- До того, как пройдём через ворота Ущелья - ты немой, - распорядился Кайс. - Молчи и улыбайся. Понял?

- Мууу, - протянул я в ответ, и накинул на голову капюшон.

Моросящий дождь, который начался в тот момент, и продолжавший идти всю дорогу, испортил мне и без того скверный настрой, но сильно радовал Кайса. Ещё бы - чем хуже погода, тем больше шансов избежать встречи со стражей. Примерно через час дорога, обогнув лес, сделала приличный крюк, и слилась воедино с широченным трактом, на котором с легкостью разъезжались четыре телеги. Десятки, нет, сотни крытых или тентованных повозок, сплошным потоком двигались в попутном нам направлении. Пеших путников было намного меньше, но и их число всё равно было столь велико, что среди них можно было легко затеряться. Теперь я понял слова Кайса о том, что через врата Ущелья пройти проще, чем мне могло показаться. И будь ты хоть тысячу раз разыскиваемый преступник, уследить за этой массой людей, проверить каждого, не создав бесконечного затора, было просто невозможно.

Чем ближе мы приближались к западным воротам, тем чаще начали попадаться придорожные трактиры и постоялые дворы, возле входов в которые толпились десятки людей. Огромные площадки - огороженные, охраняемые парковки - забиты до отказа. В один из таких трактиров свернули и мы, причём не втроём, а вдвоём. Вершок отстал от нас ещё в самом начале пути, и держался позади на приличном расстоянии. Что ж, умно. Кайс велел мне ждать в стороне от входа, а сам просочился внутрь. Вернулся он быстро, уже через пару минут, и сунул в руку небольшой чёрный комочек.

- Жуй, - велел мне Крысолов.

- Это что?

- Зубы мне твои не нравятся - слишком белые и ровные, - ответил он не в тему моего вопроса. - А значит, они ещё кому-нибудь могут показаться подозрительными.

- А эта штука их закрасит? - полюбопытствовал я, принюхиваясь к запаху этой "жвачки".

- Жуй, - более настойчиво повторил он распоряжение.

А пахла эта гадость куда хуже, чем оказалась на вкус. Эта штука походила на серу, ту, что отец привозил мне от родственников из таёжного села, но только с какой-то загадочной кислинкой. А вот по ощущениям вязкости, это было схоже с советскими ирисками - убийцами зубных пломб! Чёрная масса забила собой всё, что только можно, а я всё продолжал жевать её, пока Кайс не удовлетворился результатом.

- Сплюнь остатки, - наконец-то позволил он избавиться от надоедливой "жвачки".

- Что это? - аккуратно поинтересовался я, прикрывая рот ладонью, и чувствуя, что послевкусие начало меняться, и далеко не в приятную сторону. Теперь мне казалось, что я несколько часов грыз кору какого-то дерева, измазанную гудроном.

- Варево для пропитки обуви от влаги, - получил я ответ. - Не думай об этом. Ты лучше вперёд посмотри, а то самое интересное пропустишь...

Дорога угловато обогнула сильно выступающую вперёд гору, и перед моим взором открылась величественная картина западных врат Ущелья. Шириной метров в пятьдесят, горный проход был зажат между двумя высоченными отвесными скалами, чьи вершины, словно подпирали серые, осенние тучи. Ровные каменные блоки, размером метр на два, были аккуратно уложены друг на друга, и эта мощная кладка уходила вверх на добрые полсотни метров. В огромный проём открытых ворот почти без задержки, в три ряда въезжали телеги, и лишь одна полоса была выделена для движения в обратную сторону. Высота ворот тоже поражала воображение и равнялась двойной ширине! Для чего это было сделано, я не знаю, но, если не забуду, то обязательно спрошу у своего личного гида! С обеих сторон от гигантских ворот были устроены проходы для пеших путников, и в один из них - левый - мы и направлялись. Подойдя ближе, я заметил высеченный над воротами герб семейства Азаунгеров: перекрещенные мечи, рукоятями к низу, а над ними три сияющие звезды, образующие равносторонний треугольник. Такие же гербы были нашиты на одежде местной стражи, коих тут было огромное количество. Они стояли на обочинах дороги и внимательно всматривались в людской поток, медленно прохаживались в узких промежутках между конным транспортом или вовсе, ехали верхом среди телег и повозок. Ещё больше их было у самих ворот, хотя и не только у них. На двух рядах длинных балконов по обе стороны от ворот, и на одном ряду под самым гербом, были выставлены лучники, готовые в любую секунду обрушить на головы людей тучи стрел. Высокие зубчатые ограждения этих балконов могли надёжно укрыть стрелков от контратак с земли и, что немаловажно, очень гармонично вписывались в архитектурный ряд каменного исполина.

Я, словно впечатлительный подросток из глухой провинции, раскрыв рот, высоко задрал голову и тупым взглядом таращился на это монументальное сооружение. Выражение моего лица не изменилось даже в тот момент, когда настал наш черёд рассчитываться за проход.

- Этого сюда! - выкрикнул стражник в бирюзовой накидке с меховыми отворотами, надетой поверх длинной кольчуги.

На его груди красовался, вышитый позолотой, герб Азаунгеров, что сильно выделяло этого человека из числа остальной стражи. Ровной, тонкой палкой, отшлифованной прикосновениями рук до блеска, он указал точно на меня. Кайс сразу понял что происходит, схватил меня за плечо и прижал к себе. Стража обступила нас, и велела пройти с ними.

- А ты кто? - властным голосом спросил командир стражи у Кайса.

- Меня зовут Каян Улиан, а это мой сын Олаз. - Откровенно соврал Крысолов.

- Откуда и куда? - продолжился допрос.

- С Послебожья мы, туда и направляемся. А были в Гоглсе по важным для нас делам.

- Первый После Богов - богатейший граф Трагарда. Так почему же его подданные идут пешком? И что с твоим сыном? - командир стражников снова указал на меня. - Какого беса он ведёт себя как полоумный?

- Он такой и есть. Мой сын слаб умом с рождения, и я делаю всё, чтобы исцелить его законным способом. В Гоглсе мы были у целителей. Хоть они и не смогли помочь, но плату серебром и лошадьми взяли - бесовы шарлатаны. Потому мы и возвращаемся пешком.

Человек, что проводил допрос, ехидно улыбнулся, после чего постукал кончиком своей палки по рукояти палаша, что выпирала бугром на моём плаще.

- Умалишённый, но с оружием? - недоверчиво поинтересовался он.

- Путь не близкий, дорога опасная, а идём мы только вдвоём. Так пусть наличие у него оружия хоть внешний вид сына отпугивает лихих людей.

Улыбка стражника стала ещё шире. Он приблизился к Кайсу, наклонился, и что-то шепнул ему на ухо. Мгновенно получив от Крысолова положительный ответ в виде кивка, они обменялись рукопожатиями, после чего мы поспешили продолжить путь в Ущелье.

- Что это было? - спросил я Кайса.

- Он не поверил мне.

- Почему тогда нас пропустили? - продолжил я.

- Потому, что я отдал ему десять золотых.

- А сколько стоит вход? Ну, если без взяток, - этим вопросом я решил узнать, насколько же нас развёл этот недоверчивый и очень внимательный стражник.

- Три медяка с пешего, шесть с всадника, десять с повозки, - ошарашил меня ответом Кайс.

- Них... чего себе, - только и выдал я, чуть не нарушив главное правило этих мест.

- Надеюсь, наступит момент, когда ты сможешь вернуть мне этот долг, - усмехнулся Крысолов, а я лишь минуту спустя понял смысл его слов.

Уже через сотню метров нас догнал Вершок. Ему посчастливилось больше, и в ворота он вошел, заплатив всего три медные монеты. А ещё, наш маг был изрядно навеселе, и его хорошее настроение не испортил даже рассказ Кайса о потере столь огромного количества золота.

- Как пришли, так и ушли, - сказал он на это. - Но, даже при таком раскладе мы в плюсе.

Шаг мы не замедляли, но и не ускоряли. Никаких ответвлений, куда бы могли свернуть другие путники или возничие направить свои повозки, в Ущелье не было. Были места для стоянок - небольшие "карманы", - но их было мало, и они почти пустовали. Несмотря на все это, спустя пару часов, поток крупных караванов, мелких обозов, а так же пеших путников, изрядно порядел.