Кто-то на задних рядах горячо поддержал.

— Какое милое невежество, — произнес я и на моей ладони разгорелся огонь. — А я просто превращу вас в пепел. Вон.

Передние ряды мгновенно оценили ситуацию и пулей вылетели из аудитории, за ними последовали остальные. Задние ряды, наконец, тоже разглядели, что происходит, и еще через десять секунд аудитория полностью опустела.

— Вы устроили мне сюрприз, Ваше Величество, — произнес Алойзиус, криво усмехнувшись, а потом поглядел на моих спутников. — И особенно неожиданно, с кем вы пришли.

Его взгляд с интересом изучил грифона и остановился на Маделиф, которую поддерживал Финбарр.

— Посмотрите повнимательнее на госпожу Халевейн. Уверен, часть вопросов у вас сразу отпадет, — заметил я.

— Будь я проклят, не может быть! — выдохнул Алойзиус потрясено. — И кто же ее так?

— Видимо, ваш бывший конкурент.

— Конкурент?

— В некромагических делах. Если что — он уже мертв и вам по поводу конкуренции беспокоиться уже не стоит.

Черный маг перевел на меня удивленный взгляд.

— Если он мертв, странно, что тело госпожи Халевейн не превратилось в прах. Хотя… это означает, что он не выпил ее душу. Но, все равно не понимаю, как это технически возможно.

Я извлек из футляра, который я забрал у мастера, одну капсулу, показал Алойзиусу.

— Надо же, первый раз вижу подобное. Хотя как вы знаете, я только увлекаюсь некромантией, но не являюсь чистым некромантом и мне питание чужой жизненной энергией не нужно. Однако, насколько мне известно, некроманты всегда «выпивают» свою жертву, не откладывая. А тут что-то новенькое. Удивительно. И сколько у вас таких капсул?

Я показал раскрытый футляр. Лицо Алойзиуса окончательно вытянулось от удивления.

— Однозначно, это уникальный случай, — произнес он и задумался, после чего снова обвел всех нас взглядом. — Но что вы хотите от меня?

— Догадайтесь. Вы же догадливый.

Алойзиус чуть склонил набок голову, позволив себе скептический взгляд.

— Вы сейчас шутите, Ваше Величество? Вы же знаете, что у меня особое отношение к госпоже Халевейн. Я… кхм, признал, что вы сильнее, но, всё же, позволю себе вам напомнить, что вы находитесь в Богемии. И с минуты на минуту тут может появиться Чистослав Черный со своими магами и оружием, которое вам очень не нравится.

— На месте Чистослава, я бы побоялся сюда даже заглядывать, — произнес я. — Если вы еще не заметили, я не в том настроении сегодня, чтобы сохранять кому-то жизнь.

— Прекрасно заметил, — судя по всему Алойзиус прикидывал варианты развития событий и видимо они ему не особо нравились.

— Лучше ответьте, в теории возможно вернуть ее дух, сделать ее снова живой? — произнес я.

— В теории, — покивал Алойзиус. — Знаете, за всю историю существования некромантии, никто подобного не делал. Это противоречит самой природе некромантов. Всё равно что вы нацедили себе на завтрак стакан молока у коровы, а потом вдруг решили заморить себя голодом и влить ей молоко обратно.

— Ну так станьте первым, кто провернет подобное, — произнес я, не сводя с него взгляда.

— Это, конечно, потешит мое самолюбие, но этого мало, Ваше Величество, — решился наконец Алойзиус.

— Вот как? И чего вы хотите?

— Даже не знаю, что перевесит мое желание видеть госпожу Халевейн мертвой.

— А вы подумайте, — я вытряхнул из футляра капсулы на его стол. — Даже не представляю, как найти тут ее дух.

Алойзиус провел рукой над капсулами.

— Тут большинство — обычные люди, хотя магов тоже хватает. Но, вот только одна из них вызывает у меня прилив ненависти, — Алойзиус выхватил из кучи одну капсулу.

Я протянул руку и он в досаде положил ее мне на ладонь.

— Вы точно не ошиблись? Вдруг там кто-то еще попался случайно, кто лет десять назад наступил вам на ногу?

Алойзиус посмеялся.

— Нет, Ваше Величество, я почувствовал точно. Но вы сами ничего не ощущаете?

— Только разницу в мощности жизненной энергии и не более. Тут есть несколько душ магов гораздо сильнее госпожи Халевейн.

— Это да, — Алойзиус нахмурил в раздумье лоб. — Что ж, я пожалуй, попробую вам помочь. Но в случае успеха…

Он смолк, пристально глядя на меня.

— Просто скажите, что вы хотите.

— Как я понимаю, пожелать я могу только что-то одно. Однако мне надо себя обезопасить, Ваше Величество. Так что я сделаю то, что вы просите только при одном условии. Вы станете моим учеником.

Я изобразил на лице крайнее удивление и неудовольствие.

— В каком смысле?

— У вас довольно поверхностные знания по черной магии, хотя при этом вы вполне успешно берете силой. Однако знаний вам всё же не хватает. Да и некромантии я вас тоже могу научить. Мало ли когда пригодится.

— И как вы себе это представляете? — поинтересовался я заледеневшим голосом.

— Знаю, что у вас договор с Гильдией магов, и вы теперь еще стали королем. Но, если хотите вернуть госпожу Халевейн, вам придется выполнить мое условие. Да и маги, узнав о спасении, смягчат свое осуждение.

Карлфрид хотел что-то сказать, но наткнулся на мой взгляд и, живо вспомнив, что я ему говорил, только закрыл лицо руками, всем видом показывая неприемлемость подобного.

— После такого, Харди, у тебя точно отнимут корону, если не хуже, — заметил Финбарр. — Хотя, ради госпожи Халевейн я бы и не на такое согласился.

— Ноткер, принеси Барри виски, — произнес я. — По моему- он уже напился, но новая порция его окончательно успокоит. Ах да, и принеси ему, пожалуйста, графин и стакан, а не просто бутылку. А то он снова выхлебает ее из горла.

Желтые глаза Финбарра сделались круглыми как две маленькие луны от моих несправедливых обвинений. От возмущения он даже начал икать. Ноткер с мрачным выражением лица поставил перед ним стакан и полный графин с виски.

— Графин, — задумчиво протянул Финбарр, а потом закашлялся, спрятав за кашлем смех. — Да, конечно, я ведь теперь кузен короля и вести себя надо прилично. Графин… Да, я всё понял, Харди, исправлюсь.

Карлфрид даже отнял руки от лица, с недоумениям глядя на Финбарра и не понимая, что происходит. Я с досадой поглядел на кузена и снова перевел взгляд на Алойзиуса.

— Ну так что, Ваше Величество? — спросил черный маг. — Ученичество подразумевает полное обучение, когда знания полностью передадутся и его нельзя будет прервать ни по каким причинам. Такой подход гарантировано обезопасит меня от магов Гильдий и их желания меня убить.

Я задумчиво глядел на него.

— И как вы сами оцениваете сроки? — поинтересовался я, словно сдаваясь.

— Минимум пять лет. Но если вы будете много отвлекаться на государственные дела, обучение несомненно затянется.

Я покривился.

— Но только в том случае, если возвращение госпожи Халевейн будет успешных и полноценным, — сказал я.

Алойзиус согласно наклонил голову.

— Тогда приступайте, — мрачно обронил я.

— Есть еще один нюанс, — заметил Алойзиус. — У госпожи Халевейн вместо сердца сейчас некромагическое устройство. А мне для возвращения духа нужно настоящее сердце. И желательно не человеческое, а мага. А вот светлого или темного — это без разницы.

Карлфрид покачал головой.

— Это тупик, Ваше Величество, — сказал он. — Если всё пройдет успешно и когда Маделиф узнает, что понадобилось для ее возвращения, — а она точно узнает, не сомневайтесь, — она этого не приемлет. Даже если она получит сердце от темного. Сами додумываете, к чему может это ее привести.

— Я, как ни странно, поддержу господина Моора, — сказал Алойзиус. — Тут есть определенные риски. Но решать вам, Ваше Величество.

Я задумался. Момент о пересадке сердца я действительно упустил из вида и Алойзиус с Карлфридом вполне справедливо описывали имеющиеся риски морального принятия подобного спасения.

— А в запасе у вас ничего подобного не найдется, господин Алойзиус? — поинтересовался я.

— Увы нет. Сердце — штука хрупкая и недолговечная в извлеченном состоянии. Поэтому они сразу идут в дело…