— Маделиф, отойдите, черт вас побери, — прорычал я.

Но в этот миг один из драконоборцев хлестнул волшебницу электрической плетью и она, содрогнувшись от разряда и сразу обмякнув, свалилась на спину графини. Всадники, рванув цепь, выволокли упирающегося грифона в окно. Маделиф, соскользнув со спины графини, свалилась вниз. Я метнулся к окну, услышав тихий всплеск. В следующий миг мой огонь уже сжигал обоих седоков.

— Графиня, вернитесь в замок, все вернитесь, — приказал я и сиганул вниз из окна.

В полете я вспомнил, что спрыгнул с последнего этажа, но земля как обычно мягко спружинила у меня под ступнями. Я пересек узкую каменную дорожку, споткнувшись о лежащий труп драконоборца и едва не упав. В тумане было ни черта не видно. Через пару шагов нога ушла в пустоту и я по колено оказался в ледяной воде. Искать в темноте упавшую волшебницу было бесполезно. Я вызвал драконье зрение. Метрах в десяти я увидел едва заметную сеть кровеносных сосудов и небьющееся сердце, стремительно остывающее. А еще волшебница медленно, но неотвратимо тонула. Спешно стащив пиджак и бросив его на берег, я нырнул.

Подхватив Маделиф, когда она уже почти перестала быть мне видимой, я вытащил ее на берег, вернул себе нормальное зрение и выругался, вспомнив, что я ни черта не умею врачевать. Оставалось разве что применить знания курсов первой помощи.

Чертыхнувшись, я расстегнул на волшебнице блузку, положил ладони на грудь и стал делать массаж сердца, ведя счет, потом приоткрыв ей рот, выдыхал воздух, очень надеясь, что маги окажутся тут достаточно быстро и сделают что-то более надежное для спасения жизни, чем я.

По моим ощущениям прошло около трех минут, когда Маделиф судорожно вдохнула и, закашлявшись, села.

— Ну наконец-то, — прошептал я. — А то я уже начал думать, что Прегиль так и останется в королевских магах.

Я набросил на нее свой пиджак, заметив, что ее начинает трясти от холода. Потом, подхватив на руки, потащил в замок. Через сто шагов я столкнулся с бегущими к месту происшествия магами. Ульрих разгонял туман, а Карлфрид освещал дорогу магическими огоньками. За ними спешил Берне Орель.

— Ваша Светлость! Что с госпожой Халевейн? — спросил Орель.

— У нее не было дыхания и сердцебиения, но сейчас всё восстановилось, — я прислушался к дыханию волшебницы, которая потеряла сознание. — Кто-то из вас разбирается во врачевании?

— Я как раз разбираюсь, — сказал Орель. — Но нам лучше делать это в замке.

Мы спешно дошли до комнат, в которых остановилась волшебница, и я уложил ее на постель. Орель сел рядом, осмотрел ее, позвал своего кобольда, которому дал множество распоряжений. Через минуту тот вернулся с целым ворохом пакетиков, от которых дохнуло травяной аптекой, чайником с кипятком и тубами с мазью.

— Все так плохо? — спросил я.

— Нет, все более-менее в норме. Но лучше перестраховаться чтобы она не заболела. Вы что же, ей массаж сердца делали и искусственное дыхание?

— Да.

— Откуда вы это умеете? — спросил Адельман.

— В смысле, откуда? Из курсов первой помощи.

— Вы их проходили? — удивился Орель.

— Конечно. У меня вообще-то есть автоправа. Не понимаю, что вас удивляет.

Адельман посмотрел на меня и расхохотался. Смех у него вышел немного нервным, явно выдавая перенесенное напряжение.

— Что смешного, Ульрих? — спросил я, нахмурившись.

— Всё как обычно, не обращайте внимания, Ваша Светлость, — заметил Карлфрид, — Видимо для господина Адельмана понятия «черный маг» и «первая помощь» никак не сочетаются. Точнее, являются взаимоисключающими.

— Что я тогда тут вообще делаю? Ах да, у нас же с вами договор, — процедил я сквозь зубы. — Пойду, пожалуй, переоденусь.

Бросив разозленный взгляд на Ульриха, я ушел. Зашел в свои комнаты, принял горячий душ. Завернувшись в халат уселся в кресле у камина, разжег его заклинанием. Потянуло теплом и приятным древесным дымком. В дверь постучали.

— Заходи, Барри, — произнес я.

Приоткрыв дверь, в комнату протиснулся кузен. Глаза его были похожи на две золотые монеты.

— Как ты узнал, что это я? — пробасил он удивленно.

— Способности оборотня просыпаются, начинаю видеть сквозь стены, — отозвался я, мрачно взглянув на него.

— Эм… ты сейчас шутишь, Харди? И мы, кстати, не видим сквозь стены.

— Ну чуять, какая разница, — я откинулся в кресле, задумчиво смотря как пламя пожирает дрова.

— Мне рассказали, что случилось. Кстати графиня…

Финбарр смолк, потому что дверь снаружи начали ожесточенно скрести, требуя впустить.

— Она тут за дверью с одним из грифонов. Остальных маги изолировали, чтобы подлечить им опаленные крылья. Запустить?

Я равнодушно пожал плечами. Финбарр, обеспокоено нахмурившись, открыл дверь. Два зверя ворвались в комнату, радостно и тихо заклекотав. Подошли к моему креслу, принялись лизать мне ладони. После чего оба улеглись у моих ног на ковре и тоже стали смотреть вместе со мной на огонь.

— Харди, с тобой всё в порядке? — спросил Финбарр.

— Не беспокойся, Барри, это была всего лишь минута экзистенциального кризиса.

— Чего? — с непониманием протянул Финбарр.

Я поглядел на кузена и прищурил глаза в усмешке.

— Не забивай голову. Лучше скажи, ты случайно не приберег для себя особое виски?

— Ты про янтарное? — глаза Финбарра опять округлились. — Тебе его точно не надо.

— Тащи.

— Нет. Если ты вырубишься, никакой церемонии не будет и Пруссию отдадут Моравии.

— Очень хотел бы взглянуть, как в этом случае будет выкручиваться Прегиль, — заметил я. — Неси, Барри. Мне надо.

— Да с чего тебе надо? — Финбарр от возмущения аж всплеснул руками. — Ты напился-то в своей жизни всего раз!

— Не принесешь, пойду в город и найду эту дрянь в первом же попавшемся ресторане.

— Вот! Раз дрянь, значит оно тебе и не надо, — кузен встал около двери, скрестив руки на груди. — Я тебя все равно отсюда не выпущу.

— Очень смешно, — я оскалился и Финбарр, испуганно хлопнув глазами, съежился, втянув голову в плечи.

— Я серьезно, мне надо. Ты же наверняка слышал, что если принимать яд в малых дозах, то становишься к нему невосприимчивым.

— Слышал, но… Сейчас точно не время для подобных экспериментов.

— А мне кажется, что наоборот. Завтра день тот еще будет.

— О да! Ленели, кстати, просила тебе передать, — кузен вытащил из кармана небольшой блокнот и протянул мне. — Она набросала примерный план мероприятий для общения с прессой. Завтра утром Ленели отдаст тебе уже точный. Сейчас обзванивает всех журналистов и будет всю ночь придумывать вопросы для интервью с тобой.

Финбарр замолчал, увидев выражение моего лица.

— Ладно, сейчас принесу, — пробурчал он.

— Вот и хорошо.

Финбарр замер на пороге и обернулся.

— А сколько мы его выпили в прошлый раз?

— Кажется, две бутылки.

— Сильно для начала, — хмыкнул Финбарр, глянув на меня с уважением, но тут же опомнился и натянул на лицо маску крайнего неодобрения.

Пока его не было, я полистал блокнот, исписанный мелким торопливым почерком журналистки. Отметил, что начало всех мероприятий она запланировала на десять утра. Я дотянулся до часов. Омега показывала всего лишь семь вечера. Подумав, я оделся, решив, что возможно придется еще сходить к Прегилю и кое-что у него уточнить.

Вернулся Финбарр, поставил на столик передо мной стаканы и пару бутылок со знакомой этикеткой: «Янтарное виски. С добавлением настоящего Остзейского берштайна».

— Но для начала, я рекомендую поужинать, — сказал Финбарр. — Сдается мне, что ты сегодня и вовсе не успел пообедать.

— У меня примерно в полдень было что-то среднее между завтраком и обедом. Хотя, вроде даже и есть не хочется.

— Экзистенциальный кризис виноват? — поинтересовался Финбарр едко.

— Да, наверное. Ты ведь составишь компанию?

— Когда я отказывался от вкусного ужина? — улыбнулся Финбарр.

— Ноткер, — позвал я. — Нам стейки с кровью и каких-нибудь овощей.