— Это.

Взволнованная Эстер взяла шуршащий шелк. Это было самое дорогое платье, которое она когда-либо надевала.

— Мы будем ужинать в каком-нибудь особенном месте?

— Да, здесь.

Эстер подняла на него глаза. Жар, отразившийся в его взгляде, заставил ее задрожать.

— Макси настояла на том, чтобы сегодня устроить особенный свадебный ужин. Если не хочешь, это можно отложить.

Эстер покачала головой.

— Уверена, Макси приложила немало усилий, чтобы приготовить ужин. Я бы не хотела обидеть ее в свой первый день здесь.

Гален тепло улыбнулся в ответ на ее добрую натуру.

— Хорошо. Сегодня днем у меня есть кое-какие дела, но я вернусь к ужину. Макси поднимется и все уберет. Если ты хочешь отдохнуть, кровать в твоем распоряжении.

Эстер была немного подавлена всем этим, но ей пришлось высказать то, что она чувствовала внутри.

— Я все еще не уверена, что чувствую, став твоей женой, Гален.

Гален посмотрел в ее полные правды глаза и ответил:

— Я понимаю, малышка. Мы не будем торопиться, я обещаю. Если в конце концов это покажется тебе невыносимым, что ж, мы обсудим это, когда придет время. Согласна?

— Согласна, — тихо сказала она.

Галену захотелось заключить ее в объятия и поцелуями прогнать ее страхи, но он сдержался. Он обещал ей, что не будет торопиться.

После ухода Галена Эстер на мгновение задержалась, разглядывая красивую одежду, которую он купил.

Вошла Макси, чтобы принести Эстер легкий ланч. Она тоже задержалась на минутку, чтобы полюбоваться богатством одежды.

— Невероятно, — сказала служанка.

Эстер ответила.

— Я чувствую то же самое.

— Я хочу, чтобы вы знали, я была очень расстроена, когда он сказал мне, что собирается сделать сегодня в церкви. Даже Рэймонд не смог его отговорить.

— Гален не производит на меня впечатления человека, которого можно отговорить, как только он выберет путь.

Макси кивнула.

— Но я счастлива, что вы есть в его жизни. Я была рядом с его матерью в день его рождения. Он всегда был особенным для меня. Хотя сегодня я и придираюсь к его методам, я одобряю его выбор.

— Спасибо, Макси.

Эстер хотела поделиться своими страхами, но она недостаточно хорошо знала Макси, чтобы обременять ее своими проблемами. Вместо этого она спросила:

— Я слышала, что вы с Расин называете Галена «драконом», почему так?

Макси улыбнулась:

— Галено был таким уродливым малышом, когда родился. Его крошечное личико было сморщенным и заостренным. Его мать, едва взглянув на него, проворковала, что он уродлив, как дракончик. Это прозвище стало для него ласкательным и закрепилось за ним, когда он подрос.

Эстер мягко улыбнулась в ответ на ее рассказ. Ей с трудом верилось, что он когда-либо не был красавцем.

Голос Макси прервал ее размышления.

— Галено сказал, что вы, возможно, захотите отдохнуть после такого дня, и я с ним согласна. Позже я распоряжусь, чтобы вам приготовили ванну, а девочки придут помочь вам одеться.

— Макси, на самом деле мне не нужна помощь в одевании, и я сама могу принести себе воду.

Макси просто покачала головой.

— Полагаю, мне следует платить горничным за то, что они ничего не делают?

— Ну, нет, но…

— Никаких «но». Этим они зарабатывают себе на жизнь. Вы жена Галено. Позвольте нам позаботиться о вас, Чикита.

Выражение лица Макси не позволяло продолжать споры, поэтому Эстер молча кивнула.

Эстер пообедала в одиночестве в роскошной комнате Галена. Закончив, она разделась до нижнего белья, забралась в большую кровать и быстро заснула.

Когда она проснулась несколько часов спустя, Макси и две служанки тихо ходили по комнате. Теперь в центре комнаты стояла большая ванна, и служанки наполняли ее из больших ведер. Макси, увидев, что Эстер проснулась, улыбнулась, а затем выпроводила двух молодых женщин вон.

Эстер увидела, что Макси собирается добавить в воду горсть порошков.

— Что это?

— Соли.

— Макси, я не пользуюсь…

Макси высыпала соли в воду. Через несколько мгновений воздух наполнился волнующим ароматом, когда порошки растворились и распространили свой аромат.

— Как моя хозяйка, вы можете позволить себе всю роскошь, которую может позволить мой Галено. Я вернусь позже. Там на столе есть мыло и полотенца.

Она вышла.

Эстер вздохнула. Она задалась вопросом, все ли слуги такие целеустремленные. Эстер вылила оставшееся ведро горячей воды в ванну, сбросила одежду и залезла в нее. По размерам ванна могла соперничать с ванной ее дедушки дома. Вода окружала ее, как теплые объятия возлюбленного. Соли делали воду такой мягкой, что ей казалось, будто она купается в жидком шелке. Она медленно провела рукой по поверхности, а затем набрала пригоршню воды и плеснула себе на плечо и шею. Вода смыла липкую влагу, появившуюся после короткого сна. Она прислонилась к краю ванны и позволила теплу прогнать события дня. И что это был за день. Когда сегодня утром она уходила из дома в церковь, она и представить себе не могла, что в конце дня станет миссис Гален Вашон. Она будто даже слышала сплетни. В результате сегодняшнего дня Песнь Соломона приобретет новое значение.

Эстер решила, что ей пора заканчивать мыться. Ей не следует привыкать нежиться в ванне, несмотря на требования Макси.

Гален тихонько приоткрыл дверь гостиной, чтобы проверить, как там Эстер. Он не видел Макси с тех пор, как вернулся домой несколько минут назад, и предполагал, что Эстер еще спит. Вместо этого он застыл, увидев ее обнаженной в своей ванне. Джентльмен прикрыл бы дверь, но Гален не собирался упускать возможность спокойно, не спеша взглянуть на свою очаровательную маленькую жену. Он находил ее идеальной во всех отношениях. Ее смуглая грудь, широкие бедра и стройные ноги были слишком пышными для женщины такого маленького роста. Он мог бы провести остаток своей жизни, любуясь ее эбеновой красотой и прикасаясь к ней.

Он смотрел, как вода струится по ее рукам и ногам, пока она смывала мыло. Капли стекали по ее шее и бедрам. Тонкие ручейки стекали в ложбинку между бедрами, и его мужское естество набухло в ответ. Когда она наклонилась, чтобы взять еще воды, то невольно позволила ему увидеть потрясающее зрелище. Внезапно почувствовав, что ему трудно дышать, он тихо закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Двигаться медленно оказалось труднее, чем он предполагал. И это был только первый день, напомнил он себе.

Внизу, в своем кабинете, Гален смотрел в окно, размышляя о своей жене. По правде говоря, он заслуживал, чтобы его мучили ее соблазнительной красотой. Сегодня он поставил ее в неловкое положение, скомпрометировал перед преподобным и ее друзьями. Макси, как и Рэймонд, пыталась отговорить его вмешиваться в жизнь Эстер без ее согласия, но все безрезультатно. У него была одна эгоистичная мысль — сделать ее своей, и он погнался за Эстер, как конкистадор за золотом. Не имело значения, что ей могли не понравиться его методы. Он хотел ее, любил ее.

Голос Рэймонда прервал его размышления.

— Она сердится? — спросил он.

Гален взглянул на своего друга, стоявшего в дверях, и ответил:

— Нет.

— Твоя хваленая удача не покидает тебя.

Рэймонд вошел и сел.

— А я надеялся снова съесть твой десерт.

Гален покачал головой.

— Ты здесь по какой-то причине или просто, чтобы помучить?

— Я пришел сообщить тебе, что Расин прислала весточку, что вернется через несколько дней. Твоей бабушке немного нездоровится.

На прошлой неделе Расин уехала навестить Ваду. Изначально она планировала вернуться сегодня. Рэймонд ездил, чтобы привезти ее обратно в Уиттакер.

— Я полагаю, ты рассказала ей все о нас с Эстер.

— Почти все. Она сказала, что поговорит с тобой, когда вернется.

Гален снова вздохнул. Ещё один человек, который скажет ему, как плохо он поступил с Эстер.

— Спасибо, Рэймонд, — саркастически произнес он.

Рэймонд кивнул в знак согласия.