- Гы-гы, - глупо хихикнул Вершок, и слез с перил. - С первого раза попал. Долго будешь возиться? У нас не больше четверти часа.

- Всё, уходим, - ответил ему довольный Кайс, и аккуратно, стараясь не наступить в вытекшую из трупов кровь, направился вправо, вдоль фасадов зданий.

К последнему дому, мимо которого мы прошли и упёрлись в скалу, тротуар стал совсем узкий, не более метра в ширину. Напротив широкого входа в здание напрочь отсутствовали ограждения, и сделано это было специально, о чем свидетельствовали ровные края пролома в высоких перилах. Опасаясь поскользнуться и сорваться вниз, я прижался к сырому фасаду и, обтирая плечом влагу и плесень, проскользнул вслед за Кайсом в пустоту огромной двери.

- До тех пор, пока не поднимемся на крышу, идти придется в темноте, - предупредил меня Крысолов. - И будет лучше, если я возьму тебя за руку.

- Лучше обними его, или вообще, на ручки возьми, - пошутил Вершок и отвратительно хихикнул.

- Надо будет - возьму на руки, - спокойно ответил Кайс, схватил меня за запястье и повёл за собой.

Пока мы шли, я успел запнуться обо что-то, похожее на рельсы узкоколейной железной дороги, удариться коленом об острый, металлический угол какой-то конструкции, и дважды завалиться на кучи камней. Затем был подъём по лестнице, которая оказалась совершенно сухой и вполне удобной для моих уставших ног. Пока мы пробирались через второй этаж, носками сапог и коленями я ударился обо всё, что только могло попасться под ногами. Путешествие по тёмным недрам этого здания закончилось узким, изогнутым, но длинным коридором, в конце которого мы вышли на небольшой балкончик. Нет, назвать это балконом было сложно. Ничем не огороженный метровый выступ в горе, причём располагался он на боковой стороне от города. Только теперь я понял, что тот узкий коридор был тоннелем в скале, высеченным непонятно для каких целей.

- Туда - наверх, ярдов на двадцать - ведут ступени, - начал разъяснять мне Кайс дальнейший путь к горным вершинам. - Раньше их использовали рабочие, чтобы подниматься и прочищать вентиляцию. С верхней площадки в сторону уходит неприметный уступ, по которому мы и выйдем на "верхнюю" тропу.

- А страховки нет? - с опаской спросил я, взглянув из-за плеча Крысолова на узкие, крутые ступени.

- Был тут когда-то стальной трос, но это было очень давно, - ответил он, и аккуратно начал опасное восхождение. - Ты только вниз не смотри, и всё получится.

- И не вздумай пердеть, - пригрозил мне Вершок, который должен был идти следом за мной.

Что-то подобное я раньше видел. Видеоролик в интернете, где все желающие смельчаки поднимались, хер знает зачем, на вершину какой-то китайской горы. То ли там был древний храм, то ли смотровая площадка с завораживающими своей красотой видами - тогда мне это было не важно, ведь я считал тех людей идиотами! А вот теперь я сам был тем самым идиотом, что ползёт вверх опасным маршрутом!

Но, как ни странно, всё оказалось легче, чем представлялось мне изначально. Вверх метров на пятнадцать-двадцать до заваленной валунами вентиляционной шахты. Затем, перебирая руками и ногами по удобным выступам, ещё выше, метров на пять. Минутный отдых на относительно пологом склоне, и диагональный подъём до кажущегося острой, как бритва, вершины небольшого перевала, зажатого между двумя горами. Острым оказался только ближний к нам край, за которым была практически горизонтальная поверхность, усыпанная валунами разных размеров. Минут через десять маневрирования между каменными глыбами, и нас уже было невозможно рассмотреть с того места, где мы выбрались со склона на равнину. Ещё через час мы стояли у крутого склона горного хребта, слева от которого начинался обрыв. Теперь нам предстоял короткий спуск по выпирающим уступам. Словно виток спирали, уступы вывели нас к неглубокой пещере, от которой, вдоль расщелины в скале шла полуметровой ширины тропа...

К так называемому "старому седлу" мы вышли ближе к полудню, когда я уже хотел затеять бунт и завалиться отдыхать на каком-нибудь подходящем выступе. Тропа в расщелине, по которой мы шли всё последнее время, вывела нас из горных недр на просторную поляну, поросшую невысокой, но очень зелёной травой. С трёх сторон она оканчивалась крутым обрывом, а с четвёртой, словно козырёк, над ней нависала скала. В нескольких метрах правее от того места, где мы вышли из расщелины, в скале было приличных размеров углубление. Именно туда мы и направились.

Сумка, что уже давно казалась стокилограммовой, полетела к стене, и я уже собрался завалиться рядом, но Кайс остановил меня от этого поступка - поднял сумку и повешал её обратно на моё плечо.

- Мы ещё не пришли, - сказал он мне. - Ещё две минуты и будешь отдыхать.

Вместе, они отодвинули подпирающий стену валун, открыв мне вход в тайное убежище.

- Добро пожаловать в "старое седло", - сказал Крысолов, указывая на открывшийся в стене лаз.

А в "седле" оказалось не так уж и плохо. Тот лаз, который открыли Кайс и Вершок, вёл наверх, в просторную тёплую пещеру. Несколько небольших расщелин в горе выполняли функцию окон, сквозь которые в убежище проникал свет. Рассмотреть в них хоть что-то интересное, кроме неба, было невозможно, но этого тогда и не требовалось. Почему? Да потому, что сутки к ряду мы отсыпались. Кстати, тут уже до нас были организованы спальные места в виде дощатых настилов. Был небольшой стол, а так же огороженное камнем место для очага, над которым в потолке находилась ровная, почти круглая дыра. Я спрашивал своих спутников, как появилось это отверстие, а ещё интересовался, кто и когда притащил сюда доски, но ответов на эти вопросы у них не было. Всё это было тут ещё до того, как они посетили это место впервые. Спрашивать об этом тех, кто показал им это убежище, ни Кайс, ни Вершок не считали нужным, принимая все блага как должное. В "старом седле" мы провели чуть более суток, и большую часть времени просто спали. Не было ни разговоров, ни расспросов - только сон, прерываемый коротким бодрствованием. В середине следующего дня, да, скорее всего, это было обеденное время, я проснулся от того, что пещера наполнилась приятным ароматом мясной похлёбки, которую Зиган готовил на костре.

- Голодный? - спросил меня Вершок, пробуя своё варево на предмет готовности.

- Ну, да.

- Подползай, и миску захвати, - пригласил он меня к столу, на котором уже стояла початая бутылка пойла.

- А это откуда? - поинтересовался я, щелкнув пальцем по стеклянной таре.

- Оттуда, - загадочно произнёс маг, и принялся раскладывать похлёбку по мискам. - Или что, ты думал, я на сухую отдыхать буду? Трезвым я бы свихнулся тут сутки сидеть.

- А как назад пойдешь? Сорвёшься же?

- Я ж не собираюсь ужраться, - с улыбкой на лице ответил Зиган. - Так, тяну по чуть-чуть. Ты ешь, а-то остынет.

Несколько минут спустя, когда наши миски опустели на половину, Вершок завёл неожиданный для меня разговор, который больше походил на чрезмерно откровенную исповедь.

- Знаешь, а ты прав. Я действительно бессердечный. Мне ж теперь нет дела до того, кого убивать. Старик, девка, жалкий калека, да хоть ребёнок - плевать я хотел на их жизни, если они мешают моим планам. Нет во мне сердца, по крайней мере, в том смысле, что ты вкладывал в свои слова.

- В каждом человеке есть... - начал было я, но в грубой форме был прерван собеседником.

- Не перебивай. - Рыкнул он, и отхлебнул из горла. - Сердце в моей груди есть, и иногда оно даже колотится, а порой и покалывает, особенно когда с этой поганой отравой переберу... Сдохло у меня всё внутри, и уже давно, а чтобы совсем на живого мертвеца не походить, и хоть как-то себя человеком чувствовать, я пью. Да, пью я много, но ту пустоту, что во мне, ничем больше не заполнить.

- Если ты говоришь об этом, значит ты всё ещё живой, ведь ты чувствуешь боль...