— Но… тебе нравится?

Он смеется. Гортанно и как-то, как мне кажется, недобро.

— Мне, Дария, наплевать, — отсекает жестко.

Что?!

У меня от шока пропадает дар речи, хотя сказать мне есть что.

— Запомни, Дария, ты мне никто. Навязанная жена. Нас связывает только данное мной слово. И больше ничего.

Во рту пересыхает.

— У нас будет ненастоящий брак? — спрашиваю дрожащим голосом.

— У нас будет брачная ночь. Одна. Настоящая. Впредь я никогда больше не зайду к тебе в спальню. Снимай тряпки, через полчаса у меня встреча.

Он грубо разворачивает меня к себе спиной, расстегивает платье. Я шумно сглатываю. Мама говорила, это не страшно. Но вряд ли то, что я сейчас испытываю можно назвать предвкушением.

Расправившись с застежкой, рывком опускает платье по плечам к середине локтей. В отражении окна вижу свою оголенную грудь и прикрываю веки. Не так, Аллах, я хотела, чтобы все было не так…

У нас будет брачная ночь. Одна. Настоящая.

Я прокручиваю его слова, сказанные минуту назад, раз за разом. Пока Рустам стаскивает с меня платье, думаю об этом.

Я хотела, чтобы все было по-другому. Романтично, с разговорами и комплиментами.

Таким я себе представляла мой первый раз. И таким рисовала Рустама. Не романтиком, конечно, но нежным. Я же видела, какой он с ней. Видела, как бережно он держал ее за руку.

Но со мной… со мной он совершенно другой.

Чужой, отрешенный, будто я не его жена, а обязанность.

Сглотнув, дергаюсь от прикосновения ладони к оголенной талии. Несмотря ни на что, его касания все еще волнуют меня. В груди гулко барабанит сердце, а где-то в животе порхают бабочки.

Я помню все, что он сказал, но все равно зажмуриваюсь и позволяю ему себя трогать. Если не думать о разговоре, случившемся пять минут назад, то все не так плохо. Он нежно прикасается ко мне, оставляет влажный поцелуй на плече. Кажется, что воздух в комнате электризуется и искрит. Атмосфера меняется, словно сгущаясь.

— Я постараюсь, чтобы тебе было не больно, — тихо говорит, прикусывая мочку уха.

Я должна быть ему благодарной, но вместо этого позволяю себе не думать об этом. К боли я была готова. Для меня куда важнее другое — наше единение, его внимание, ласка, но так уж выходит, что все это мне недоступно. Он со мной только этой ночью. Сейчас. Сколько он сказал? Полчаса? Первая брачная ночь за тридцать минут. Потом смогу похвастаться подружкам, если они вдруг захотят знать, как это было.

Изображение панорамного окна, по которому начинают барабанить капли дождя, расплывается перед глазами, когда Рустам проникает под ткань белья. С трудом сдерживаюсь, чтобы не свести ноги вместе, ведь там меня никто и никогда не касался. От стыда горят щеки и уши, а дыхание перехватывает. Ноги подкашиваются, когда Рустам прижимает меня к себе крепче и трогает меня между ног, распаляет, раскрепощает. Изо рта срывается хриплый стон.

Когда я ждала первой брачной ночи, не думала, что это будет так волнительно и приятно. Даже несмотря на все, что сказал Рустам, я все еще считаю, что все происходящее между нами таинственно и священно. Он мой муж, я его жена. Даже если он сказал, что больше не придет, сейчас он здесь, верно? Я ведь нравлюсь ему. Не могу не нравится, судя по тому, как он меня целует в плечо.

Не опомнившись от его прикосновений, вскрикиваю, когда Рустам поднимает меня на руки и несет на кровать. Бережно опускает на матрас, нависает сверху. На мне только трусики. Бюстгальтер под платьем смотрелся некрасиво, так что я не надевала его, а теперь мне хочется прикрыться. Я не считаю свое тело чем-то священным, что нельзя показывать мужу, но все равно неуютно, будто я какая-то неправильная, пошлая, развратная.

Мне ведь не должно нравится. Так говорят многие. Но я чувствую покалывание на кожи и предвкушаю то, что произойдет дальше. Жадно наблюдаю за тем, как Рустам полностью раздевается, как снимает брюки и остается в одном нижнем белье. Стоит ему поддеть пальцами резинку нижнего белья, как я стыдливо прикрываю глаза и отворачиваюсь.

Но все же любопытство во мне берет верх. Приоткрыв сначала один глаз, а затем и второй, молчаливо и ошарашенно наблюдаю за тем, как Рустам раскатывает по члену презерватив.

Сглотнув, прикусываю губу. В голову лезет всякий бред на тему, как он во мне поместится. И стоит Рустаму нависнуть сверху и толкнуться членом между ног, как меня накрывает паникой. Я начинаю суетиться и испуганно отползать от мужа, но он ловит меня на середине кровати, подминает под себя. Подавляет сопротивление поцелуем. Совершенно неожиданным и развязным. Я практически сразу сдаюсь, неумело отвечаю, переплетая наши языки.

Мой первый поцелуй, мой первый сексуальный опыт. С мужчиной, которого я люблю и хотела заполучить.

Раскрепостившись, обнимаю его за шею руками, позволяя целовать себя и трогать. Между ног снова становится жарко от интимных прикосновений. Жар нарастает, сердце грохочет на пределе, руки потеют, а в мыслях творится полнейший сумбур. Я и представить не могла, что однажд окажусь в постели с тем, кого люблю. Я вообще не думала, что выйду за него замуж. И кто бы мне это сказал еще несколько недель назад, я бы не поверила. А теперь хочу запечатлеть в мыслях каждое проведенное совместно мгновение.

Рустам проходится поцелуями по шее, ключице и тормозит на груди, втягивает в рот сосок, прикусывает. Я снова глухо стону и буквально растекаюсь по простыням в сладкой неге. Я знала, что с ним не будет противно, но чтобы настолько приятно даже не подозревала.

В груди стучит от волнения, а тело увлажняется. Я нервничаю и нетерпеливо ерзаю на кровати. Кажется, что времени прошло нескончаемо много. Точно не полчаса. Больше. Он ласкает меня беспрерывно, целует, касается губами. Когда нависает сверху и смотрит в глаза — не вижу там отвращения. Вижу тот же взгляд, которым он смотрел на меня в машине. Это желание? Возбуждение? Не знаю что, но точно не что-то плохое.

Одним движением Рустам раздвигает мои ноги, вклинивается между ними. Я делаю глубокий вдох, готовясь к проникновению и боли, но этого не следует. Вместо этого он все еще трогает меня там, то медленно, то быстро, почти вынуждая сходить с ума от непонятных чувств.

Я чувствую боль чуть позже. Тогда, когда почти теряю себя в ощущениях, которые импульсами разносятся по всему телу. Я словно взмываю в небеса, а затем опускаюсь на землю, придавленная резкой вспышкой боли.

Вот и все, — барабанит в висках.

Все закончилось. Он уйдет? Оставит меня и убежит на встречу?

Я все еще не дышу, стараясь справиться с болью, не чувствовать ее, перебороть, но меня будто распирает изнутри и он это чувствует. Не двигается, только тяжело дышит и неожиданно целует руку, которой я, набравшись смелости, прикасаюсь к его щеке.

— Блядь… — тихо ругнувшись, он отворачивается, разрывая зрительный контакт, от которого на коже появилось множество мурашек.

Когда вместо того, чтобы уйти, Рустам начинает двигаться, я обнимаю его ногами, набравшись смелости. И даже тянусь за поцелуем, на который он отвечает. Мне немного дискомфортно, между ног саднит, но я готова продлить этот момент навечно. Еще и еще, пока мне не надоест, а я уверена, что этого никогда не произойдет.

— Ты очень узкая, — зачем-то комментирует и толкается снова.

Медленно, будто ему трудно, хотя так оно, может быть и есть. Проблема в том, что я совсем ничего не могу с этим сделать. Попросту не знаю. Но кажется, знает он. Рустам прикасается ко мне между ног, гладит, снова расслабляет и утягивает в поцелуй. Влажный, горячий, настоящий.

Я не так себе все представляла, когда он произнес все те обидные слова. Испугалась, разнервничалась, что он будет грубым, но теперь я постепенно расслабляюсь и хочу верить, что все сказанное было произнесено на эмоциях. Он не планировал жениться так быстро, а тут я и его обещание. Он недоволен и зол, но ведь нам хорошо. И мне и ему, я уверена, что хорошо.