Похоже, что подобным способом их не обойти…

Злиться на духа предка я сразу же перестал. Видно было, что не из вредности молчал. Но раз уж я обнаружил проход, то потребовал объяснений.

— Лихие времена были, — Митрофан Аникеевич вопреки словам мечтательно улыбнулся. — Дворцовый переворот, реформы, смуты… Всё так стремительно менялось, а общество вдруг ополчилось друг против друга. Кляузничали почём зря. Тогда-то появилось одно общество…

Тайные общества появлялись постоянно. Так что в этом ничего удивительного не было. Часть высшего света, выступающего за сохранение традиций и, конечно же, своего положения, объединилась.

Назвались они «Исконниками», ничего дурного не замышляли и первой задачей их было обеспечить секретность как встреч, так и жизни членов общества. Ну и возможность быстро и незаметно уйти в случае чего.

Годами длилось тайное строительство подземной сети.

Уже прошли лихие времена, но работа не прекращалась. Исконники собирались больше по многолетней привычке. Им больше нравилась сама идея «особенности» сообщества, чем его необходимость. Получилось что-то вроде закрытого престижного клуба.

А потом оказалось, что для тайной канцелярии вообще не была секретом их деятельность. Просто законников не интересовали те, кто не представляет угрозы.

Ещё через сто лет, судя по словам призрака, всё под землей затихло.

Что произошло в то время, дух не знал. Но было похоже, что упоминания о столичном подземелье пропали из всех документов, и потомки исконников постепенно забыли про свое наследие.

Вроде как призрак предка иногда ощущал, что кто-то там ходит. Редко, но бывало. Значит, совсем заброшенными те проходы не были.

— И что, насколько далеко простирается? — спросил я, призадумавшись.

Это же как удобно! В наличии соглядатаев у своего дома я не сомневался. Как от мистера Висельника, так и от Баталова. А может и журналисты в засаде сидели, из тех, кто посмелее.

Неплохо иметь возможность уходить и приходить без их ведома.

— Далече, — ответил Митрофан Аникеевич. — За город, во все стороны. Ну, кроме залива, естественно. Да и под императорским дворцом есть, — усмехнулся он. — Императрица как прознала, так и себе велела подобное устроить.

Не то чтобы мне нужно было проникнуть во дворец, но сама возможность радовала. Наверняка, там уже защита серьезная стоит, но это всё равно проще, чем прорываться через гвардейцев и магов.

— Интересно… — протянул я, прикидывая в уме открывающиеся перспективы.

— Ну это чтобы фаворитов-то неприметно водить… — по недопониманию принялся пояснять призрак. — Дюже она по этому делу охочая была.

— Митрофан Аникеевич! — возмутился я таким сплетням.

— Ну а что? — не понял причину моего недовольства дух. — О покойных либо хорошо, либо никак. Так я ж хорошо как раз. Потрясающая женщина! Ох, видал бы ты её, Александр. Как зыркнет, так все моментом к ногам падают. Что стар, что млад.

Я с улыбкой взглянул на разгоряченного призрака. Похоже, он и сам был влюблен в её императорское величество. Ну надо же, не чужды ему были простые человеческие страсти.

Говорить я ему ничего не решился, чтобы не спугнуть его желание поделиться настоящими эмоциями, просто слушал восхваления давней императрице.

Почему он не сказал про подземелье Луке Ивановичу, я тоже спрашивать не стал. И так понятно, характер за годы пребывания между мирами у предка стал скверным. А паранойя так вообще разошлась не на шутку. Не доверял он никому, проще говоря. И только начинал учиться быть мягче и открытее. С переменным успехом, но тем не менее.

Моего отсутствия у Янина никто не заметил, к счастью.

Я пока ещё не знал, говорить ли про подземную сеть остальным. Сначала нужно выяснить, просто про неё позабыли или там всё же кроются опасности вроде ловушек и подобных неприятностей.

Поэтому и новое задание для Тимофея я отложил. Нужно самому пройтись и осторожно проверить.

Но сюрприз всё равно получился отличный.

Я тщательно замаскировал люк в саду и всё-таки занялся балансиром.

Тут уже сложностей не возникло, при более менее рабочей схеме задача состояла в том, чтобы условно «отразить» воздействие. Для точек, где требуется повысить температуру, здесь нужно её понизить на то же значение. И так далее, со всеми параметрами.

Единственное, над чем стоило потрудиться — это равномерно распределить по площади обратные действия. Чтобы не получилось охладить один участок до состояния вековой мерзлоты, например.

Учитывая скромный масштаб огорода, справился я довольно быстро. То есть ровно к закату, который порадовал меня пламенеющим алым небом благодаря низким облакам.

Мгновенного эффекта не было. Скорее всего к утру тут соберется туман и начнутся температурные аномалии. Проход к люку я оставил чистым, хотелось иметь возможность подойти к нему без климатических препятствий. Сделал что-то вроде ограждающей арки, чтобы снаружи была незаметна эта брешь.

Довольно осмотрел свою работу и отправился домой, с трудом отказавшись поужинать в ресторане.

Идея была заманчивая, но мне требовалась быстрая трапеза и хороший крепкий сон. Завтра с утра должен был приехать мой заказ из шахты.

Глыба была потрясающей, если можно было применить такие эпитеты к куску камня. Гладкие срезы переливались в первых солнечных лучах. Сквозь поверхность можно было заметить искорки внутреннего света этой волшебной породы.

— Виталь Борисович лично контролировал выемку, — с гордостью сообщил мне староста деревни, приехавший с вокзала вместе с грузчиками.

Евдоким Пахомович своему стилю не изменял, только косоворотка была праздничной, да и поясной топорик он оставил дома. Ради столичного визита мужчина аккуратно подстригся и причесался.

— Хорош, — по достоинству оценил я работу управляющего. — Удивительной чистоты работа.

— Виталь Борисович шибко в мастерстве продвинулся. Да и остров облагородил, домик там себе справил, чтобы в ночи по озеру не ходить.

— Что-то не так? — насторожился я.

— Нет, ваше сиятельство, всё спокойно. Водяной просил соблюдать режим и не беспокоить по ночам озерных обитателей, — староста потупил взгляд.

Понятно, Васселей там совсем от рук отбился. Вот уж кому спуску нельзя было давать, так это нечисти. По простой причине — человеческой логике они не подчинялись, а вот хозяйничать без меры любили. Без злого умысла, такова была их суть.

Так что стоило наведаться в Вознесенское и напомнить водяному о наших договоренностях. Стребовать с него четкое слово, что всё понял правильно. Забывчивость тоже была отличительной чертой нечисти, но данное однажды слово они никогда не нарушали.

Староста же приехал для согласования самых разных решений, принятых на деревенском сходе. Ему требовалось моё личное согласие и подпись, чтобы всё было законно. Телефонного разрешения главе деревни было недостаточно.

Мрамор поставили под навес, который соорудили мне работники мастера Емельянова. Зная, сколько будет крошки и мусора, затаскивать в лабораторию я глыбу не хотел.

С делами деревни мы расправились за час.

После этого довольный Евдоким Пахомович отправился в город. При себе он имел длинный список товаров, составленный жителями. На предложение всё это купить и доставить, староста вежливо отказался.

Я мельком взглянул в бумагу — в основном там были какие-то приятные мелочи, вроде атласных лент для девушек, отрезов тканей и особенных зачарованных блесен.

Впрочем, по глазам старосты была понятна главная причина столь скорого визита — ему хотелось посмотреть город. А моя подпись и этот список были хорошим поводом побывать в красавице-столице.

Суровой закалки человек, без повода вроде как и зазорно. Не просто же так погулять приехать.

Я дал ему несколько рекомендаций насчет лавок и распрощался. Поезд уходил обратно в деревню вечером, так что у старосты было полно времени.