— Карлито ищет тебя! Ты хоть знаешь об этом? Это унизительно! Ты хоть понимаешь, как твое поведение отражается на этой семье? Неужели ты не понимаешь, как я выгляжу из-за этого? Как ты можешь так унижать меня?!

— Унижать? — Я шепотом кричу, горечь ползет из моего тона. — Ты унижаешься? А как же я?! Я даже не могу выбрать мужчину, за которого хочу выйти замуж! Вы с папой выбрали для меня этот отвратительный кусок дерьма. Того, кто относится ко мне как к грязи, обращается со мной так, будто я его собственность, и изменяет мне по всему городу. И это все, чего я, по-твоему, стою?

— Карлито — идеальная пара. — Ее волнение отчетливо проступает сквозь фразу. — Он из отличной семьи с…

— С деньгами? — Мой пульс скачет в шее. — Это все, что когда-либо волновало тебя. — Гневные слезы текут по моему лицу. — Я даже не имею значения, не так ли?

— Как ты думаешь, почему мы делаем это? Ради тебя! — Яд капает с каждого звука. — Он сможет обеспечить тебе хорошую жизнь и нормальную семью. Ты глупый, неблагодарный ребенок! Что еще тебе нужно, а?!

— А как же любовь? — кричу я слишком громко, заставляя нескольких пожилых мужчин в баре посмотреть на меня.

— Любовь? — Она смеется. — О, Боже. Ты действительно глупая. Любовь — это для неудачников, дорогая. Люди, которые думают, что могут влюбиться и получить все, обманывают только себя. Жизнь — это не сказка, Ракель. Пора взрослеть. — Она резко выдохнула. — Я дала тебе все, чего ты только можешь пожелать, и все, что я прошу взамен, — это твое послушание. Я не потерплю такого поведения. Твой отец услышит об этом, и он будет так же разочарован.

На заднем плане что-то грохочет, как будто она ударилась обо что-то.

— Ты прекратишь свои незрелые глупости и вернешься домой прямо сейчас!

— Я вернусь, когда, черт возьми, захочу!

— Ракель, я клянусь…

Я прекращаю звонок, мое дыхание вырывается из меня, а сердце сжимается в грудной клетке. Мои руки дрожат, когда телефон выпадает из моей руки и бьется рядом с моим стаканом.

Я никогда не разговаривала с матерью таким образом. Ни разу. Но ярость внутри меня слишком велика, чтобы ее сдерживать. Я больше не могу это выносить. Я не потерплю, чтобы они думали, что могут контролировать каждый мой шаг.

Закрыв лицо ладонями, я делаю глубокий вдох. Я ненавижу это. Я никогда не найду выхода из этого грядущего брака. Только если я не проложу свою собственную дорогу. Которая закончится моей смертью.

— Похоже, тебе нужно выпить по-настоящему, — говорит глубокий, соблазнительный голос.

Я постепенно отвожу руки от лица, одновременно вытирая слезы.

Красивый, татуированный незнакомец улыбается мне, уголок его рта приподнят в кокетливой улыбке.

Откуда, черт возьми, он взялся? И как я раньше его не заметила? Он не из тех мужчин, которых женщина может игнорировать.

Густые брови обрамляют большие круглые глаза цвета насыщенного красного дерева — властные и в то же время успокаивающие. Его волосы зачесаны назад, но небольшая их часть спадает на лоб, остальные волосы уложены на макушке и зачесаны набок.

Мой взгляд падает на его правую руку, которая вся покрыта татуировками. Сложные черные стебли и розы заполняют верхнюю часть его руки и костяшки пальцев. Под цветами на предплечье прячется череп, а острые лозы, словно крошечные зубы, продолжаются вверх по руке.

Он кричит о мужественности и жестких гранях, но меня привлекает мягкость его улыбки и этих глаз.

Он такой же сложный, как и его татуировки — сложность, которую я не должна находить привлекательной, но все же нахожу. Работая ординатором в больнице, я научилась читать людей, а его история уже пахнет неприятностями.

— Я, наверное, не отказалась бы от чего-нибудь покрепче, — хмыкаю я в ответ, в моем голосе не осталось ни капли радости. — Но сейчас уже безумно поздно, и мне нужно добраться домой в целости и сохранности, хотя я бы хотела, чтобы мне этого не пришлось делать.

Он ничего не говорит. Он просто оценивает меня своим горячим взглядом, его кулак упирается в темно-коричневую щетину, которая поднимается вверх по его угловатой челюсти.

Он опасно красив. Это единственный способ описать такого мужчину. Мужчина, который выглядит одновременно грешным и чувственным. В искре его взгляда таится опасность и искушение.

Намек на его татуировку в виде цветка покрывает кожу шеи, остальное скрывается под серой футболкой, которую я бы очень хотела снять, чтобы посмотреть, что под ней.

Это безрассудная мысль.

Какая разница, насколько он привлекателен? Я скоро либо умру, либо выйду замуж. В любой другой день я бы наслаждалась вниманием такого мужчины, но не сегодня.

Больше нет.

Никогда.

Моя жизнь закончилась.

И скоро это произойдет навсегда.

Меня осеняет осознание: я не намерена возвращаться домой. Я найду способ умереть сегодня. Только так я смогу жить по-настоящему.

Он поднимает свой бокал с жидкостью медового цвета и подносит его ко рту, его глаза все еще смотрят на меня.

— Не волнуйся, милая. Я могу выпить за нас обоих.

Он берет ликер и выпивает его одним глотком, одновременно впиваясь в меня глазами. Я не могу оторваться от наблюдения за тем, как покачивается его адамово яблоко, когда он глотает.

Поставив стакан на место, он поднимает палец, чтобы позвать бармена, но его потемневший взгляд по-прежнему устремлен на меня, оценивая меня так свирепо, как будто он меня знает.

Но это чушь. Мы никогда раньше не встречались.

У меня внезапно возникает желание спрятаться, как будто он может меня увидеть.

Всю меня.

И я не имею в виду свою кожу. Я имею в виду мое сердце. Мою душу. Всю боль, которую я там прячу.

Я погружена в нее. Задыхаюсь.

Сила его пристального взгляда практически срывает надуманные слои моей жизни, оставляя лишь голые кости, которые гниют с каждым моим вздохом.

— У тебя должна быть веская причина, чтобы быть здесь в такой одежде, — добавляет он, его взгляд скользит по моему телу, задерживаясь на тонких бретельках моего облегающего черного платья.

Его челюсть напрягается. Мое тело краснеет от его пристального взгляда по моим изгибам, как будто он уже представляет меня без одежды.

— Долгая история. — Я прочищаю горло, когда мои глаза переходят от впадин на его щеках к рельефным, мускулистым мышцам его груди и рук, которые практически выпирают из-под его загорелой кожи.

Ухмылка на его лице изгибается над полными губами, когда я нахожу его глаза, и понимаю, что он поймал мой взгляд. Румянец приливает к моим щекам, и я мгновенно поворачиваюсь к бару, все мое тело становится теплым и раскрасневшимся.

Его стул волочится по полу, придвигаясь ближе, пока его колено не касается моего. Его дыхание пробегает по моей шее.

Горячее.

Тяжелое.

Соблазнительное.

Он весь такой.

Он сжимает мое тело в эротическом потоке. Никогда раньше я не чувствовала такого так сильно. Я боюсь повернуться, взглянуть на него.

Почему меня так заводит незнакомец? Это безумие.

Я знаю, что давно не была с кем-то, и этот мужчина прекрасен, но эта манящая, электрическая энергия, притягивающая меня, должна прекратиться.

— Я не против того, чтобы ты пялилась на меня. — Его голос ласкает мою кожу, его слова скользят ниже, заполняя пустоту возбуждающей потребностью. — Пожалуйста, продолжай. Мне это очень нравится. Давно я так не наслаждался чем-то.

Мое сердцебиение учащается — окей, на несколько ступеней, — смешиваясь с клубком узлов, соединяющих мои внутренности.

Я должна бояться, сидя здесь с этим мужчиной, который явно хочет меня и, возможно, может причинить мне боль. Но разве это имеет значение, если он это сделает? Что я теряю? Мне больше не для чего жить.

— Я… я не пялилась, — лгу я, рискуя взглянуть на него, и резкий выдох срывается с моих губ.

Улыбка, пляшущая на его губах, и блеск в его глазах говорят мне, что он знает, что я лгу. Его взгляд скользит по моему лицу и телу, заставляя меня съежиться. Он смотрит на меня так, как будто хочет попробовать меня на вкус, его дыхание все еще наполнено алкоголем. Эротичность, проскальзывающая в этих медных оттенках, должна была бы оттолкнуть меня, но она лишь затягивает меня глубже, как зыбучий песок.