Но когда пришло время уезжать, Гейл и Расин были слишком взволнованы возобновлением дружбы, чтобы расставаться; одного вечера оказалось недостаточно, чтобы поговорить обо всем, чем они хотели поделиться, поэтому Гейл приняла приглашение Расин провести несколько дней в «Безумии» в качестве гостьи Расин. Эстер согласилась, что это отличная идея. Эстер нашла Фостера и Дженин перед домом. Они тоже оставались. Оказалось, что Рэймонд Левек пригласил некоторых из мужчин остаться, чтобы поиграть в бильярд. Фостер был в списке приглашенных. Он не хотел оставаться, но Дженин придерживалась другого мнения. На самом деле, он, казалось, был не в восторге от идеи своей жены, поскольку всегда считал бильярд одним из тех праздных развлечений, которые вредят продвижению интересов расы.

Эстер спросила:

— Фостер, ты когда-нибудь играл в бильярд?

Он отрицательно покачал головой.

Дженин возразила:

— Но это вряд ли имеет значение, все вращается вокруг богатства и класса, бильярд ничего не значит. Остаться попросили только влиятельных людей, таких как Хаббл и Лавджой. Левек говорит, что Вашон хочет, чтобы Фостер присутствовал.

— Но почему?

Дженин улыбнулась своему мужу.

— Может быть, он понял, что был неправ в тот день, когда мы все встретились, и что такие люди, как мой Фостер, ценны. Я, конечно, верю, что это так. Он здесь школьный учитель, и одно это дает ему право общаться с другими.

Эстер стало интересно, что бы подумала Гейл о том, как Дженин проявляла свои амбиции в отношении Фостера. Возможно, молодая женщина была не такой пустоголовой, как думали некоторые.

Фостер спросил:

— Но, дорогая, как ты доберешься домой?

Дженин сказала:

— Я могу поехать с Лемюэлем Мелдрамом. Они с Би могут взять меня с собой, когда будут уезжать. Я уверена, мистер Вашон проследит, чтобы Эстер благополучно добралась домой. Правда, Эстер?

Эстер не хотела вмешиваться в их разговор.

— Со мной все будет в порядке. Не беспокойтесь обо мне.

Она попрощалась с ними и направилась обратно к крыльцу. Ночной воздух показался Эстер расслабляющим по сравнению с шумом вечеринки внутри. Прохладный тихий ветерок убаюкивал, и ей не хотелось возвращаться. Она была уверена, что кто-нибудь подбросит ее домой, но пока не хотела идти и просить об этом. Эстер сделала несколько глотков свежего воздуха. Она устала. Многие люди уже разъехались. Большинство жителей Уиттакера работали на фермах, и с пением петуха начинались повседневные хлопоты. Они не привыкли к роскошным вечеринкам, которые устраивали мужчины, которые могли быть графами, а могли и не быть, и Эстер тоже не привыкла.

— Добрый вечер, мисс Уайатт.

Его слишком знакомый голос плавно растворился в ночной тишине. Она попыталась выровнять дыхание, когда он подошел и встал рядом с ней.

— Добрый вечер, мистер Вашон.

— Вы направляетесь домой?

— Да, но, похоже, в данный момент меня некому подвезти.

— Моя карета вон там. Я могу проводить вас домой.

У Эстер не было намерений отправляться в ночь с Галеном Вашоном, тем более что некоторые из ее соседей все еще слонялись по обширной территории.

— Я наслаждаюсь ночным воздухом. Я с удовольствием подожду, пока кто-нибудь не будет направляться в мою сторону.

Он не двинулся с места.

— Вам не стоит пренебрегать своими гостями. Я сомневаюсь, что меня похитят прямо у вас на пороге.

— Вы сегодня выглядите очень красиво…

Эстер продолжала смотреть вперед, опасаясь, что кто-нибудь как Виола Уэлш, выйдет на улицу в этот самый момент. Виола была одной из самых крупных женщин, которых знала Эстер. Ее любовь к еде уступала только ее склонности совать нос в дела других людей. Именно она и появилась.

— Ну, Эстер, как ты?

— У меня все хорошо, Виола, а у тебя?

— Хорошо, насколько это возможно, когда у тебя есть незамужняя дочь. Она рассмеялась.

Эстер почти физически ощутила, как Гален напрягся.

Виола сказала:

— Мистер Вашон, такая чудесная вечеринка. Вы знакомы с моей дочерью Эйприл?

Эйприл была такой же худой, как ее мать — крупной. Девочка никогда не улыбалась, хотя ее мать без конца расхваливала чувство юмора Эйприл и великолепие ее пирогов с мясным фаршем.

Гален вежливо поклонился печальной Эйприл.

Эстер не удержалась и спросила:

— Виола, ты рассказала мистеру Вашону о пирогах, за которые Эйприл получила награду?

Следующие несколько мгновений Эстер стояла и безмятежно улыбалась, пока Виола расхваливала мастерство своей дочери в приготовлении мясного фарша. Виола как раз разогревалась, когда Гален вдруг вспомнил о госте, с которым ему нужно было поговорить. Он вежливо поклонился дамам и практически вбежал обратно в дом.

Виола не очень хорошо восприняла поспешное отступление Галена, сказав:

— Богатые могут быть ужасно грубыми.

Эйприл спросила:

— Мама, а тебе никогда не приходило в голову, что ему может не нравиться мясной фарш? Зачем ты это делаешь? Неужели обязательно подбрасывать меня каждому неженатому мужчине, как наживку для рыбы?

Эстер была поражена мужеством Эйприл. Она была довольно приятной молодой женщиной, но многие люди думали, что у нее было бы больше шансов найти мужа, если бы она смогла каким-то образом найти себе новую маму.

В голосе Эйприл слышалось раздражение, когда она заявила:

— Я никогда не выйду замуж.

Голос Виолы был полон потрясения.

— Эйприл!

— О, мама, давай просто поедем домой.

Ни одна из них не удосужилась попрощаться с Эстер, когда они спустились с крыльца и вышли в ночь.

Эстер не удивилась, когда через несколько мгновений к дому подъехала карета Галена. Гален нажал на тормоз и спрыгнул на землю.

— Ваша карета ждет вас, мадам, хотя следовало бы отправить вас домой пешком за ту выходку с Виолой и ее дочерью. Мне никогда не нравился мясной фарш или женщины с назойливыми мамашами.

Эстер улыбнулась его словам.

— Я запомню это на следующий раз. Но ты же знаешь, я не могу позволить тебе отвезти меня домой.

— Я знаю. Я попрошу своего кучера отвезти тебя.

— В этом нет необходимости. Я уверена, что мистер Левек не хочет, чтобы его отрывали от празднования. Я найду кого-нибудь другого.

— Рэймонд возил меня только в качестве одолжения, пока я не нашел кого-нибудь подходящего. У него не тот характер, чтобы работать прислугой.

Появился кучер. Когда он кивнул Эстер, она отметила, что это был тот самый мужчина, который вел карету в Детройте.

Гален спросил:

— Полагаю, поцелуй я тоже не получу.

Она покачала головой и села в карету.

Он стоял на земле, глядя на нее снизу вверх, и Эстер чувствовала, как ее тело откликается на призыв желания, читавшийся в его глазах.

— Я бы очень хотел, чтобы ты осталась, чтобы мы могли поговорить.

— Я не могу.

— Ах, да, репутация — это все.

Она проигнорировала его легкий сарказм.

— Я должна жить здесь, Гален.

Он посмотрел на нее в темноте.

— Мне жаль. Я веду себя эгоистично. Умеешь же ты спустить мужчину с небес на землю, Индиго.

— Это не входило в мои намерения.

— Но ты все же делаешь это.

Гален не хотел, чтобы она уходила, но не мог придумать повода, который убедил бы ее остаться. Будь она более искушенной женщиной, он знал бы множество способов добиться ее расположения, но Индиго совершенно сбила его с толку.

— Можно я зайду к тебе попозже?

Первым побуждением Эстер было проверить, не подслушивают ли их. Затем она попыталась унять бешено колотящееся сердце. Она никогда не встречала такого прямолинейного мужчину.

— Я… нет.

— Я думаю, что все равно загляну, — ответил он, улыбаясь.

— Нет, — тихо выдохнула Эстер. — Обещай мне, что ты этого не сделаешь.

— Я не могу давать слово, когда есть большая вероятность, что я его не сдержу.

— Гален?!

— Не волнуйся.

Она восприняла это как заверение, что он не придет, и вздохнула с облегчением.