Влюбленный в рутину безумец наконец-то вернулся домой, однако сейчас его глаза были наполнены сожалением.
— Серые обои, пустые шкафы, низкий потолок... — незваная гостья, словно дразнясь, перечисляла местные достопримечательности. — Признаюсь, такое жилище тебе к лицу!
Мичурин равнодушно наблюдал, как по его серому островку спокойствия разгуливает вторженец, который даже не утрудился разуться.
— Ну чего ты застыл в проходе? — с напускным недовольством спросила она, усевшись за стол.
С домом у Михаила ассоциировался ряд ритуалов. Например, возвращаясь с работы, мужчина всегда несколько секунд задумчиво разглядывал своё отражение в зеркале над раковиной, прежде чем полноценно предаться своему вечеру.
Высматривал ли он морщины или любовался собой — сказать очень сложно. Пожалуй, он бы и сам затруднился объяснить сокрытую за этим действом логику. Однако сегодня ситуация оказалась другой. Да, Мичурина инстинктивно тянуло к этому злосчастному зеркалу, но в то же время что-то его и отталкивало.
— А ты знаешь, что вести себя так отстранённо с женщинами — это настоящая грубость? — возмущалась безликая, пытаясь расшевелить застывшего мужчину.
— Слушай, — наконец заговорил Мичурин. — Я абсолютно точно понимаю, что не должен здесь быть.
— Ха-ха-ха! — рассмеялась девушка. — Но ведь это твой дом! Или же тебя стесняет присутствие дамы?
Михаила сбил с толку очередной комментарий неназванной спутницы, и он вновь ненадолго замолчал, но быстро нашёл нужные слова.
— У тебя хорошо получается, и это отвратительно.
— Что-о-о? — мелодично протянула она. — Что именно у меня хорошо получается?
— Копировать повадки той, кем ты притворяешься, — немедленно ответил Мичурин. — Шутки, походка, заигрывающая интонация… У тебя, думаю, настоящий актерский талант… Однако оставь его, пожалуйста, при себе.
— Какая вежливая просьба, — сказала она с кардинально другой манерой речи. — Но неужели эта девочка была тебе столь ненавистна?
Михаил на секунду осёкся, не ожидав столь скорого повиновения.
— Эм, ну… Нет, дело совсем не в ненависти.
— А в чём же? — продолжала она допрос, став заметно строже, но всё же сохраняя в голосе нотки дружелюбия.
— Это моя прошлая жизнь, — с непоколебимым видом ответил он. — Та самая жизнь, в которой я умер от выстрела в голову. И вспоминать былое я не желаю.
— Интересно… Я действительно сняла печать с твоих воспоминаний о том дне, но не ожидала, что ты осмыслишь всё так быстро!
Мичурин старался держать лицо, но крайне занервничал, что отразилось в подрагивающей мимике и растерянном взгляде.
Было очевидно, что сидящая перед ним сущность замешана в цепочке тех сверхъестественных событий, что произошли с Михаилом после смерти, но сейчас она, можно сказать, напрямую подтвердила свою причастность.
— Что ты такое?.. — спросил темноволосый, не выдержав сюрреалистичности происходящего, но через мгновение помотал головой, мысленно откидывая этот вопрос. — Что со мной случилось? Почему я попал… туда?
— Это правда единственное, что тебя интересует?
— Правда.
— В таком случае мне очень жаль! — с насмешкой воскликнула она, хлопнув в ладоши. — Ведь я жажду поговорить совсем о другом!
Эта сущность, всё ещё притворяясь подругой Мичурина, встала из-за стола и переместилась прямо за спину к своему собеседнику.
— Тебе когда-нибудь говорили, что ты уникален?
Темноволосый отпрянул в сторону, почувствовав на холодной коже теплое дыхание, и когда он обернулся, позади никого не оказалось.
— Ты человек, который по собственной воле лишил себя того, ради чего другие существуют.
Теперь она стояла в углу кухни.
— Людей формируют их чувства, желания, цели... Ты принял решение отказаться от всего этого и, что самое интересное, получал истинное удовольствие от образовавшейся в груди пустоты.
Её фантом вновь приблизился к Мичурину.
— Ты наслаждался тем, от чего другие сошли бы с ума.
Этот шепот пронзал тело Михаила. Казалось, будто бы он звучит не извне, а возникает прямо на кончике слуховых нервов, моментально настигая мозг.
Само присутствие неизвестной сущности также ощущалось как неминуемая аксиома, неоспоримый факт. Неназванная гостья вмиг могла оказаться за спиной, перед лицом или даже внутри черепной коробки.
Мичурин чувствовал себя героем какого-то фильма ужасов, в котором персонаж является жертвой сценария, и как бы он ни извивался, его жизнь была полностью обнажена перед кровожадным злодеем.
— Прошу тебя, — с напускной добротой сказала она, — не нужно бояться. В сути, я лишь хочу узнать тебя поближе.
Мужчина жаждал тут же дать этой ведьме всё, что она желает, однако он так и не услышал никаких вопросов или просьб.
— Что именно от меня необходимо?.. — запуганно спросил Мичурин.
Ведьма, услышав искреннее непонимание, вновь отстранилась от собеседника и вернулась за стол.
— Я хочу знать, что превратило тебя в человека, которым ты являешься. Мне правда очень-очень интересно!
— Ну… — изумлённо тянул он, подбирая нужные слова. — Я родился двадцать три года назад в…
— Нет, это мне известно, — тут же перебила его незнакомка. — Я знаю про тебя достаточно, Михаил Мичурин. И про твою семью, и про твою историю.
— Прошу прощения, но тогда я не понимаю, что мне рассказать…
— Человек, с самых ранних лет лишенный стремления, — подталкивая собеседника к желанной теме, заключила она. — И огородивший себя от ощущения самой жизни… Как ты к такому пришёл?
— А, ты об этом… Ну, полагаю, я просто люблю тишину. Должно быть, я таким родился.
— Ложь, — моментально отрезала она. — Любовь к тишине существует лишь потому, что в покое человеку легче сосредоточиться. Иными словами, тишина — это лишь аккомпанемент, сопровождающий другую активность. Ты же склонен к пустоте. Не находишь это интересным?
Мичурин не знал, как воспринимать эти слова, ведь мыслил он совсем другими категориями, нежели сидящая перед ним ведьма. Однако дать ей ответ он был попросту вынужден, поэтому, стараясь подстроиться под образ мышления неизвестной, Михаил заговорил.
— Я согласен с тем, что прожитая мой жизнь была весьма скучной, — без каких-либо сожалений сказал темноволосый. — Чего уж скрывать? Я сам порой задумывался о том, почему меня не тянет ни к творчеству, ни к приключениям, ни к любви.
