— Опиши это. — Он смотрит на мои губы, прикрыв глаза. — Не упускай ни одной детали.

На этот раз я сама протягиваю руку к нему, и щетина на его челюсти касается моей ладони. Я пристально смотрю в его глаза, большим пальцем провожу по его губам, сильно желая почувствовать их.

— Может, я покажу тебе?

И тогда я делаю это. Я захватываю его губы своими, и самый эротичный рык вырывается из этого мужчины, а его рука опускается на мой затылок, музыка давно забыта. Наши губы расходятся в исступлении, его язык совершает торопливые круговые движения, по моему, а руки впиваются в нашу одежду.

Мои длинные ногти касаются задней части его рубашки, выдергивая темную рубашку на пуговицах из-под его черных брюк, он втягивает мой язык, пока я стону. Мои ногти впиваются в его спину, от ощущения его гладкой кожи на кончиках пальцев мое сердце колотится, а тело кричит о большем. Он стонет, когда я позволяю ногтям вонзиться глубже, обожая эту сторону себя, о существовании которой я даже не подозревала.

Его руки оказываются под моей попкой, и подымают в воздух, мои бедра обхватывают его талию. Наши губы не размыкаются, поцелуй становится все более интенсивным, и я не знаю, где заканчивается он и начинаюсь я. Он опускает меня на прохладную траву, его толстый член натирает круги на моем больном клиторе через тонкую ткань трусиков.

— Прикоснись ко мне, — умоляю я, мой голос настолько нуждающийся, что я едва узнаю его. — Я хочу почувствовать твои руки на себе.

Это глупо. Я знаю это. Я привяжусь.

Но прямо сейчас моя рациональная сторона исчезла. Я хочу Данте так, как будто каждый мой вздох — его, а каждый его вздох — мой.

— Ты уверена? — спросил он, его брови изогнулись от голода.

— Ты не похож на человека, который спрашивает разрешения.

— Я не такой. — Он проводит губами по моим губам. — Но у тебя я спрашиваю, детка.

— Прикоснись ко мне, пожалуйста. Я никогда не хотела, чтобы меня трогали так сильно, как хочу, чтобы трогал ты.

— Блять, — рычит он сквозь стиснутые зубы.

Внезапно его рука медленно скользит от моего колена вверх к внутренней стороне бедра. Палец цепляется за мои стринги, грубо дергает их в сторону, открывая меня прохладному воздуху.

— Я думал об этой киске с тех пор, как встретил тебя.

— Да, — хнычу я, когда он проводит двумя пальцами по каждой стороне моего влажного лона, стараясь избегать моего клитора.

— Мне было интересно, как тебе нравится, когда тебя трахают, — продолжает он. — Грубо? Нежно? Или то, и другое?

Кончик его пальца входит в меня, проникая внутрь на дюйм.

Мое дыхание учащается, мои стенки сжимаются вокруг него.

— Я хотел узнать, какая ты на вкус. — Он опускает свой рот к моей шее, дразня мочку уха зубами, пока он полностью входит в меня, медленно скользя вперед и назад.

— Данте, пожалуйста, — простонала я с отчаянием.

— Мм, мне нравится, как звучит мое имя на этих красивых губах. — Он поворачивает свой палец внутри меня. — Скажи это снова, и на этот раз скажи мне, как ты этого хочешь.

Его губы осыпают поцелуями мою шею, пока он растягивает меня другим пальцем.

— Да, вот так! Трахни меня, как ты трахаешь других женщин, — умоляю я, зная, что намочила его пальцы.

— Нет никаких женщин, кроме тебя, жена. — Он делает толчки в меня и обратно, на этот раз сильнее, попадая в мою точку G так глубоко, что у меня перед глазами мелькают звезды. — А теперь скажи мне, как я должен заставить тебя кончить?

Мое сердце бешено колотится, и то, как сильно я возбуждена, заставляет меня сказать ему, чего я действительно хочу.

— Ртом, — признаюсь я. — Пальцами. Жестко. Я хочу… я никогда…

Но прежде чем я успеваю сказать ему, что три парня, с которыми я спала в прошлом, совсем не были грубыми, что я хочу, чтобы кто-то был таким, мои бедра взлетают в воздух и оказываются на его плечах, а его лицо оказывается в сантиметре от моей киски.

— Если грубость — это то, чего ты хочешь, детка, я могу дать тебе это. — Не отрываясь от меня, он проводит своим длинным языком от моего входа до самого чувствительного клитора.

Я извиваюсь под ним, мои стоны смешиваются с хныканьем. Прошли годы с тех пор, как мужчина опускался на меня. Боже, как я скучала по этому.

Я вцепилась в его волосы, прижимая его к себе. Его смех вибрирует над моей нуждающейся плотью, его язык бегает вверх и вниз, задевая обе стороны моего клитора, а два пальца входят в меня, проникая в меня с изматывающим темпом. Мои пальцы на ногах подгибаются, когда его язык и пальцы продолжают терзать меня сладкой агонией, и эта комбинация доводит оргазм до предела.

— Да, не останавливайся, — стону я, вращая бедрами над его ртом. — Я сейчас кончу.

Он вбивается в меня снова и снова, кончик его языка в то же время двигается быстрее. Мои бедра выгибаются, словно я пытаюсь спастись от оргазма, который вот-вот разнесет мое тело в клочья. И с очередным толчком я неистово кончаю, выкрикивая его имя, не заботясь о том, кто это слышит.

Он поднимается по моему телу, жадно целуя меня. Его рука проникает под платье и нащупывает мою грудь, зажав сосок между двумя пальцами.

— Повернись, — требует он, когда его губы покидают мои, его взгляд все еще затуманен отчаянием.

Я переворачиваюсь, отчаянно желая его тоже.

— Трахни меня, — требую я, поворачивая голову к нему и выпячивая задницу. — На этот раз своим членом.

— Черт, детка.

Его рука находит край моего платья, поднимает его, и его ладонь приземляется на мою голую задницу, заставляя мою кожу гореть от грубого прикосновения. Я хнычу, когда два пальца проскальзывают в меня, трахая меня снова и снова. Его рука обхватывает мое горло, грубо сжимая и оттягивая мое лицо назад с новой силой, по мере того как нарастает очередная волна оргазма.

Я нахожусь в плену его взгляда, выкрикивая его имя, нуждаясь в том, чтобы кончить, удовольствие еще более сильное, чем раньше.

— Я трахну тебя, — обещает он сквозь стиснутые зубы, в его голосе звучит клятва. — Это будет не сегодня, но мы оба знаем, что это будет скоро. И мы оба знаем, как сильно ты будешь умолять, чтобы это случилось снова и снова, жена.

Эти слова выстреливают прямо в мое ядро, как взрыв. Я не должна любить этот титул, но я люблю… когда это он называет меня так.

Он загибает свои пальцы внутри меня, ударяя в мою точку G, словно одержимый демоном, его дыхание горячее и голодное у моего уха.

— О, Боже, Данте, я… я кончаю! — кричу я, мое тело оживает.

— Мм. Такая хорошая маленькая киска. Так хорошо принимает мои пальцы. — Он насаживает меня быстрее. — Я знаю, что она примет мой член так же хорошо.

Грязные разговоры нажимают на все нужные кнопки, выжимая из меня каждую унцию удовольствия. Когда моя дрожь утихает, он вынимает пальцы, обхватывая мою киску, покусывая и целуя мою шею. И вместо того, чтобы полностью убрать руку, он скользит двумя пальцами к моей попке.

— Данте, что ты…

— Ш-ш.

Его ладонь обхватывает мою шею, притягивая меня к себе, а затем его губы оказываются на моих, наши языки сбиваются на медленный ритм, пока кончик его пальца входит в мое второе отверстие.

Мои мышцы смыкаются, напрягаясь вокруг него. Никто никогда не делал этого со мной. Никто даже не просил. Но ему и не нужно просить. Я позволю ему сделать практически все.

Он отступает на несколько дюймов, его губы отходят от моих.

— Я собираюсь овладеть и этой маленькой тугой дырочкой. Не так ли?

— Да, — простонала я, чувствуя, как очередной оргазм поднимается, словно приливная волна.

— Тебе нужно кончить еще раз, не так ли, милая?

— Да, — признаюсь я, не стесняясь.

И он позволяет мне. В его власти моя шея и моя киска, его талантливые пальцы доводят меня до грани, и этот прилив не похож ни на что, что я когда-либо чувствовала раньше.

Я не знаю, как я смогу жить без этого теперь.

ГЛАВА 10

ДАНТЕ

То, что произошло, между нами, прошлой ночью, должно было произойти в конце концов, и мы оба знаем, что это будет продолжаться.