— В смысле, это кость охотника?

— Нет. Обычная человеческая кость. Позолоченая.

— Та-а-ак. И что это даёт?

— Насколько я понял вязь — а я прошу заметить, что никогда раньше с подобным не сталкивался и могу лишь предполагать, — работает она не как обычный амулет. Обычный амулет наполняется силой охотника, ну, или у нас, мастеров, свои способы есть. Кроме того, правильный амулет сам постепенно наполняется. Это я тебе уже говорил.

— Помню, да. А трость?

— Трость — иным образом поступает. Там совершенно явно прочерчен канал. Именно на набалдашнике. Если точнее, то даже два канала, разнонаправленных. Я предполагаю, что она забирает, если можно так выразиться, человеческую энергию. А взамен её даёт тварную.

Я озадаченно смотрел на Сергия, и тот снизошёл до пояснений более конкретных:

— Чем чаще владелец её использует, тем скорее он превращается в тварь. В колдуна, полагаю. В него льётся Сила родий. Его кости меняются. Сама его природа меняется.

Вот теперь дошло. На трость я посмотрел с совершенно другим чувством. Экая гадость-то, оказывается! Хорошо, что поюзать не пытался, сразу к Сергию пришёл.

— Что ж, спасибо, мастер Сергий. В который раз выручаешь.

— Не стоит благодарности.

Покончив с делом, мастер Сергий включил свой обычный уровень дружелюбия. А именно, всей своей аурой так и транслировал вопрос: «Уже уходишь?». Я допил чай, поблагодарил хозяйку и даже поцеловал ей руку, заставив Антонину покраснеть, а Сергия нахмуриться. Ничего, нормально! Пусть не расслабляются мне тут.

Трость я забрал с собой. Суну дома в сейф, а там посмотрим. Министру такой артефакт уж точно нахрен не нужен, согласно моему разумению.

— Эге-гей! — крикнул я, постучав в дверь оплота. — Открывай, сова, медведь пришёл!

— Где медведь⁈ — вывалился наружу сонный Прохор, в ночной рубашке и кальсонах, но полностью готовый к труду и обороне. — Опять медведь⁈ Хрена ж они не спят-то, окаянные⁈

— Да расслабься, шучу я. В дом-то пустишь? Или у тебя там опять важные дела?

Прохор, основательно поматерившись на меня за шутку, в оплот таки пустил. Женщины в помещении не наблюдалось, но присутствие женской руки чувствовалось. Холода близко, все в пары сбиваются…

— Чего припёрся? — буркнул Прохор. — Ты ж теперь глава собственного ордена. — Он зевнул и почесался.

— Да, думал, может, по старой памяти чего подгонишь.

— Чего ещё?

— Ну, может, тварь какая-нибудь где чудит. Может, сходить пристукнуть надо…

— Это не, — покачал головой Прохор. — Спокойно всё. И чего тебе-то на месте не сидится? Радуйся! Зиму поживём, отдохнём. С весны опять начнётся такое, что хоть святых выноси.

— Прохор, я двадцать лет отдыхал.

— Тоже верно…

— Так-таки и ничего нет?

— Ничего, — развёл руками одноглазый охотник. — Ты в городе поспрошай. Там-то всяко может быть. Бывает, что и средь зимы упыри налезают.

— А если, к примеру, найти берлогу медведя и потыкать его палочкой?..

— Кгхм! — возмутился Прохор и тоже стал смотреть на меня с выражением типа «что, даже чаю не попьёте?»

— Вот нет в вас авантюризма, блин, — расстроился я. — Ладно, пойду в город. Бывай, нашим привет.

И переместился уже в свой оплот. В выделенную комнату, где расположил свой якорь. Только вышел — столкнулся с Алексеем.

— Вот так удача! — обрадовался тот. — А я только хотел запрягать, к тебе в Давыдово ехать.

— Зря, меня там нету. Что случилось? Твари напали? Много? Жирные?

Наверное, в глазах у меня полыхало невероятно сильное пламя надежды. Алексей заробел и попятился. Я постарался умерить накал.

— Н-нет, — сказал Алексей. — Не твари. Помнишь, ты просил, чтобы я со своим главой ордена тебе встречу устроил? Ну, вот.

— Ага. Помню, было. И где «вот»? Где ты спрятал главу?

— Ждёт тебя в своём оплоте.

— А почему не в кабаке? Я фраппирован.

— Оплот при кабаке…

— Слава тебе, Господи, Земля по-прежнему круглая. Когда?

— Да хоть сейчас. Он с утра там сидит, прибыли считает.

— Ну так пошли.

— И я?..

— И ты. А смысл без тебя разговоры разговаривать? Ты ж не пятнадцатый айфон, у тебя своя воля есть. Будешь хотя бы кивать с умным видом — уже неплохо.

— Владимир, а что ты собираешься делать?

— Ну, как пойдёт…

— Глава-то там не один. Ещё охотники, человек десять будет точно. И очень они главе преданы…

— Думаешь, паука взять? Или Терминатора? — Я задумался. — Не… Не будем создавать хреновый прецедент. Все чудеса науки — только против тварей. А с людьми будем сами разбираться. Пошли, — я взмахнул тростью, — где там этот ваш кабак, показывай.

— Кабак? — услышал я заинтересованный возглас.

В коридор выглянула из своей комнаты Мстислава Мстиславовна. Ишь ты, прямо не узнать! Новое платье, шаль с кистями, новая повязка на глазу. Платок на голове закручен наподобие чалмы, концы игриво завязаны сбоку. Мстислава Мстиславовна была трезва, как стекло. В руке держала дымящуюся трубку.

— Бабушка Славка, — вздохнул Алексей. — Просил же вас в комнате не курить! Выходите хоть в столовую, что ли.

— Да больно далеко туда ходить. А у меня ноги старые, больные.

Я вспомнил, как бабка на этих старых больных ногах зажигала с гвардейцами, и постарался не заржать.

— А если пожар устроите? — продолжил Алексей.

— Устрою — потушу. — Мстислава провела рукой над трубкой, та подёрнулась инеем. Потом разморозилась и снова задымилась. — Не бзди, малой! Так что там про кабак?

— Да мы не бухать идём, — вмешался я. — Разборки у нас.

— Что-что?

Я в общих чертах объяснил. Думал, бабке станет скучно и она отстанет. Как бы не так.

— Что значит — откупные требует⁈ — возмутилась она. — Это что ещё за новые порядки такие?

Мы с Алексеем переглянулись.

— Я не знаю, — пробормотал он. — Мне глава сказал, я думал, так положено…

— А ты? — единственный глаз негодующе воззрился на меня.

— А я — чего? Я вообще не местный, двадцать лет за печкой пролежал. Откуда я знаю, как у вас тут принято. Хотя на счётчик ставить — по-любому беспредел, такое моё мнение.

Мстислава согласно кивнула. Запахнула шаль и притопнула новым валенком.

— Идём!

— Да мы тебе пива просто так подгоним. Необязательно в такую даль ходить.

— Ну и молодёжь пошла! — возмутилась Мстислава. — Вам бы только накосорезиться! В моё время было так: сперва дело, потом пиво! Идём.

Алексей вопросительно посмотрел на меня. Я развёл руками. Дескать, если пожилой уважаемый человек жаждет развлечений, кто мы такие, чтобы отказывать.

Алексей начертил Знак и исчез. Мы с Мстиславой перенеслись вслед за ним. Мимо кабака, рядом с которым оказались, я проходил не раз, но понятия не имел, что там любит заседать глава конкурирующего ордена.

На крыльце Алексей замялся.

— За мной иди, — вздохнул я.

Распахнул дверь. Вошёл, обернулся к Алексею.

— Как твой орден называется?

— Орден Скрещенных Костей…

— Эй! Кто тут глава ордена Скрещенных Костей?

На нашу троицу уставились все, кто сидел в кабаке. В основном охотники, числом человек пятнадцать.

— Вон он, — прошептал за моей спиной Алексей. — В бархатном камзоле, видишь?

Я увидел. Главе ордена было лет двадцать пять. А одежда его мне показалась удивительно знакомой. Ай да Брейгель, ай да сукин сын! Не удивлюсь, если реклама товара идёт под слоганом «Сам граф Давыдов носит».

Глава ордена постарался посмотреть на меня надменно.

— Кости принёс?

— Какие тебе ещё кости⁈ — опередив меня, возмутилась Мстислава. — Это давно ли такой порядок завели, чтобы за охотников отступные требовать? Ладно бы ещё, должен он был кому-то — хотя и то всегда промежду собой решают. А ты-то куда лезешь?

Глава ордена некоторое время молчал, разглядывая Мстиславу. Потом поинтересовался:

— Ты, бабка, из ума выжила, что ли? Ты кто такая, чтобы главу охотничьего ордена попрекать⁈