После того, что кажется вечностью, но не достаточно долго, он отстраняется. Мы оба задыхаемся, когда его лоб опускается на мой.

— Я давно хотел поцеловать тебя. — Его хрипловатый шепот пронизан чувственностью, он окутывает меня таким голодом, что я жажду его.

— Мы только недавно познакомились в баре, — вздыхаю я, пытаясь успокоить свое прерывистое дыхание. — Не так уж и давно.

— Мне кажется, что прошло больше времени.

— Наверное, да, — вздыхаю я.

— Тот поцелуй… Ракель. — Он делает длинный вдох.

— Ты и сам был не так уж плох. — Я усмехаюсь, мои глаза закрыты, пока я наслаждаюсь близостью момента.

— На тебя трудно произвести впечатление. — В его словах сквозит улыбка. — Я обещаю, что в следующий раз буду лучше, жена.

— Следующего раза не будет, — притворно возражаю я, уже не уверенная в том, кого пытаюсь убедить.

— Это мы еще посмотрим. — В его голосе явно чувствуется уверенность.

И он, вероятно, прав. После этого поцелуя я не думаю, что смогу остановить его.

Я медленно втягиваю воздух.

— Тебе нужно лечь в постель и поспать. Тебя нужно вылечить.

— Только если ты пойдешь со мной. — Его губы опускаются на мои в мягкой ласке, и мои внутренности переворачиваются, как будто отсоединяясь от тела.

— Хорошо, — бормочу я, когда он отстраняется, уголки его губ приподнимаются в искренней улыбке.

И я чувствую ее где-то внутри себя, как будто она заняла постоянное место в моей душе. Наши глаза остаются прикованными друг к другу, а мое тело напрягается от осознания этого. Когда он так смотрит на меня, я благодарна за то, что жива. Благодарна, что нашла его. Или за то, что он нашел меня.

Его рука хватает мою, и он выводит меня из кухни и ведет вверх по лестнице в нашу спальню. Когда за нами закрывается дверь, я прячу нервы, наблюдая за ним, пока он идет ко мне, наши взгляды снова сливаются в одну расплавленную волну.

— Давай ляжем в постель, — мягко говорит он, тыльной стороной ладони проводя по моему лицу, отчего мои щеки покалывает от его прикосновения.

Я киваю, позволяя ему переплести свой мизинец с моим, пока он ведет меня к кровати и откидывает плед, чтобы освободить место.

Я забираюсь первой, а он — следом. Мое тело оживает с новым голодом, прежняя страсть задерживается и подавляет все мысли о том, что это неправильно или что быть с ним в постели, рядом с его телом — это неправильно.

Но он ощущается правильным, и в этот момент это все, что имеет значение. Жизнь слишком коротка, чтобы жить в тени сожалений.

Он просовывает свою правую руку под мое тело, придвигая меня к себе, а его левая рука ложится поверх моей руки.

— Приятных снов, — говорю я.

Он удовлетворенно вздыхает.

— С тобой — да. Спокойной ночи, милая.

Мои веки закрываются, сердце переполнено счастьем. Я купаюсь в безмятежности этого момента, не желая оставаться без него.

И все же я задаюсь вопросом, как я могу чувствовать себя так, зная, что только что зашила человека, которого едва знаю.

ГЛАВА 9

ДАНТЕ

— Как рука? — спрашивает Энцо на следующий день, сидя напротив меня в моем кабинете на работе. — Она помогла тебе подлечиться?

Он усмехается, откинувшись на спинку черного кожаного кресла.

— Это точно. — Я отталкиваюсь ногами, скрещивая руки.

Ни одна женщина никогда не заботилась обо мне. До нее. То, как нежно она обработала мою рану, заставило меня почувствовать всякое дерьмо, которое я не хочу признавать вслух.

— Она чертовски хороша в том, что касается заботы обо мне. Завидуешь? Джоэлль все еще ненавидит тебя?

Он поднимает вверх средний палец.

— Еще и дня не прошло. Она придет в себя. — Он самодовольно ухмыляется. — Нужно время, чтобы полюбить меня.

— Значит, я полагаю, ты будешь ждать некоторое время? — Моя голова наклоняется в сторону с издевательским смешком.

— Да, да. У тебя есть шутки? Ты знаешь, что она мне не нужна. У меня полно женщин на быстром наборе. Но, черт возьми, это тело будет так хорошо смотреться, запутавшись в моих простынях.

— Я уверен, что она умирает от желания оказаться прямо в твоей постели со всеми женщинами, которых ты там трахаешь.

Джоэлль никогда не входила в наши планы, но я думаю, что некоторые возможности просто находятся сами собой. И мой брат всегда был неравнодушен к ней, с первого момента, как только увидел ее. Обычно он ходил со мной, когда я встречался с Карлито, но как только он увидел ее, он стал сам приходить каждый раз, когда я уходил.

— Хорошо, небольшое уточнение. — Он поднимает указательный палец, качая головой, делая вид, что его чувства задеты. — Я никого не трахаю на своей кровати. Для этого у меня есть другие кровати в доме.

— Вау. Мне чертовски жаль, что все так запуталось, — хмыкаю я. — Но она все равно не захочет твою задницу, когда увидит там женщин. Что ты вообще собираешься с ней делать?

— Я собираюсь держать ее у себя, пока мне не надоест. — Он пожимает плечами. — Потом перевезу ее в другую страну, чтобы Бьянки никогда ее не вернули. Она стоит целое состояния для них.

— Я знаю это. Но чего она стоит для тебя? И прежде чем ты начнешь… — Я поднимаю ладонь, пресекая все его бредни еще до того, как они начнутся. — Я знаю, что она тебе нравится. Так как насчет того, чтобы позаботиться о ней некоторое время? Я уверен, что она не привыкла к этому, находясь рядом с этими ублюдками.

Я жду остроумного комментария, но его не последовало. Он смотрит поверх моей головы, как бы обдумывая мои слова.

— Нет. — Он качает головой. — Мы с ней как масло и вода, горячее и холодное. Ей на меня наплевать. Мы с ней в клубе были просто ее работой, не более того.

Его челюсть напрягается от резкости в голосе. И по выражению его глаз я сразу понимаю, что она причинила ему боль.

— Даже кошку с самыми острыми когтями можно приручить, — говорю я.

— Ты теперь гребаный поэт? — Он берет ручку и с усмешкой бросает ее мне.

Я легко ловлю ее и смотрю на него с ухмылкой.

Энцо любит скрывать свое большое сердце, как будто демонстрация этого делает его слабым. Возможно, он самый молодой из нас, ему всего двадцать пять лет, но он быстро повзрослел, как и все мы.

Каждый из нас заслуживает того, чтобы найти что-то значимое, что-то настоящее, будь то женщина или что-то другое, что делает нас счастливыми. Но я беспокоюсь, что мы обречены идти позади жизни, которую мы могли бы иметь вместо того, чтобы идти рядом с ней.

Проводя еще немного времени с Энцо, мы услышали, как что-то хлопнуло в кабинете Дома, расположенном рядом с моим, поэтому мы поспешили туда.

Это оказался его мобильный телефон, разбитый о стене после того, как он получил сообщение от Фаро, угрожающего убить нас, как он убил Маттео.

Эти чертовы Бьянки все еще не уважают нас. Они не совсем понимают, что мы за люди. Мы заботимся только о том, чтобы убить их всех.

Мы восстали из пепла, полностью переродились. Мы — дьяволы, помечающие их могилы. Возможно, тогда боялись их, но теперь боятся нас.

И ангел, спящий рядом со мной, даже не подозревает, что человек, который поклялся защищать ее, будет тем, кто уничтожит ее отца.

Я не могу перестать думать о том, как проснулся с Ракель, свернувшейся вокруг меня. Я хочу больше этого — больше ее — даже когда это последнее, чего я должен хотеть. Я не представлял, какие искры появятся между нами, когда мы наконец окажемся лицом к лицу, даже зная, как сильно я хотел трахнуть ее, когда следил за ней все это время.

Я знаю, что могу остановить себя от того, чтобы влюбиться в нее, но я не могу остановить себя от того, чтобы хотеть ее. И я не думаю, что она тоже может.

В благодарность за помощь с рукой я попросил Джанет приготовить на вечер стейк и омара, зная, что это одни из ее любимых блюд. В саду у фонтана был накрыт стол на двоих, и по нему были разбросаны свечи с лепестками роз.