— Что? — растерялась Эрида, — Вы купили мне подарок в лучшей ювелирной лавке города?

— Достойной девушке достойный подарок, — улыбнулся граф, раскрывая футляр, — примерь. Надеюсь, что придётся впору.

Словно завороженная, Эрида смотрела, как Максимилиан надевает перстень на её безымянный палец. Камень красиво блеснул, словно радуясь обретению хозяйки.

— Это должно быть очень дорого… — прошептала ведьма, любуясь подарком, — … я не могу его принять.

— Почему же! — искренне воскликнул граф, — из-за меня ты получила столько неприятностей, всего лишь хочу сгладить впечатление. Хотя бы так.

— Ну, если рассуждать честно, — Эрида с огорчённым лицом, стянула перстень и положила его обратно в футляр. — Проблемы шли не столько от вас. Баронесса постаралась, а от неё я плату получила. Есть ещё кое-кто… Но об этом я не хочу говорить. Прошу, верните драгоценность в лавку, или подарите её девушке соответствующего происхождения.

— Что за глупость, — возмутился Макс, — я дарю тому, кому подсказывает сердце! При чём тут происхождение?

— Её Сиятельство Аддерли, считает иначе.

— Ах, вот оно что! Здесь успела побывать моя неугомонная родительница!

Эрида в ответ только пожала плечами, покосившись в сторону, где лежали обломки её верной Гризельды. Граф сунул в руки девушки футляр с перстнем и стремительно бросился к метле и начал собирать прутья:

— Какой варвар так обошёлся с этой шалуньей? Не горюй, Эрида, я знаком с одним чудо-мастером, он всё исправит. — Уже на бегу Макс обернулся к растерявшейся ведьме и крикнул: — Запри как следует дверь. А ещё лучше, наколдуй вокруг дома надёжную защиту. С Гризельдой всё будет хорошо, верь мне.

Вот когда Максимилиан по-настоящему пожалел, что не взял экипаж. Не оказалось с собой и портального камня. А как же хотелось поскорее отнести помело мастеру и убедится, что можно всё исправить! Как хотелось порадовать солнечную ведьму, разогнать с её милого лица хмурые тучи.

***

Эмма была в полной растерянности после встречи с графиней Аддерли. Она никак не ожидала подобного поведения от дамы из высшего общества. Но стоило признать, что женщина была полностью права. Какая из Броудс сводница, если она не может устроить собственного счастья.

— Думаю, затея с брачным агентством была полным провалом. Правильно сказала Аддерли: я не имею права этим заниматься. В моем возрасте девушки уже детей нянчат, а я… — расстроенная Эмма смахнула накатившую слезу.

— Это что еще за мысли?! — возмутился Бастиан, не зная, как успокоить подругу. — Ты ведь не виновата, что еще не встретила того, кого полюбишь.

— Знаешь, наверное, чтобы мое агентство воспринимали всерьез, я должна, как и другие, найти себе кого-нибудь. Ведь живут же люди без любви?! И порой вполне счастливо. Чем я хуже?! Вот только кто подойдет на эту роль? — задумчиво проговорила Броудс и, подойдя к своему рабочему столу, начала копаться в папках с анкетами.

— Я надеюсь ты сейчас не серьезно? — опешив от таких заявлений, спросил Бастиан.

— Почему не серьезно? Очень даже серьезно! — заявила девушка, листая страницы. — Это не то… Это тоже не то…

— Так же нельзя!

— Не будь занудой! Это нужно прежде всего для дела, — не унималась Эмма.

— Глупость… — помотал головой сыщик. — Хорошо, допустим ты найдешь кого-то. А что дальше? Вдруг этот человек окажется не тем, кем показался на первый взгляд? Вдруг он навредит тебе?

— Если ты пытаешь нагнать на меня страха, то зря! Я решила, что начну с кем-нибудь встречаться, значит так и будет! — решительно заявила Броудс.

Франст не выдержал. Подойдя к подруге, выхватил у нее из рук папку и швырнул на стол.

— Прекрати! Я не позволю тебе рисковать!

— А что еще мне делать?

— Хочешь отношений? Отлично! Будут тебе отношения! Чем я не кандидат тебе в спутники жизни?

Эмма заразительно рассмеялась.

— Ну ты скажешь! Например, тем, что ты мой лучший друг.

— А если ты для меня далеко не друг? — проговорил Бастиан, глядя девушке прямо в глаза.

Броудс замерла.

— Не смешно…

— А мне сейчас не до шуток. Я абсолютно серьезен. Я люблю тебя, Эмма Броудс! — произнес он на одном дыхании.

Девушка внимательно посмотрела на друга и, вздохнув, отошла к окну.

— Я понимаю твое желание мне помочь, но такой жертвы от тебя я никогда не приму. Это слишком даже для тебя.

— Какие еще жертвы?! Ты не слышишь меня? Я только что тебе в любви признался! — начинал злиться сыщик.

— Я все хорошо слышу, а еще знаю тебя намного лучше, чем саму себя. Поэтому никогда и ни за что не поверю в этот бред. И, если на то пошло, найду для тебя достойную партию. Но жертв не приму!

— А-р-р-р-р! — прорычал мужчина, не в силах спорить.

«Как еще объяснить ей, что мои чувства не игра? Как заставить ее поверить?» — метались в голове Бастиана мысли. С грустью посмотрев на девушку и, побоявшись не сладить с самим собой, он стремительно покинул агентство.

— Бастиан! Бастиан! — кричала ему в след Эмма, но он даже не обернулся.

Шагая по улице, он корил себя за то, что так долго тянул. Нужно было признаваться раньше! Но теперь он лишь «лучший друг»… Хотелось вырвать из памяти это слова Броудс, что резанули сердце мужчины хлеще самого острого ножа. Но такова реальность — Эмма не любит его и, вряд ли когда-то ситуация изменится в пользу Франста.

Нестерпимое желание унять рвущуюся наружу боль двигало мужчиной. Свернув к одному из баров, он направился за столик, чтобы заказать чего-нибудь покрепче. За своими стенаниям сыщик не заметил, как наступило утро. Заведение закрывалось, а значит нужно было уходить. Ноги не держали, голова не соображала. С трудом поднявшись, Бастиан, пошатываясь поплелся по улице. Проходя вновь мимо «Купидона», он ринулся к двери, начав со всех сил стучать по ним, едва ли не разбудив половину улицы.

Начинался дождь, но мужчина продолжал ломиться. На его пути встал сердитый Саруг.

— Шли бы вы домой, господин Франст, — устало произнес старый гном.

— Саруг, что еще случилось? — взволнованно спросила Эмма, появившись на пороге.

— Да вот, — кивнул слуга на стоящего в дверях Бастиана. — Ваш друг похоже набрался.

— Что же это такое?! Бастиан! Да что ты творишь? — возмутилась Броудс, но выпитое видимо все же взяло верх над Франстом и тот буквально сполз по косяку вниз. — Саруг, заноси эту пьянь, — скомандовала девушка. — Надо уложить его спать.

Графиня Луина Аддерли была вне себя от ярости, не в силах взять эмоции под контроль. Дама была готова на все, лишь бы оградить свое семейство от наглой девицы.

— Томмис! — прокричала она на весь дом. — Где тебя вечно черти носят, когда ты так нужен?! — вымещала свое зло на слуге.

— Я тут, Ваша Милость, — растерянно отозвался мужчина, появившись перед хозяйкой. — Вы чего-то изволите?

— Разумеется! — продолжила возмущаться графиня. — Немедленно подготовь карету.

— Вы куда-то хотите ехать? — удивился слуга.

— Не твоего ума дело! Сказала готовь, значит готовь!

— Но, Ваша Милость… — растерянно проговорил Томмис. — На улице разыгралась непогода. Дождь льет как из ведра.

— Ты еще пререкаться со мной надумал?! — совсем взбеленилась Луина и, схватив с камина фарфоровую статуэтку, запустила ее в слугу. Несчастный едва успел увернуться. — Живо делай, что велено!

Решив не испытывать терпения графини, Томмис едва ли не бегом удалился на конюшню.

— Вот же угораздило меня под горячую руку попасть, — ворчал он себе под нос. — И чего ругается-то?! Я-то в чем виноват?! — не понимал он.

Пока шел до конюшни, вымок до нитки. А еще ведь и госпожу надо будет сопроводить до кареты. Вздохнув, зашел в стойла, где трудился конюх. Передав ему поручение графини, так же бегом помчался обратно.

Уже через несколько минут запряженной парой гнедых карета стояла у парадного крыльца. Лошади недовольно фыркали и трясли мордами, словно пытались стряхнуть льющую потоком воду. Извозчик, закутанный в плотный балахон, сидел на облучке, молча ожидая взбалмошную хозяйку.