— Ну хорошо, — ответил я ему взаимностью.

Брови хранителя поползли наверх, он с усилием вернул их на место, но они упорно выдавали его изумление. На эту борьбу смотреть без смеха было невозможно, поэтому я отвернулся и сделал вид, что заинтересован исключительно установкой статуи.

Ну не играть же на самом деле с ним в эти игры. Мне уже стало ясно, что тут за всем присматривают служивые. За предупреждение я ему был благодарен, пусть теневики меня совершенно не волновали. Пусть бдят, лишним не будет.

— И вы не спросите зачем? — всё-таки не выдержал природник.

— Зачем? — не стал расстраивать его я.

Иногда достаточно промолчать, чтобы люди сами заговорили. Хранителя явно тяготила тайна, которую он от меня скрывал. Уж не знаю, честным ли он человеком был или просто распирало изнутри. Но похоже первое.

Тем не менее рассказать не решался. Внутренние терзания Дуболома достигли пика.

— Дайте угадаю, — мне не хотелось, чтобы у Макара случился приступ, так заказчиков я ещё не терял. — Это связано с нефритовой лозой? Точнее с её цветком.

— Откуда… — он даже задохнулся, не в силах закончить вопрос.

Бедняга так увлекся этими тайнами и позабыл, что сам привел меня в первую очередь к этому растению. Вывод не то чтобы плавал на поверхности, он занимал её всю полностью.

— Так вы всё знаете, — с облегчением сказал природник, когда вспомнил как дышать. — Ну конечно. С вами же тоже связались.

Я только покивал, не желая сказать лишнего и спугнуть. Нехорошо так выведывать секреты, но всё равно же узнаю. Да и кому мне их открывать? Разве что придумать новую сказку для княжны, чтобы та ею веселила ребятню.

— Это очень важно, — вспомнил я слова Баталова, видя что Макар всё же ожидает какой-то реплики.

— Ох, не то слово, — хранитель достал платок из кармана и протер лоб. — Такая ответственность. Такая честь.

Да что же это такое? Мне не приходило в голову, как выведать подробности. Мысли то и дело сбивались на артефакт. Можно сказать, наступил тот редкий момент в моей жизни, когда меня разрывало между двух огней.

— Но мы это сделаем, — высокопарно заявил я. — И…

— И всё пройдет хорошо! — радостно закончил мастер.

Чёрт, надоело. Что бы ни должно пройти хорошо, мимо меня не пройдет. А значит узнаю. Я выкинул эту раздражающую интригу из головы.

Активирую артефакт и спрошу у Дуболома напрямую. Не захочет говорить, спрошу у Баталова. Тот мне за шаверму как раз задолжал одну государственную тайну. Так и скажу, может сработать исключительно от наглости.

Я дождался, пока все уйдут.

Ослабил воздействие утяжеляющих аспектов и легко поднялся на крышу. Мог бы и привыкнуть, весьма удобно, когда это контролируешь. Но после сегодняшней ночи полеты точно должны прекратиться.

Я рассчитывал отдать почти всю накопленную силу.

На верхушке купола находилась плоская бетонная площадка, куда и поставили розу ветров. Тут было достаточно места, чтобы не рисковать свалиться, проскользив по стеклам оранжереи до самой земли.

Вид открывался чудесный.

В черном небе столичными огнями высвечивались низкие облака. Отсюда виднелся императорский дворец и часть переливающейся Невы. Шпиль крепости и Адмиралтейства. И крыши Петербургского острова, словно затейливая мозаика из разных форм и труб.

Я призвал джинна воплотиться. Так мне было проще работать с ним, нежели лишь в своем разуме. Огненная фигура появилась рядом со мной.

— Красиво, — больше сказал я для себя, чем спросил.

— Необычно тут, — певуче заговорил элементаль. — Необычный живой камень тут, Искандер-инсан. Народ принадлежит пустыням мой, но нравится мне здесь. Доволен я.

— И я доволен, Хакан, — улыбнулся я спящему городу. — Ну а теперь приступим.

Приятнее получения ранга силы может быть только использование этой силы для созидания. И я выложился на полную.

Наступил момент сведения всех данных, полученных от природников, всех нитей плетения, выверенных долгими часами, и… Пожалуй, удачи. В том её проявлении, в которое верил лично я. То есть в однозначном сопутствии этого капризного явления.

— Удача любит храбрых, — в который раз повторил я любимую фразу, как заклинание.

— Истина есть в словах ваших, — важно кивнул джинн. — Госпожа не любит тех, кто сомневается в себе.

— Госпожа? — заинтересовался я.

— Одна из великих, — элементаль с почтением склонил голову. — Четыре великих госпожи. Царицы.

— Царицы? — я чуть не позабыл про артефакт и где вообще нахожусь, едва не потеряв равновесие и не свалившись с крыши.

Огненные глаза Хакана пристально уставились на меня. Явно оценивал, можно ли мне доверить тайны мироздания, по версии этих волшебных созданий. Интересно, как они представляют историю мира?

— Те, что смыслом наполняют, — немного неохотно, но всё же продолжил джинн. — В борьбе и достижениях без смысла есть ли нужда? В их благословении суть сущего.

Я молча ожидал подробностей и запоздало вспомнил, что Хакан мыслит не совсем обычно. Инициативность — это не его сильная сторона. Точнее, мы уже сдвигались в сторону изменений, но работа в этой сфере предстояла огромная.

— Что за четыре великих госпожи?

Джинн заговорил не сразу и с таким благоговением, что я невольно проникся важностью его короткой речи.

— Удача, она же судьба. Та, кто вознаграждает за смелость и твердость духа. Прядущая жизнь и обрывающая её нить. Любовь. Та, кто придает сил даже в самый страшный час. Возвышающая и свергающая. Смерть. Та, кто дарует покой и новый шанс. Проводящая за грань.

Элементаль говорил вроде очень простые слова, но будто передавал образы и даже целые века трепетного поклонения великим легендам. Каждая фраза отчего-то пробирала до глубины души. Даже мурашки пробежались по спине.

Хакан замолчал, устремив взор куда-то на юг.

— А четвертая? — не выдержал я.

— Делом стоит заняться нам, — нахмурился джинн.

Ясно, откровенность элементаля сегодня исчерпала себя. Ну ничего, выясню что же за загадочная четвертая царица.

Что-то смерть в его версии выходила самой доброжелательной госпожой. Интересный взгляд…

Впрочем, его философия ничуть не претила мне. Все перечисленные царицы вызывали уважение. Поклоняться не стал бы, а вот подружился бы с радостью. Но, кажется, я уже в этом преуспел.

Задорно улыбнувшись своим мыслям, я положил руки на изваяние и погрузился в свой собственный мир. Мир магических потоков. Я тоже был своего рода Прядильщиком. Но не судеб, это в руках каждого человека.

Создание чего-то нового. Чего-то, что сделает этот мир немного иным. Не лучше, не хуже, просто уже другим.

— Помочь хочу вам я, — пропел джинн и положил свою руку мне на плечо.

Я даже отреагировать не успел, как и подумать, а не опасно ли это. Но стихия не обожгла меня. Наполнила теплом и силой. Сила элементаля потекла сквозь мой источник, наполняя соответствующие нити плетения.

Вместе с этим через меня прошла его радость. Да он тоже не прочь стать артефактором! Хакану нравилось создавать, теперь я в этом полностью был уверен.

А ещё в потоке его эмоций, сложно распознаваемых для человеческого разума, было нечто большее. Какое-то величие. Я на миг услышал очень далекий шум битв, торжество побед и горечь потерь соратников. Тысячи сражений пролетели перед моими глазами.

Было очень похоже на хранитель памяти. Вроде того камня, что я нашел в шахте на острове и узнал настоящую историю князя Дашкова.

Но от этого пришлось отгородиться. Невозможно было разорваться между двумя делами. Придет время, и Хакан сам расскажет мне. Если пожелает. А я с удовольствием послушаю его историю.

— Запад, — скомандовал я, поправляя направление стихии.

Элементаль не ощущал, как я, всю раскинутую сеть. А она постепенно расширялась, охватывая всё больше и больше территории сада. Границы проходили по магическим маякам, установленным по моей просьбе, чтобы не отвлекаться на визуальное подтверждение.