Потому что его мысли были заняты ею: болью в ее глазах, нежностью в ее руках, мягкостью ее щеки.

Этого никогда не было. Никогда. Единственной уверенностью в его жизни было то, что он мог сосредоточиться на своей работе и отгородиться от мира. И все же Кассандра… Она проникла в его сознание, будучи такой приветливой, благородной, мужественной, заботливой и... Чертовски самоуверенной, вот какой она была. Какое самодовольство, думать, что знает его, заставлять его чувствовать себя отъявленным негодяем. Что ж, он был подлым негодяем, не так ли, потому что он был человеком. Он совершал глупые, недобрые поступки. Он совершал ошибки. В то время как она была чертовски совершенна, не так ли? Она никогда не делала ничего плохого, никогда не теряла контроль над своим языком, не теряла рассудка и не позволяла эмоциям взять над собой верх.

Он мог бы поцеловать ее.

Поцеловать ее, снять этот дурацкий ночной чепец, уродливый ночной жакет и все остальное, что ей нужно было для сна. Поцеловать ее, уложить на это розовое покрывало, под этот розовый балдахин и исследовать ее розовую...

- Нам нужно ехать в Ливерпуль, - сказал он Дасу. Он вскочил со стула, подошел к камину, схватил кочергу и поворошил угли.

- Нам все ещё нужно помочь Патни решить проблему с конкурентами. Мы можем уехать завтра.

Очевидное решение, на самом деле.

Если бы он поехал в Ливерпуль, как планировал, ничего бы этого не случилось. Он просто должен был вернуть свою жизнь в прежнее русло, а именно такую жизнь он и хотел. С его стороны было неосторожно позволять ей все испортить. Он мог бы продолжать в этом же духе годами, путешествовать, торговать и работать. Годы, и годы, и годы.

Годы.

И годы.

И годы.

- Патни сам все решил, - рассеянно сказал Дас, не отрываясь от бумаг, которые он изучал.

- Он что?

- Письмо вон там.

Дас даже не пошевелился, чтобы взять его. Великолепно. Даже Дас вел себя странно.

Джошуа бросил кочергу, схватил письмо и просмотрел его. Проклятие. Патни нашел решение. И к тому же хорошее.

- Какого черта ему понадобилось решать эту проблему? - пробормотал он.

- Он же ваш еекретарь, Отвечающий За Все, Что Происходит В Ливерпуле И Манчестере.

- Хм.

Дас по-прежнему не поднимал глаз. Джошуа вернулся к камину, подбросил в огонь еще одно полено, наслаждаясь снопом искр, взметнувшимися вверх.

- Тогда в Бирмингем. В Бирмингеме все всегда имеет смысл. У меня мало дел в Лондоне.

- Боюсь, сейчас неподходящее время для того, чтобы покидать Лондон.

- Только не говори мне, что я не должен покидать миссис Девитт. Она вполне способна сама о себе позаботиться, и она нуждается во мне не больше, чем я в ней, и, честно говоря, последние два года мы прекрасно сосуществовали, и все было в высшей степени удовлетворительно, пока не появилась она и все не разрушила.

- Против вас подан судебный иск. Лордом Болдервудом.

Джошуа взглянул на бумаги в руке Даса. Дас поднялся на ноги, сжав губы, необычно напряженный.

- Это все еще из-за той дурацкой истории с Прибалтикой?

- Нет, сэр. Лорд Болдервуд подает на вас в суд за преступную связь.

ДАС БЫЛ красноречивым малым, он хорошо выражал свои мысли, и это предложение не было особенно сложным, но это было одно из тех высказываний, в которых слова имели смысл по отдельности, но общий смысл ускользал от его сознания. Джошуа прокрутил его в голове, чтобы понять, правильно ли он его понял.

Преступная связь. Супружеская измена. И все же его мозг взбунтовался. Да, он не был невинным. Да, в Лондоне было четверо джентльменов, которые могли бы выдвинуть такое обвинение, если бы захотели, но они этого не сделали бы, потому что достигли той стадии брака, когда позволяют своим женам самим делать выбор, и Джошуа заранее разузнал об этом, потому что запретное его не привлекало, а вот эффективность и хорошее планирование очень даже.

- Связь с женой лорда Болдервуда? - наконец произнес он.

Дас неловко поежился.

- Именно это и делает упомянутую «связь» преступной.

- Это нелепо. Он подает на меня в суд за то, что я спал с леди Болдервуд? Светлые волосы - Понимающая ухмылка - Хитрые глаза – Неприятная - Безрадостная.

- Я никогда не прикасался к этой женщине.

- Он требует возмещения ущерба в размере пятидесяти тысяч фунтов за, э-э... - Дас просмотрел формулировку. - Цитирую, «несанкционированное использование его собственности».

- Наглый щенок. Я бы не стал, цитирую, «пользоваться» его, цитирую, «собственностью», даже если бы у меня были, цитирую, «полномочия». Даже если бы это мне заплатили пятьдесят тысяч.

В последнее время Болдервуд слишком часто фигурировал в его жизни. Ударил его в Сент-Джеймсе из-за какой-то ерунды с его женой. Эта жена, порхающая, как комар, на вечеринке у Физерстоуна. Предупреждение Айзека о надвигающейся мести.

Ах.

- Они давно это планировали, - сказал он.

Он расхаживал взад-вперед, размышляя, в то время как Дас как всегда оставался совершенно спокойным.

- Это...

Он щелкнул пальцами, развернулся, хлопнул в ладоши.

- Да, так оно и есть. Он потерял деньги, нуждается в них срочно, отчаянно пытается их получить, обвиняет меня… Насколько плохи его дела, ты выяснил это?

- Плохи. Долги где-то в районе тридцати тысяч, включая обычные долги и долги у ростовщиков.

- Выигрышных дел в случаях с преступными связями становится все больше. Пару недель назад был как раз такой случай.

- Этому парню Эвансу пришлось выплатить лорду Оливеру компенсацию в размере двадцати тысяч долларов за его роман с леди Оливер.

- Эванс не может себе этого позволить, но я могу. И у меня есть репутация. Ещё я богатый выскочка, который лезет туда, куда ему не положено, и присяжные могут обидеться на это.

Цветы на его столе смотрели на него осуждающе. Только вчера Кассандра своими умелыми руками переставляла их, говоря об удовольствии и радости.

- Это отвратительно, - сказал он. - Отвратительно, подло и мерзопакостно.

- Судебное заседание состоится через две недели.

- Так скоро.

Он снова принялся расхаживать по комнате, размышляя, подсчитывая, не веря своим ушам.

- Как этот идиот может думать, что ему сойдет это с рук? Судебный процесс подразумевает представление доказательств, а доказательств у него не будет, потому что, черт возьми, между нами ничего не было.

Во рту у него появился кислый привкус. У него было много конкурентов. Даже врагов. Такое бывает, когда ты успешен. Всегда что-то шло не так, кто-то пытался превзойти его; это было частью того, что волновало его и наполняло его дни.

Но это было настолько... личным.

Дас не сказал ни слова.

- Я никогда не прикасался к этой женщине, Дас.

Не то чтобы его волновало, что подумает Дас.

- Не прикасался, - сказал он.

И Дас кивнул.

Джошуа взглянул на часы.

- Кассандра на каком-то балу и вернется домой только через несколько часов. Я скажу ей утром. Ты можешь отправляться домой. Я разберусь с этим завтра.

Он последовал за Дасом в прихожую, наблюдая, как тот натягивает перчатки и пальто, видя перед собой только Кассандру, такой, какой она была прошлой ночью, как она беспокоилась о том, что он расстроен, и о том, что он расстроил ее. Как она, приоткрыв губы, ждала его поцелуя.

- Ты же не думаешь, что она может узнать об этом сегодня вечером? - спросил он.

- Зависит от того, насколько осмотрительным хочет быть Болдервуд.

- Он лжет о своей жене, ему стоило бы быть осмотрительным.

Кассандра когда-то была помолвлена с Болдервудом. О, черт. Какая неразбериха. Ему следовало поцеловать ее, когда у него была такая возможность.

- Но в любом случае, она уже сказала мне, что ей все равно.

Дас замолчал, вертя шляпу в руках. Он начал говорить, но остановился, когда лакей открыл парадную дверь.