— Что ж, я оставлю вас, голубки, за трапезой. Я вернусь позже, чтобы приготовить ужин. — Джанет уже выходит из кухни.

— Спасибо, — бормочу я, отстраняясь.

— Я думала, что просила не целоваться. — Ракель переходит на шепот и хриплый голос, ее взгляд полон желания, которое она ужасно умеет скрывать. — Держи эти губы при себе.

— Вообще-то… — Я медленно провожу костяшками пальцев по ее щеке, опускаюсь ниже и оказываюсь между ее сисек. — Ты сказала, что ты не целуешь меня. Никто никогда не говорил ничего о том, что я буду делать.

— Данте… — пробормотала она. — Не надо.

Ее брови напряжены, губы разошлись, щеки покраснели.

— Не надо чего? — спрашиваю я, мой голос наполнен той же потребностью, с которой она смотрит на меня. — Не надо этого?

Я опускаю губы к ее челюсти и нежно целую ее, вдыхая аромат ее цветочного шампуня.

— О, черт, — глубоко стонет она, ее задница ударяется об островок, когда она отступает на шаг назад. — Я не могу.

— Чего не можешь, милая?

Мой рот движется вниз по ее шее, ее голова откидывается назад, позволяя мне полностью завладеть ей. Мой язык кружит вокруг того места под ее ухом, и она практически подпрыгивает с более громким стоном, ее рука находит мои волосы и тянет, когда я покусываю ее мочку. Я отстраняюсь с рычанием, мои губы приближаются к ее губам, так близко, что я чувствую вкус учащенного дыхания и то, как ее сердце сталкивается с моим.

Я должен поцеловать ее. Я должен показать ей, что я знаю, что мы можем быть вместе, даже если это единственное, что у нас когда-либо будет.

Ее глаза встречаются с моими, наши взгляды сближаются и притягивают меня глубже. Ее дыхание учащается, а мой пульс ведет битву, которую не может выиграть.

Но вместо того, чтобы взять то, что я хочу, я отстраняюсь, зная, что я хочу, чтобы эти губы были на моих, только если она прикоснется к ним первой.

К тому времени, когда я закончу, Ракель Бьянки будет настолько возбуждена, настолько порабощена своим желанием, что ее губы будут умолять меня о том, о чем сейчас просят ее глаза.

— Давай поедим. — Я небрежно подтаскиваю табурет за ней и сажусь.

Она продолжает казаться взволнованной, наконец, через несколько секунд садится рядом со мной.

— Ты любишь суши? — спрашиваю я, засовывая кусочек в рот.

Но я уже знаю ответ на этот вопрос, поэтому и попросил Джанет приготовить немного.

— Это одно из моих любимых блюд. — Ее голос напрягается, когда ее пальцы пробегают вверх и вниз по шее, точно в том месте, где только что были мои губы.

— Я рад.

Она замолкает на мгновение, прежде чем снова заговорить.

— Почему ты сказал Джанет, что я твоя девушка?

— Я не хочу, чтобы люди знали о моих делах, связанных с нашей сделкой. — Я подтаскиваю свой стул ближе к ее. — Так было проще объяснить твое присутствие.

Она кивает, ее глаза переходят с меня на еду.

Я поднимаю еще один кусок палочками, которые оставила Джанет.

— Открой рот, — говорю я ей.

Она делает это без колебаний, эти глаза смотрят на меня из-под нахмуренных бровей, когда я подношу кусочек к ее губам. И даже то, как она жует, вызывает у меня желание бросить ее на стол и раздвинуть ее бедра, чтобы попробовать что-то другое, гораздо лучшее.

Я продолжаю кормить ее, и она не протестует.

Я могу привыкнуть к этому.

Я мог бы привыкнуть к ней.

Но я не должен.

ГЛАВА 7

РАКЕЛЬ

Я не могу поверить, что позволила ему поцеловать себя. Ну, не совсем поцеловать. Скорее, он пытался привлечь меня простым жестом.

Боже мой, как он хорош с этими губами и языком. Могу только представить, что они могут сделать с другими частями моего тела.

Моя кожа теплеет от воспоминаний получасовой давности. Я теряю контроль над собой с этим мужчиной. С ним я становлюсь кем-то другим, как будто сбрасываю часть себя. И та часть, которая была в клетке, наконец-то свободна.

Мне не перед кем отчитываться. Нет семьи, которую можно разочаровать. Нет будущего мужа, который может разозлиться. Ну, на самом деле муж есть, но я не думаю, что он похож на Карлито. По крайней мере, я надеюсь, что нет.

— Ты готова к этому? — спрашивает Данте рядом со мной, сжимая в руке ручку, ожидая, пока я подпишу бумаги, подтверждающие наш брак.

Готова ли я?

Нет. Но я готова настолько, насколько когда-либо буду готова. Через три месяца я начну совершенно новую жизнь. Начать все с чистого листа — это то, о чем я никогда не думала.

Сделав дрожащий вдох, я поворачиваю голову направо и вижу, что он снова смотрит на меня.

— Я готова. — Я беру ручку, добавляя свое имя на строке.

Вот и все. Все готово. Вот так.

Синие чернила смотрят на меня, осуждая или восхваляя. Я не могу быть уверена.

Ни хрена себе. Я только что вышла замуж за незнакомца.

Данте выхватывает у меня ручку и складывает бумаги.

— Хорошо. Я отнесу это своему знакомому, и через несколько часов мы получим свидетельство.

— И это все?

— Да, милая. А чего ты ожидала? Свадьбы? — Он ухмыляется. — Я имею в виду, я могу устроить и это. Я вроде как хочу увидеть тебя в белом платье.

— Только не в твоей жизни, — смеюсь я, игриво похлопывая его по руке, зная, что он просто дразнится.

— Никогда не говори никогда. — Он подмигивает. — О, и у меня есть для тебя небольшой свадебный подарок.

— Данте. — Мои брови сжимаются с тяжелым вздохом. — Я не совсем твоя жена, так что тебе не нужно тратить на меня деньги. Ты и так уже переборщил с одеждой. И это нижнее белье. Серьезно?

Он усмехается.

— Считай, что белье — это твоя заначка на всякий случай.

— На случай чего?

Его взгляд становится горячим и тяжелым, когда его рука жадно перебирается на мою шею, грубо притягивая меня ближе и заставляя мой рот флиртовать с ним. Его губы едва касаются моих, и мое дыхание замирает, а по позвоночнику пробегает дрожь.

— Просто на случай, если ты решишь узнать, каково это — трахаться с мужчиной, который действительно стоит твоего времени.

Я задыхаюсь, и моя нижняя губа отвисает, случайно скользнув по его губам. Мои глаза расширяются, дыхание сбивается, громче любого раската грома в грозовом небе.

Его ладонь крепче обхватывает меня, наши губы все еще мягко касаются друг друга, его грубые выдохи омывают мой рот.

Больше всего на свете я хочу, чтобы он поцеловал меня.

Мое ядро сжимается и пульсирует.

Просто сделай это.

Но он не ничего не делает. Вместо этого он отворачивается.

— Черт, — стонет он, его рука сжимает затылок.

Через несколько секунд его глаза смотрят на мои, игривость на его лице натянута как маска.

— Насчет сюрприза, — бросает он. — Подожди здесь, пока я принесу его.

Он выходит, практически два шага за раз, а я издаю звучный вздох, хватаясь за край стола.

Я здесь всего полдня, а уже хочу трахнуть его.

Потрясающе.

Нет.

Он возвращается, неся в руках черный кожаный саквояж.

Хорошая сумка. Очень в моем стиле, но я не уверена, насколько часто я буду ее использовать, учитывая, что я никуда не собираюсь уезжать. Но, возможно, я смогу это сделать, когда выберусь отсюда.

— Спасибо, — говорю я, потянувшись за ним, когда он встает передо мной.

Его губы растянулись в однобокой ухмылке, от которой у меня сводит живот.

— Открой его.

— Хорошо? — Я с любопытством расстегиваю молнию, когда кладу его на стол.

Затем я задыхаюсь, на глаза наворачиваются слезы.

Не может быть.

— Что… Как? — Я заикаюсь, проводя пальцем по стетоскопу.

Здесь практически все, что у меня было в моей собственной сумке, и даже больше.

— Так тебе нравится? — спрашивает он со знанием дела.

— Ты шутишь? — Я вытираю пару слезинок со своих глаз, не веря, что он сделал это. — Я в восторге. У меня была одна, но я оставила ее дома. Ты не представляешь, как сильно мне это было нужно. Но это слишком. Как ты вообще узнал?