Я выхожу на балкон. Сажусь в плетеное кресло. Ноздри щекочет непривычный запах табака. У нас в доме не курят. Хмурюсь, осматриваясь.

— Ну нужна она мне, — неожиданно слышу незнакомый голос. — У нас с тобой все по-прежнему.

Резко вскочив со своего места, подбегаю к перилам и едва не перекидываюсь через них, чтобы рассмотреть того, кто внизу. Впрочем, это и не требуется. Мой будущий муж стоит прямо под моим балконом и говорит по телефону. Только вот содержание разговора мне совершенно не нравится.

— Хватит! — от его голоса в трубку холодок по коже.

Разговаривал бы так со мной, сквозь землю бы провалилась. А если будет так разговаривать? Я же не знаю его совсем, только на картинке. Те пару раз, что они с отцом приходили, нельзя считать. Мне тогда еще восемнадцати не было, а ему… ему много. Он взрослый. На десять лет старше.

— Так надо, Катя.

Катя!

У меня от этого имени вся душа наизнанку выворачивается. Он с ней разговаривает? Здесь? Во время сватовства? И это он ей говорит, что между ними все по-прежнему?

— Я перезвоню.

Больше ничего не говорит. Вижу, отключается и бросает телефон в карман. Затягивается сигаретой. Из моих знакомых никто не курит, у нас это не принято, а он — запросто. Не харам ему, нормально. Может, и пьет?

Сглатываю. В моем случае любой лучше Ратмира. Рустам — идеальный, но я зачем-то ищу в нем недостатки. Подслушиваю разговор, опять же. Делаю несколько шагов назад, неудачно оступаюсь и опрокидываю со стола чашку.

Замираю, прислушиваясь. Рустам слышал? Или не придал этому значения? Выглянуть посмотреть не хватает сил. Так и сижу, пока сигаретный дым не рассеивается.

А там и мама приходит. При виде меня на полу террасы качает головой, но ничего не говорит. Помогает убрать чашку и ведет меня в комнату. Смотрит с укором. Недовольна моим поведением сегодня? Или в целом мной?

— Довольна женихом? — спрашивает мама.

Я тушуюсь. Мы с мамой довольно близки, она о многом мне рассказывает, учит жизни, но о парнях и отношениях мы никогда не говорили. Было не к слову. Откуда у меня должны были появиться парни? В университете все «чужие», там нельзя было даже быть друзьями, а из «своих» я ни с кем не общалась. Было не с кем. А из тех, кто был, как-то никем не заинтересовалась.

— Вижу, что довольна. Ты на нем настаивала, потому что разговор услышала или… есть другая причина?

Врать ей не решаюсь. Киваю. Причина другая.

— Он мне нравится. Очень нравится, мама.

— И когда только успела? — качает головой. — Вы же не виделись никогда, не общались.

— Он приходил.

— Не к тебе же.

— Мне хватило.

Мама тяжело вздыхает. Я у нее сложная, знаю. С такой дочерью, как Амина ей было бы легче. Она послушная, не дерзит, сомнительных знакомств не заводит. К ней парни из университета свататься не приходят. Это только мне так сказочно везет.

— Он сложный человек, Дария. Ратмир проще.

— Вы не дали согласие? — в ужасе распахиваю глаза.

— Дали.

— Тогда, зачем.

— Чтобы ты знала. Не думай, что будет просто. И характер свой спрячь. Хотя бы на первое время.

Я не знаю, что отвечать. Мама все это поняла из того часа, что они все разговаривали?

— Рустам — хорошая партия. Образованный, богатый, симпатичный. И влюблена ты в него по уши, — добавляет с улыбкой. — Но не забывай, что у любой стороны всегда две медали. С таким мужчиной нужно быть умнее. И хитрее, Дария. Не думай, что он упадет к твоим ногам в первый же день.

Хочется запротестовать, уверить маму, что так и будет. Я ведь лучше этой его фигуристки, лучше любой другой девушки, достаточно на меня только посмотреть. И я могу быть такой, какую он захочет. Даже хозяйственной. Переступлю через себя, если скажет.

— Мы с ним… увидимся?

Разговаривать с мамой о мужчине сложно. Особенно тогда, когда она знает, что я к нему чувствую. Ощущение, что все на лице написано.

— Нет.

Знаю, что обычно после сватовства жениху и невесте можно видеться. Где-нибудь в ресторане или дома, не наедине друг с другом. Это нужно, чтобы установить контакт. Мне это нужно, чтобы показать ему, какая я. Он ведь не рассмотрел. Не успел. Да и при всех неудобно.

— Почему нет?

— Жених так пожелал встреч до свадьбы.

Поджимаю губы. Злюсь на него. Почему не пожелал? Это его ответ на все?

— Будь спокойней, Дария. Умнее.

Мама поднимается с кровати, зовет ужинать, но я отказываюсь. Быть умнее? Что ж, я буду. Если он не пожелал со мной видеться, эту встречу можно устроить без его ведома.

Встретиться с мужчиной, с которым вас абсолютно ничего не связывает, оказывается не так-то просто. Особенно, когда ты находишься под домашним арестом и выходить из дома тебе запрещается.

Однако, я все же пробую. Для начала ищу информацию. Создаю фейковый аккаунт, подписываюсь на страницы организаторов тех мероприятий, где был замечен мой будущий муж в надежде, что там появится хоть какая-то новость или анонс, но нет.

Оно и неудивительно. Рустам — успешный бизнесмен, а не медийная персона. Если бы его присутствие привлекало толпу фанатов на встречу, то его бы обязательно анонсировали. А так остается надеяться, что я не промахнусь и с трех запланированных мероприятий приду на то самое.

Выбираю я прием в честь дня рождения дочери мэра. Среди обсуждения очередного бизнес-проекта, к которому компания Довлатова не имеет никакого отношения и благотворительного аукциона мне почему-то кажется, Рустам выберет именно день рождения. Впрочем, может и нет. Тогда у меня на вооружении благотворительность.

И туда, и туда я смогу попасть, если сбегу из дома. В этом мне поможет режим. Тот самый, который наша семья соблюдает уже столько лет. После десяти вечера все отправляются в свои комнаты отдыхать. Не помню еще дня, чтобы этого не произошло. Даже тогда, когда умерла бабушка, все ушли ровно в десять. И одна я не знала, как можно уснуть, зная, что родного человека больше нет.

Сегодня график не меняется. Мама с папой уходят к себе, предварительно пожелав мне спокойной ночи. Мама сказала, папа промолчал. Несмотря на то, как все сложилось, он все еще разговаривает со мной сквозь зубы. Я так и не знаю, что именно сказал ему Андрей, но винит папа меня открыто. Разговаривать даже не желает.

Но сегодня это к лучшему. Стоит двери их спальни закрыться, как я наспех надеваю приготовленное заранее сдержанное платье, цепляю в уши сережки, надеваю на руки браслеты и на цыпочках выхожу из своей комнаты. Сердце грохочет, как обезумевшее, когда прохожу мимо двери родителей.

Кажется, что кто-то вот-вот откроет двери, увидит меня и тогда… меня точно выдадут замуж за Ратмира. Но у нас, к счастью, не деревянные полы и мои шаги никто не слышит. Даже я. Все, что я слышу — оглушающий стук сердца.

Но никто, к счастью, не выходит. Я без проблем сбегаю по лестнице и добираюсь на кухню, где открываю окно и вылезаю на улицу. Я могла бы выйти через дверь, но боюсь, тогда родители точно услышат, да и с Максимом — охранником, чуть старше меня, я договорилась заранее, что ждать он меня будет у окна кухни.

— Ну как? — спрашиваю пересохшим от волнения голосом, стоит ему только подойти ближе.

— Путь расчищен, — гордо сообщает.

Прищуриваюсь, испуганно всматриваясь в лицо Максима. Мы с ним подружились случайно. Он несколько раз подвозил меня, пока наш водитель был в отпуске. Мы разговорились. Слово за слово, и вот я уже стала если не лучшей подругой, то хотя бы человеком, которому он без зазрения совести готов помочь. Большего мне сейчас не нужно.

— Все в порядке, они ушли играть в покер.

Качаю головой. Вот как у нас работают? Пока хозяева спят, развлекаются покером. Если отец узнает — выгонит всех сразу. Азартные игры у нас харам. Даже для персонала.