Он наклонил голову, чувствуя, как его чувства к ней становятся еще сильнее. Он прошептал:

— Ты — мое сердце.

Его ответ заставил ее воспарить духом, но она почувствовала необходимость спросить:

— Но разве ты не мог заявить об этом менее драматично?

Он пожал своими широкими плечами.

— Ты же знаешь, я никогда ничего не делаю наполовину, это не в моем характере, к тому же, ты постоянно говорила «нет».

— Ответ, который ты никогда не мог принять.

— Нет, только не тогда, когда речь о том, что я очень хочу.

В его глазах она увидела искрящуюся страсть, и ее чувства вспыхнули с новой силой.

Он легко добавил:

— Если бы я ждал твоего согласия, ребенок, которого ты, возможно, носишь, был бы уже женат и имел собственного ребенка.

Она покачала головой, услышав его насмешливую логику.

Затем он спросил:

— Итак, ты ненавидишь меня?

Она встретила его сияющий взгляд.

— Стоило бы, но не могу.

— Прости, — искренне сказал он ей.

— Если я беременна, ты заведешь любовницу?

Гален заглянул в ее черные, как алмазы, глаза.

— Нет, о таком я не думал. Почему ты спрашиваешь?

— Я… думала, что именно так поступают мужчины твоего круга. Я имею в виду, заводят любовниц.

Гален понял, что она говорит совершенно серьезно.

— У меня уже есть любовница, Индиго. Ты.

— Гален, я твоя жена. Любовницы нужны для… — она заколебалась.

Он попросил ее закончить фразу.

— Для чего? Удовольствия?

Она утвердительно кивнула.

— Ты права, они созданы для удовольствия, и потому им дарят платья и очень экстравагантные украшения. Их берут в поездки в экзотические страны и знакомят с экзотическими видами и звуками — все это я планирую сделать для тебя.

В конце короткой поездки карета остановилась перед «Безумием». Когда Эстер взяла его за руку, чтобы спуститься, она спросила:

— Это то место, где мы будем жить?

— Не знаю, я приехал сюда по привычке. Если ты хочешь, чтобы мы жили в твоем доме, мы так и сделаем.

— Я полагаю, это мы можем обсудить позже.

Он согласился. Когда она встала перед ним, Гален протянул руку и погладил кончик ее темной брови.

— Ты не окажешь мне услугу?

— Если смогу.

— Когда мы войдем в дом, ты можешь сказать Макси, что не ненавидишь меня за то, что я сделал с тобой сегодня? Она была очень зла, когда узнала о моих планах.

— Насколько зла?

— Так зла, что позволила Рэймонду съесть мой десерт вчера вечером.

Эстер усмехнулась.

— Так сильно? Знаешь, стоило бы позволить тебе страдать.

— Но, поскольку ты любишь меня, ты этого не сделаешь.

Она действительно любила его, всем сердцем и душой.

— Да. Потому что я люблю тебя, я этого не сделаю.

Он поцеловал ее в губы.

— Ты идеальная жена.

— А ты неисправим.

Внутри Макси выстроила всю прислугу, чтобы познакомиться с ней. Эстер познакомилась с садовником, конюхами, двумя горничными с верхнего этажа и кучером. Все они были одеты во все самое лучшее, и Эстер никогда в жизни не чувствовала себя так неуютно. Как, скажите на милость, она могла привыкнуть к тому, что у нее будут слуги? Несмотря на свое беспокойство, она поприветствовала всех улыбкой, а затем позволила своему новому мужу проводить себя наверх.

Эстер стояла в большой спальне Галена, охваченная воспоминаниями о том, как она была здесь в последний раз. Зная, что некоторые пары спят в разных постелях, она спросила:

— А где я буду спать?

Гален нежно приподнял ее подбородок. Заглянув ей в глаза, он сказал:

— Любовницы всегда спят со своими любовниками, малышка.

Сердце Эстер учащенно забилось.

— Тогда, полагаю, я останусь здесь, с тобой.

— Вряд ли я смогу доставить тебе удовольствие, если ты будешь в другом крыле, не так ли?

Ее сердце забилось быстрее.

— Нет, не сможешь.

Он поцеловал ее и сказал:

— Пойдем, я хочу тебе кое-что показать.

Он взял ее за руку и повел через дверь, которая соединяла спальню Галена с соседней комнатой поменьше. Это была прекрасно обставленная гостиная, но мебель была скрыта под грудами одежды какой-то незнакомой женщины. Эстер подумала, не принадлежала ли вся эта одежда его тете Расин. Здесь были накидки, дневные и бальные платья, дорожные костюмы и дамские сумочки. В одном углу комнаты не было ничего, кроме обуви самых разных оттенков и фасонов. Вдоль стены в ряд высотой с ее голову были сложены шляпные коробки. В комнате не было ни одного свободного места. Каждый дюйм был завален женской одеждой. Это место напоминало магазин одежды.

Эстер не могла представить, что у одного человека может быть так много вещей, но она предположила, что это обычное дело для женщин такого класса, как Гален.

— Эти вещи принадлежат твоей тете?

— Нет, они принадлежат тебе.

Эстер застыла.

— Мне?!

Он кивнул.

— Я уже давно говорил тебе, что хочу одеть тебя в шелка, так что… — закончил он, пожав плечами, как будто этого было достаточно для объяснения. Эстер могла только смотреть по сторонам. Она была настолько ошеломлена, что не знала, что сказать.

Стараясь ни на что не наступить, Эстер медленно прошлась по комнате. Она увидела зимние накидки с меховой подкладкой, сапоги для верховой езды и легкое, как паутинка, ночное белье. Здесь были вечерние перчатки, чулки лайкового цвета и блузки из шелка. Она увидела летние палантины, еще несколько туфель и мягкие бархатные мантии. Пораженная огромным количеством одежды, она оглянулась на Галена, все еще не зная, что сказать.

Он слегка улыбнулся.

— Полагаю, ты считаешь, что я слегка перегнул палку.

Она кивнула.

— Да, слегка.

Затем она спросила:

— Куда, черт возьми, я все это надену? Здесь достаточно, чтобы одеть каждую женщину в стране.

Казалось, ему доставляло удовольствие просто наблюдать за ней.

Эстер перевела взгляд на роскошные бальные платья.

— Никто не снимал с меня мерки. Откуда ты знаешь, что все это подойдет?

— Ах, ты забыла, я сняла с тебя мерки своим способом. Я знаю, что твоя талия помещается в моих руках. Я могу закрыть глаза и вспомнить, сколько мне нужно времени, чтобы ласкать тебя от бедер до кончиков пальцев ног. Я знаю, что твои груди наполняют мои ладони, как…

Эстер вскинула руку, прерывая его декламацию.

— Прошу прощения за то, что сомневался в тебе.

Он улыбнулся улыбкой настоящего мужчины.

Эстер покачала головой.

— Тебе действительно нужен кто-то, кто мог бы обуздать твою расточительность, Гален.

— Вот почему у меня есть ты, малышка.

Он наблюдал, как она продолжила свое медленное хождение по комнате. Она остановилась, чтобы взять пару изящных лайковых перчаток. Она просмотрела на них и аккуратно положила обратно рядом с другими пятнадцатью или двадцатью парами, которые он купил. Интересно, что бы она сказала, если бы он сказал ей, что делал покупки для нее с тех пор, как уехал из Уиттакера в октябре прошлого года. Он был рад, что наконец-то смог подарить ей все те прекрасные вещи, которые он собирал в ожидании того, что она станет его. Конечно, тогда он думал о ней скорее как о любовнице, но со временем, когда его страсть усилилась, он понял, что хочет, чтобы она стала постоянной частью его жизни, несмотря на ее опасения, что он подвергнется остракизму со стороны людей своего круга. Мнение окружающих мало что значило по сравнению с тем, чтобы видеть ее улыбку или слышать, как она сладко мурлычет в ответ на его ласки. Эстер была его женой, и будь проклят весь остальной мир.

— Итак? — спросил он. — Что бы ты хотела надеть на ужин со мной сегодня вечером?

Эстер оглядела комнату. Мысль о том, что ей придется выбирать что-то из этого экстравагантного рога изобилия одежды, была немного пугающей.

— Понятия не имею.

— Позволишь помочь тебе?

Она слегка кивнула ему.

Гален подошел и выбрал красивое платье из сапфирово-синего шелка. Он протянул его ей.