— Прелестное одеяние, малышка…

— Спасибо, у человека, который мне это подарил, изысканный вкус.

— Ты что, так и собираешься стоять там? — хрипло спросил он.

— Я жду приглашения.

Ее взгляд был таким же горячим, как и ее слова.

— Тогда иди ко мне.

Как только она села на кровать, он укрыл ее тонким одеялом и прижал к себе. Она вздрогнула, почувствовав тепло его наготы.

— На тебе ничего не надето.

Его рука скользнула по атласной гладкости ее спины, обнаженной под платьем.

— Я так сплю, моя дорогая. Ты привыкнешь к этому.

Он поцеловал ее в плечо и почувствовал, как она слегка вздрогнула в ответ. Ему было приятно, что она рядом. Он продолжал описывать медленные, широкие круги по ее спине. Когда она удовлетворенно замурлыкала, он улыбнулся.

— Тебе это нравится?

В ответ она придвинулась ближе. Ей нравилось, как он прикасался к ней, как будто она была сделана из шелка, как будто ее руки были из редчайшего черного фарфора, а спина из необожженного золота. Она приподнялась и поцеловала его в губы. Он нежно положил руку ей на затылок и ответил на поцелуй с восхитительной, томной страстью, от которой тепло разлилось по всем частичкам ее существа.

— Спасибо, что пришла. Смелость тебе к лицу, Индиго…

— А кто научил меня быть смелой?

Несколько мгновений они страстно целовались, затем неохотно расстались.

Она положила ладонь на его красивое лицо.

— Я скучала, так как не видела тебя сегодня.

Гален почувствовал, как его желание подскочило еще на одну ступеньку после ее признания. Он всмотрелся в ее маленькое личико, увидел в ее глазах желание и тихо ответил:

— По правде говоря, я ждал, когда ты придешь ко мне, весь день…

Он поцеловал ее в сладкие губы и ощутил крошечные изменения в ней, вызванные его пылом. Первоначальная скованность ее позы растаяла, когда она со вздохом расслабилась рядом с ним, теснее прижимаясь к его твердой груди и к заклинанию, сотканному его губами.

Его прерывистое дыхание и блестящие глаза были такими же, как у нее. Он не мог припомнить, чтобы когда-либо хотел женщину так сильно, как сейчас Эстер. Мужчина в нем хотел раствориться в ее тепле и наполнять ее до тех пор, пока ночь не наполнится ее криками наслаждения, и к черту ее девственность. Но мужчина в нем поклялся не давить на нее.

— Если ты не хочешь всего, что я могу тебе дать, скажи об этом сейчас…

Он горячо произнес эти слова у ее губ, и она целовала каждое движение его губ.

— Я хочу этого, Гален… всего.

Его большая золотистая рука скользнула по шелковой ночной рубашке, облегающей ее ноги.

— Ты всегда должна быть одета в шелк, — прошептал он. — Твои платья должны быть нежными, как твоя кожа…

Он поцеловал ее в теплую шею, одновременно развязывая крошечные ленточки, стягивавшие кружевной лиф. Когда одеяние было снято, он сказал:

— Такие же мягкие, как…

Его губы коснулись обнаженной кожи под ее шеей, и Эстер затаила дыхание. Она задрожала, когда он двинулся ниже, дразня нежную теплоту между ее грудей, затем гладкую поверхность над ними. Его язык скользнул по внутреннему изгибу, когда она выгнула спину. Она выросла нетронутой женщиной, воспитанной нетронутой незамужней тетей. Пока она не встретила Галена, она и представить себе не могла, что быть с мужчиной — это такая сила, такое величие. Мысль о том, что она действительно пришла к нему, была невероятной, но она зашла так далеко не для того, чтобы отступить сейчас. Она не могла отказать себе в этой единственной прекрасной ночи.

Гален провел пальцем по ее губам и, когда они приоткрылись, поцеловал медленно, нежно, желая, чтобы этот момент длился вечно. Его губы ласкали тепло ее шеи, мочку уха. Он никогда раньше не спал с девственницей; все женщины в его прошлом были искушены в чувственных искусствах и теряли девственность задолго до того, как он появлялся в их жизни, но Эстер была другой. Только он прикасался к ее пышным грудям и теребил соски, пока они не затвердели, как ягоды. Он был единственным мужчиной, который подносил к губам эти самые соски и слышал ее тихое прерывистое дыхание. Сегодня вечером она пришла к нему, чтобы преподнести свой самый ценный подарок. Гален планировал выразить свою благодарность, отдав ей долгую эротическую дань уважения.

Его губы на ее груди наполнили Эстер такими бурными эмоциями, что она не могла лежать спокойно. В ответ ее бедра приподнялись. Его руки, так властно скользившие по ее бедрам, только усилили ее возбуждение.

Гален нашел ее более соблазнительной и нежной, чем он когда-либо мог себе представить. Ее кожа под его руками, нежная, как у ангела, манила его попробовать ее на вкус. Ее отклики, девственные, но в то же время раскованные, усиливали его собственное страстное желание. Он прикоснулся губами к ее рту и, когда тот приоткрылся в ответ, провел языком по чувствительным уголкам. Он нежно прикусил ее губу и почувствовал, как ее влажные соски напряглись, словно камешки, под его рукой.

Ее спина выгнулась, когда она захотела большего. Гален с любовью и безрассудством ответил на ее безмолвную мольбу. Он провел сильными руками по ее упругим ребрам и талии. Гален научился искусству доставлять удовольствие в руках самых знаменитых куртизанок мира и хорошо усвоил уроки. Он знал, где к ней прикасаться и где ласкать. Он знал, что ее девственное тело никогда не было исследовано в полной мере, поэтому он нежно играл с ней, возбуждая ее трепетными прикосновениями рук и губ, уговаривая ее позволить ему насладиться ею, чтобы она получила удовольствие в ответ.

Когда его губы коснулись ее пупка, Эстер застонала в полутемной тишине. Эстер потянулась, чтобы прикоснуться к нему, желая вернуть хоть часть того огня, который он разжег в ней, но он поднес ее руки к своим губам со словами:

— Просто откинься на спину, малышка. Сегодня все будет только для тебя…

И он сдержал свое слово. Каждая ласка вызывала вспышку возбуждения. Каждое прикосновение заставляло ее парить. Его руки, двигавшиеся вверх и вниз по ее бедрам, заставили их открыться с эротической невинностью. Он принял ее приглашение и скользнул пальцами по влажному подношению.

— О… — прошептала она.

Он наклонился и поцеловал ее в губы.

— О, что?..

Но она не могла вымолвить ни слова. Его руки были слишком умелыми, а прикосновения — слишком возбуждающими. Когда он бесцеремонно раздвинул ее бедра, а затем страстно поцеловал там, ее бедра приподнялись над кроватью.

Он нежно вернул ее на место.

— Не убегай пока, малышка… веселье только начинается…

Ее девственное тело не могло справиться с его нежной опытностью. Эстер хотела, чтобы к ней прикоснулась его могущественная магия. Потребность в завершении пронзила ее, как раскаленная добела молния, пока она не взорвалась, охваченная извечной страстью.

Он привел ее в чувство поцелуями и прикосновениями, от которых она засияла, как звезды. Наконец она открыла глаза и посмотрела на улыбающегося мужчину.

— Ты действительно очень хороший любовник, Гален Вашон.

— Рад быть к твоим услугам, Индиго. Сейчас… ты готова?

Она кивнула. Не в силах сопротивляться, она провела рукой по его сильной золотистой руке. Как она научится жить без него?

Но вскоре ее мысли рассеялись. Все началось сначала: страстные прикосновения, мимолетные поцелуи, жар. Она застонала и изогнулась в ответ, когда он прошептал слова любви по-французски и пообещал доставить ей удовольствие на кубинско-кастильском. В то время как движения его длинных пальцев заставляли ее двигаться в ритме желания, его губы снова ласкали ее грудь в сладком, лихорадочном ритме.

Чтобы подготовить ее к обладанию, Гален скользнул пальцем в ее девственную ложбинку. Она крепче обхватила его, и он вздрогнул. Его собственное наслаждение было отложено на мгновение, чтобы он мог насладиться ее видом. Он снова просунул пальцы, касаясь, описывая круги. Затем, пока она лежала, ошеломленная, пульсируя и тихо постанывая, он погрузил свое мужское достоинство в ее влажное тепло.