— Как звать-то вас? — спросил я, поставив комп на колоду.

— Мстиславой. А когда молодой была, друзья Славкой запросто кликали.

— Это до или после Александра Невского?

— Какого Невского? Окстись! Я стара, да не настолько.

Ясно. Пациент путается в показаниях. Налицо сильное отравление некачественным алкоголем. Нормальное состояние охотника, причин для паники нет.

— Мстислава, любезная моя. Демид сказал, вы Знаком починки владеете?

— Ещё бы! Чем я только не владею. Щас шрам покажу на бедре — ты такого вообще никогда не увидишь, щегол. Дракон когтями подрал, в пекле.

— Бабушка, не надо!

— Чего не надо, чего не надо? Страшно⁈ А нам не страшно было тогда, думаешь? Ещё как страшно — но глаз не отводили, на смерть стояли! Не то что ваше поколение!

— Мстислава! — вмешался я. — Очень нужно вот эту хрень починить. Поможете? А потом уже шрам.

— Какой шрам?

— От дракона.

— Да типун те на язык! Кто дракона видал, тот уже ничего не рассказывает. Я только издали. Парит красиво, собака…

— Починить, — напомнил я.

— Кого? Это, что ли? Да говно вопрос.

Мстислава подняла руку и навела её на трещину. Опытная охотница, она даже пьяная в умат творила Знаки мысленно. Разумная предосторожность — иначе будут их у тебя пиратить только в путь.

Раздался хрустальный дзыньк, и экран сделался целым. А через секунду засветился, вновь явив частично мигающую красным условно человеческую фигуру.

— Вы — наша спасительница! — от души сказал я.

— Пф! А ты думал? Думал, Славка — всё? Хоронить пора, пока не завоняла? Во! — Мстислава сунула мне под нос фигу. — Во! — сунула ту же фигу под нос Демиду.

— Вы подождите, пожалуйста, тут, — попросил я. — Скоро вернусь.

И с помощью троекуровского амулета переместился обратно в мастерскую.

— Так, — сказал беснующемуся инопланетному воину. — К нашим баранам. На чём мы там остановились?.. Ага, ноги.

Я коснулся мечом нижних строчек, и воин упал. Психовать продолжил и лёжа, даже попытался ползти, но упёрся в цепь. Это уже было не опасно, поэтому я продолжил вырубать строки последовательно. Несколько секунд, и тварь замерла.

— Ну, слава тебе, Господи, — вздохнул я. — В ноль вышли. Хотя, с учётом погрома… Не, нифига не в ноль. Отрабатывать будешь.

Воин не отреагировал никак. Зато появились Ползунов и некроинженер.

— Как вы это сделали? — спросил некроинженер.

— Есть методы, — уклончиво ответил я. — Верните его на место, он уже не опасен. Но цепью на всякий случай…

— Это разумеется, — закивал Ползунов. — Господи, какой же кошмар…

— Да ну, где кошмар-то? Никто ведь не погиб. Так, забавное недоразумение. Ну, может, конечно, не очень забавное, но и не смертельное… Короче, давайте помогу.

Втроём мы оттаранили воина обратно в потайной раздел мастерской. Там обложили цепью. Обкладывали инженеры, я тем временем вглядывался в экран. Благодаря полученному опыту уже запомнил, как на неизвестном языке пишутся такие слова, как голова, рука, нога и прочее. Это сразу дало мне плюс 100500 к дешифровальным способностям.

Новые знания соединились со старыми, полученными из рукописей. И я уже более уверенно ткнул рукоятью меча в экран. Открыл некую менюшку, выбрал нужный пункт. Так… Ну, если я всё понял правильно, то это слово видел в рукописях. Как раз там, где говорилось о том, как использовать «сердца» для зарядки амулетов. В примерном переводе на русский — «совместимость».

Я выбрал нужный пункт, и запустился некий процесс. Белая фигура на экране начала мигать, постепенно заполняясь чёрным. Инженеры, покончив с цепью, встали по обе стороны от меня и с благоговением смотрели.

— А что тут, собственно, происходит? — спросил шёпотом Ползунов.

— Знал бы прикуп — жил бы в Сочи, — тоже шёпотом ответил я. — Сейчас посмотрим.

Фигура на экране налилась чернотой, ярко вспыхнула белым и в итоге стала зелёной. Ну… Зелёный — это ведь хорошо, да?

Услышав шорох, я повернулся, моему примеру последовали инженеры. Воин стоял в кругу цепи по стойке смирно и смотрел пустыми глазами прямо на меня.

— Боевая единица один-ка готов исполнять приказы, — громко и чётко доложил он.

— Вольно, — кивнул я. — Вот так бы сразу! Нет, обязательно надо было стены ломать уважаемым людям.

Воин промолчал. По ходу, я его перевёл в режим тупого исполнителя, напрочь отключив мышление — если таковое имелось. Может, и хорошо. В любом случае, без тщательных испытаний эта хреновина у меня из цепи не выйдет.

— Сядь и не отсвечивай, — приказал я.

Воин уселся на задницу, подтянул колени к подбородку и застыл.

— Молодец, — одобрил я. — Вот так и сиди, жди дальнейших указаний.

— Невероятно! — возрадовались инженеры.

— Могём, — скромно сказал я. Захлопнул ноут, взял подмышку. Инженеры, смотрящие на него жадными глазами, погрустнели. Но просить поиграться не решились, только дружно вздохнули. — Ладно. Рабочие-то где?

— Я им велел по домам идти, — сказал Ползунов. — Неизвестно же было, что тут дальше… Эх, полдня насмарку!

— Ничего. Зато сейчас они по всему городу разнесут слух, что экспериментальный образец вышел из-под контроля.

Ползунов погрустнел.

— Этак и до матушки императрицы слух дойдёт…

— Ничего, нам как раз на руку. Слух дойдёт не только до неё, но и до того, кто чрезвычайно интересуется происходящим в мастерской.

Ползунов посмотрел с недоумением.

— Того, кто на тебя покушался, — пояснил я. — И опровергать этот слух мы не будем, пусть думает, что ничего не получается. Придерживаемся этой версии. Рабочим, когда придут завтра, нужно объявить, что образец уничтожен. Переплавили. Так, кстати, и им спокойнее будет, не разбегутся. А воина надо изолировать. Его никто не должен видеть.

— Да сюда рабочим и хода-то нет, — сказал Ползунов. Перевёл взгляд на пролом в стене. — То есть, до сегодняшнего дня не было…

— Ничего, дыры залатать недолго. Отправь кого-нибудь за материалом. А строителя я тебе подгоню — такого, что не проболтается. Часа через два притащу, сейчас у меня другие дела.

— Какие?

— Да обещал одну даму в кабак сводить. Нехорошо нарушать слово.

Я переместился обратно к кровавой колоде, на которой сидела бабуля Мстислава. Она курила трубку под осуждающим взглядом Демида.

— Ну вот теперь — идеально просто! — восхитился я. — «У неё ничего не осталось, у неё в кошельке три рубля».

— Откуда знаешь? — нахмурилась бабуля и схватилась за карман. — Ты щипач, что ли⁈

— Нет. Я — граф Владимир Давыдов. Пойдёмте в кабак. Вашей маме, кстати, зять не нужен? А то есть у меня на примете один глава ордена. Мужчина видный, вы наверняка найдёте множество приятных тем для беседы.

С этими словами я элегантно взял бабулю под руку. Спросил Демида:

— Кабак приличный знаешь?

Демид впал в задумчивость. Ожидаемо, в общем-то. Слова «охотник» и «приличный кабак» в этом мире синонимами не являлись.

— Понял, — кивнул я. — А к Гренадерскому мосту можешь переместиться?

— Это — могу, там у меня Знак есть неподалеку.

— Отлично. Давай туда, я за тобой.

В том месте, о котором вспомнил, Знака я не оставлял, а следовать за мной, когда перемещаюсь троекуровским амулетов, никто из охотников не мог. Вот и пришлось первым отправлять Демида.

Вскоре мы шли по знакомой набережной. Я держал под руку бабулю, она изящно покачивалась. За нами топал Демид. Так, живописной группой, мы ввалились в кабак, из которого я когда-то выцепил Митрофана, сводного брата Варвары Михайловны. Здесь, видимо, собиралась публика определенного рода, каждый первый в гвардейской форме. Наше появление произвело такой фурор, что воцарилась мёртвая тишина.

— Вольно, — разрешил я. И повёл бабулю к свободному столу. — Прошу вас, Мстислава… Как по батюшке?

— Мстиславовна, — с достоинством представилась бабка. — Батюшка покойный в свою честь назвал. И братьев так же. И сестёр. Нас в семье одиннадцать душ было.