— Г… Го… Вл… Владыка!..

Я разжал нить. Женщина тяжело задышала.

— И так будет с каждым, кто пойдёт против меня, будет мне лгать, или предаст, — холодно возвестил так, чтобы слышали все.

Внимательно посмотрел в глаза владелицы заведения:

— Это был твой последний шанс. В следующий раз ты умрёшь. Ты меня поняла?

Она отчаянно закивала.

— Сколько раз покупали девушку?

— Дважды, Владыка. Второй раз позавчера. Первый — в начале декады.

Я прикрыл глаза, пряча в них злобу. Выдохнул, восстанавливая душевное равновесие. Открыл глаза уже полностью себя контролируя.

Переступив через всё ещё валявшуюся на полу хозяйку борделя, приблизился к диванчику, на котором с безразличием сидела девушка. Она с каким-то отстранённым спокойствием смотрела на лежащую на полу Мадам. По её молочно-белой щёчке бежала слезинка.

— Я могу вернуть тебя домой, к семье, — начал осторожно, остановившись перед ней. — Откуда ты?

Её губы исказились в улыбке, а слезинка скользнула уже по второй щеке. Моё сердце сжалось от боли.

Слуха коснулся тихий шепот:

— Они все мертвы… Их убили. Всех… Дом сожгли…

Я прикрыл глаза, сдерживая дрожь.

— Как тебя зовут?

И снова тихий шепот:

— Они назвали меня Фиалкой…

— А по-настоящему?

— Илона.

— Ты больше не обязана здесь работать.

Я повернулся к замершей шеренге и уже поднявшейся с пола хозяйке заведения. Громко произнёс:

— Никто из вас больше не обязан работать здесь. Если вы хотите уйти — вы можете это сделать. Если вам некуда идти, но вы не хотите здесь работать — вы вправе отказаться от этой работы и просто жить здесь, на попечении Мадам Люсине.

Мой взгляд упал на женщину. Она мелко закивала, не отрывая взгляд от моих глаз, в которых плескалось обещание расправы, буде она воспротивится.

— Конечно, я буду содержать каждую, кто откажется от работы! — поспешно заверила она всех собравшихся. — И сделаю всё, чтобы клиенты больше к вам не прикасались!

Кивнул ей. Переведя взгляд на Илону, спросил:

— У тебя больше нигде нет родни?

Она медленно, словно заторможенно, ответила:

— Нет… Все мертвы… Их убили. Дом сожгли…

Затем девушка подняла взгляд на меня. Её губы исказились в натянутой улыбке:

— Спасибо, господин, — она произносила слова медленно, словно находясь в прострации, с абсолютно нечитаемой интонацией. — Я останусь здесь. Буду работать. Я теперь шлюха…

Её губы растянулись ещё шире.

«Безумие… Её сломали…»

Я едва не отшатнулся, перебарывая внутреннюю дрожь. По сути, девочка была живым мертвецом. Оболочка без души. Чисто технически душа была на месте, но фактически это была безразличная ко всему кукла, готовая лежать под клиентами. Тут нужны именно душевные лекари, способные лечить такие раны…

«Венгард!» — вспыхнуло осознание.

Я ведь как раз еду туда. Это пристанище Ордена Света. Никто лучше церковников не знает, как лечить душу. Да, религия не лучшее лекарство от такого, — психология помогла бы девочке больше — но вариантов особо нет. Не оставлять же её здесь.

Повернулся к Мадам.

— Все, кто против, теперь будут на твоём попечении. Касаемо Илоны — к ней не должен прикоснуться никто. Ни один мужчина, женщина, клиент или кто бы то ни был не должны даже дышать в её сторону. Ты меня поняла? — я внимательно посмотрел в глаза Люсине.

— Да, Владыка, я сделаю, как вы сказали, — хозяйка борделя закивала.

— А теперь мы поговорим о сети твоих борделей и о том, как с этого дня будут работать твои заведения, — мой взгляд посуровел, заставив владелицу заведения побледнеть.

Через полтора часа я подошёл к неприметному зданию на юге города. Связующая с Ноксом нить привела именно сюда. Перед тем, как двинуться к своему серванту, «вышел в реал». Было ещё рано давать Кокосу капсулы, но в тоже время это были не какие-то жёсткие антибиотики или вроде того. Слегка нарушить график в этом случае было не сильно вредно — совсем не вредно.

Разговор с Мадам Люсине был обстоятельным. Во-первых, я выяснил подробности о её бизнесе. На текущий момент заведения, контролируемые хозяйкой борделя, имелись в шести городах полуострова: Трелис, Калимат, Борнфельд, Тарендал, Ламия и Калимат.

В каждом из городов — своя «мадам», владеющая заведением, но подчинявшаяся напрямую Люсине. Раз в полгода каждая из них отправляла в Трелис обоз, груженный сундуками «с данью» — процент, причитавшейся владелице «главного борделя».

Ко всему прочему, по всему региону отлавливались девицы и доставлялись в ближайшее заведение. О каждой новой «ночной бабочке» Люсине узнавала из отчётов, присылаемых её «мадамами наместницами» ежемесячно.

На вопрос, почему же нет агентурной сети за горами, отделявшими нас от континента, получил лаконичный ответ — гномы. Через них ничего нельзя было протащить. Не провезёшь рабов, не протащишь сундуки с золотом. Карлики засели в своих чертогах и пропускали путников только содрав с них бешеную плату, а торговлю живыми людьми вообще ненавидели.

Единственный путь через Западное Порубежье, — именно так назывались эти горы — был морским. То есть доставлять пленников, рабов, новых девиц можно было только по воде. Тоже касалось и дани, высылаемой «мадамами» раз в полгода.

На это у меня возник резонный вопрос: тогда почему не воспользоваться морским путём?

Ответ был прост: конкуренция. На материке она была бешенной и поэтому у Люсине не было там ни шанса. Будь дело на полуострове, она легко вытеснила бы всех конкурентов, подмяв их под себя, потому что тут банально было легче дотянуться. Из-за осложнённой логистики дотягиваться до континента намного сложнее — дольше идут послания и обозы с золотом, есть риск вообще их не получить, потому что на море лютуют пираты.

По сути, полуостров был своеобразной уникальной «экосистемой», в которой происходили процессы, совершенно отличные от другого мира. Здесь всё было «своим» — не было конкуренции между убийцами, бандитами и ворами, равно как и между проститутками на улицах. Всё было монополизировано.

Континент, в свою очередь, был огромен. Там боролись за власть десятки гильдий и множество публичных домов. В то время, как соперники могли легко наладить логистику, нанять убийцу, заказать диверсию, — чтобы, например, сжечь публичный дом Мадам Люсине — ей самой мало того, что известие дойдёт хорошо, если через месяц, так ещё и её собственное распоряжение, отправленное вместе с сундуком, набитым золотом, не факт, что дойдёт до нужного города и не будет по пути перехвачено. Золото, разумеется, нужно для того, чтобы там, на месте, нанять нужных людей и пройти теми путями, что открываются лишь этим способом.

В тоже время, если на полуостров придут её конкуренты, то уже из-за их проблем с логистикой, она сможет быстро реагировать и моментально выселит пришельцев. Враги столкнутся с той же проблемой, что она на континенте — им придётся действовать очень медленно, а связь будет очень долгой и ненадёжной.

И тоже самое касалось чужих армий. Если кто-то послал сюда армию, то восполнять потери придётся очень долго и очень тяжело. В то время, как перекинуть армию с одной части полуострова в другую будет не так чтобы долго. Вероятному противнику придётся доставлять свои войска морем, через пиратов, долгие сборы и прочая-прочая-прочая. Это существенно осложняло захват полуострова государствами «по ту сторону Порубежья».

Лига Теней тоже была уникальным явлением. Нигде на континенте убийцы, воры и душегубы не объединяются под одним кулаком, чтобы полностью захватить теневую власть во всех городах региона.

Выбор был сложным. Я мог полностью уничтожить сеть борделей и притонов, снести заразу, стать «белым и пушистым», наведя порядок. И я знал, что это кончится плохо. Спрос рождает предложение. На освободившееся место придут новички. Их будет много, как тараканов, и их будет тяжело вывести, потому что гоняться за каждой фигурой по отдельности — это не тоже самое, что уничтожать одну единственную мощную фигуру на доске.