Община погрузилась в траур. Женщины были одеты в черное, мужчины — тоже, и многие предприятия в Уиттакере и Ипсиланти украсили витрины своих магазинов черными венками. Брэнтон Хаббл оставил свой след в сердцах многих людей в округе, и все скорбели о его кончине. Похороны, назначенные на два дня позже, были организованы Эстер и женщинами ее круга, потому что у Брэнтона не было другой семьи на Севере.

За день до похорон Эстер попросила Рено отвезти ее в ее старый дом, чтобы она могла взять несколько тарелок, на которых хотела сервировать некоторые блюда для ужина после похорон. Пока она была в доме, Рено и кучер медленно обошли территорию, чтобы убедиться, что все в порядке. Все было в порядке, за исключением двух сбежавших мужчин, которые прятались на чердаке сарая.

Когда Рено вошел на кухню и рассказал о своей находке, Эстер на мгновение уставилась на него, а затем быстро пошла посмотреть.

Конечно же, на чердаке было двое мужчин. Один из них спросил:

— Вы Эстер Уайатт?

Она кивнула.

— А вы кто?

— Уильям Мэдисон. Это мой двоюродный брат, Клод Сент-Клер.

— Как долго вы здесь?

— Почти пять дней. Мой друг в Энн-Арборе сказал, что вы могли бы нам помочь.

Эстер оглядела мужчин. Были случаи, когда чернокожие были в сговоре с охотниками за рабами. Они часто выдавали себя за беглецов, чтобы завоевать доверие местных жителей. Эстер не верила, что эти люди хотели ее одурачить; у нее было твердое убеждение, что они те, за кого себя выдают.

— Прошу прощения, что не встретила вас, когда вы приехали, но я недавно вышла замуж и теперь живу в другом месте. Вы ели?

— Несколько дней нет.

Они оба выглядели усталыми, но здоровыми. Разговор был внезапно прерван вбежавшим в сарай кучером.

— Шу и его дьяволы приближаются по дороге.

Эстер не стала терять времени даром.

— Уильям, Клодом, прячьтесь под тюками. Быстро! Это охотники за рабами!

Мужчины бросились прятаться. Эстер и Рено забежали за сарай и притворились, что наблюдают за созреванием плодов, которые скоро должны были появиться на яблонях в диком саду ее отца. Когда Шу подъехал, он приподнял шляпу.

— Здорово, девочка. Жаль, что так случилось с Хабблом. Думаю, он усвоил урок, что не стоит совать нос в дела тех, кто выше его по положению.

Видя его ликование, Эстер разозлилась еще больше, но придержала язык.

Он обратил свою злобную ухмылку на Рено и медленно оглядел его.

— Ты один из тех креолов из того шикарного дома на холме?

Рено едва заметно кивнул.

— У тебя есть документы, парень?

Рено вежливо ответил:

— Мне они не нужны. Я гражданин Франции. Во Франции у нас нет рабства и мы не оформляем документы на людей, как на лошадей или собак.

— Ты довольно наглый.

— Спасибо, — сказал Рено с поклоном. Затем он холодно спросил:

— Итак, что у вас здесь за дело?

Один из всадников Шу сплюнул.

— Очень наглый.

Рено наклонил голову в сторону мужчины.

Шу проигнорировал их, продолжая пристально смотреть на Эстер. Он спокойно сказал:

— Я просто хочу, чтобы она знала, что я слышал о ней очень интересные вещи. Очень интересные.

Глаза Эстер были холодными.

— Например?

— Ты свободна, но ты родилась не на Севере.

— Нет, не на Севере. Насколько я знаю, это не противозаконно.

— Может, и нет, но, с другой стороны, никогда не знаешь наверняка. Я попросил кое-кого выяснить это.

Рено холодно спросил:

— Выяснить что?

— Насколько свободна эта девушка на самом деле.

Эстер почувствовала, как волосы у нее на затылке встали дыбом. Шу наклонился и сказал:

— Я всегда чувствую запах беглеца, а от тебя воняет до небес, мисси.

Эстер не дрогнула.

— Что-нибудь еще?

— Нет. По крайней мере, пока. Просто помни, что мы с ребятами не спускаем с тебя глаз.

Сверкнув черными зубами и насмешливо приподняв свою пропотевшую шляпу, Шу развернул свое животное и вместе со своими людьми поскакал вниз по дороге.

Эстер перевела дух.

— Я предлагаю перевезти Уильяма и Клода сейчас, пока Шу движется в противоположном направлении.

— Я согласен. Вот вам и его знаменитый нюх.

Эстер пошутила:

— Единственный способ, которым он мог бы учуять беглеца, — это если бы беглец сначала дал ему мыло и воду.

Пока Клод и Уильям спускались с чердака, Эстер расспрашивала кучера о количестве людей в отряде Шу, когда он впервые заметил их на дороге. Она хотела убедиться, что Шу не оставил среди деревьев разведчика, который следил бы за ними. По подсчетам кучера, это было не так; Шу подъехал с шестью людьми и уехал с таким же количеством.

Довольные, Эстер и Рено усадили беглецов из амбара в карету, чтобы отвезти в «Безумие».

Она передала двоих мужчин Макси, которая накормила их, показала, где можно умыться, и уложила спать. Тем временем Эстер с Макси собрали одежду, которая, по их мнению, могла им подойти. Беглецы проспали до позднего вечера, после чего сели с Эстер и Андре, чтобы обсудить, куда они хотят отправиться дальше.

— В Канаду, — сказали они в унисон. У обоих мужчин там уже были родственники и друзья. Они сбежали из Теннесси с поддельными пропусками, в которых говорилось, что они нужны в Чикаго своему хозяину, который внезапно заболел. В пропуске было указано, что мужчины должны были сопровождать больного мастера обратно к его семье в Нэшвилл.

Уильям, тот, что повыше ростом, объяснил:

— Мы сами выписали пропуска. То, что Мастер Дэй был в Чикаго, — правда. Когда он уехал, мы тоже двинулись в путь.

Эстер улыбнулась их сообразительности.

Клод добавил:

— Я уверен, что новость о том, что мы сбежали, испортит ему поездку. Он рассчитывал, что мы сохраним его столики в рабочем состоянии.

На лице Андре отразилось замешательство.

— Столы?

— Мастер Дэй владеет борделем в Нэшвилле. Мы с Уильямом управляли столами для игры в фараон. Мы также вели бухгалтерию. Когда мы сбежали, то взяли с собой недельную выручку, купили два билета на поезд и передали его бизнес в руки его шурина-расточителя, чья страсть к выпивке намного превосходит его деловое чутье. Если мастер Дэй еще не попал в работный дом, то очень скоро он там окажется.

Все рассмеялись.

Той ночью, лежа в большой кровати Галена, Эстер размышляла о том, как лучше всего помочь Уильяму и Клоду отправиться в Канаду. Она знала, что на завтрашних похоронах будет много людей, и решила, что это будет прекрасная возможность для мужчин двигаться дальше. Она не думала, что Брэнтон бы возражал, если к его похоронной процессии присоединится еще несколько беглецов; на самом деле, она была уверена, что для него было бы честью помочь в перевозке груза в последний раз.

Однако у нее не было намерений посвящать в свой план кого-либо постороннего. Сегодня днем Шу напугал ее своими разговорами о том, что собирается покопаться в ее прошлом. Он сказал, что кто-то дал ему информацию о ней, и она понятия не имела, кто бы это мог быть. Она задавалась вопросом, может ли это быть связано с таинственным предателем Галена? Как заметил Гален, предателем мог быть кто угодно, поэтому чем меньше людей знало об истинной личности Уильяма и Клода, тем в большей безопасности были эти люди.

Она подумала о Шу, и его уродливое лицо всплыло в ее памяти. Сегодня от него веяло уверенностью, и это добавило ей настороженности. Как много он на самом деле знал о ее поездке на север? Она надеялась, что судьба не окажется настолько жестокой, чтобы снова бросить ее в ненавистные объятия рабства, по крайней мере, после стольких лет. Она надеялась… но в такие времена, как сейчас, ни в чем нельзя было быть уверенным.

В день похорон лил дождь. Людей было так много, что маленькая церковь не могла вместить толпу, поэтому преподобный Адамс вывел всех на улицу. Беглецы Уильям и Клод спрятались среди скорбящих из церковной группы из Сарнии. Как только служба закончится и все пойдут на кладбище, Уильям и Клод отправятся в путь.