Каин втягивает воздух, когда мои пальцы касаются его длины, а его рука сжимает мои волосы.

— Открой рот, — хрипло говорит он, и я чувствую, как он пульсирует в моей руке, и подчиняюсь, проводя языком по нижней губе. Он стонет, дергается бедрами, глядя на меня сверху вниз.

— Ты выглядишь так идеально, — шепчет он. — Стоишь на коленях, рот открыт для моего члена. Вся в белом, как невинная девственница, но ты моя грязная маленькая шлюшка, не так ли? Мой зайчонок и моя принцесса.

Слова прожигают меня, одновременно унижая и возбуждая, и я киваю, его твердый член находится в дюйме от моего рта. Я вижу жемчужину спермы на кончике, вижу ее сияющий блеск, чувствую на ладони его напряжение и пульсацию его вен.

— Соси, принцесса, — командует Каин хриплым рычанием. — Я хочу увидеть эти красивые губы вокруг моего члена. — Я хочу чувствовать твое горло вокруг себя.

Я наклоняюсь вперед, касаясь губами головки и проводя языком по опухшей плоти. Каин стонет, когда я провожу языком по кончику, соленый вкус его спермы наполняет мой рот, когда я дразню мягкую плоть под ним, медленно скользя губами по головке его члена, так что первый дюйм оказывается у меня во рту.

Рука Каина сжимает мои волосы, его глаза темнеют от желания, когда он смотрит на меня сверху вниз.

— Не дразни, принцесса, — предупреждает он. — Покажи мне, как хорошо ты можешь меня сосать.

В его голосе звучит что-то вроде угрозы, но это меня только больше заводит. Я чувствую, насколько я мокрая, когда скольжу губами по его длине, пропитывая своей собственной влагой кружева трусиков, мои внутренние бедра липкие, когда я пытаюсь уместить в рот как можно большую часть его члена. Он почти слишком большой, мои губы растягиваются вокруг него, когда я провожу по нему языком, и я задыхаюсь, когда головка его члена скользит мне в горло.

Каин издает шипение от удовольствия, его ногти впиваются в мою кожу головы, а я изо всех сил пытаюсь проглотить его глубже.

— Продолжай, принцесса, — рычит он. — Возьми все, или я засуну это тебе в глотку сам.

Я чувствую, что не могу дышать, пойманная твердой толщиной рта и его рукой в моих волосах, паника скручивается в моем животе, но страх смешивается с желанием, пока все, что я чувствую, это горячий, пульсирующий пульс, боль за какое-то личное удовольствие. Одна из моих рук упирается в его бедро, когда он начинает продвигаться глубже, но другая начинает поднимать край моего свадебного платья, желая найти путь под ним.

Каин посмеивается темным, похотливым звуком.

— Хочешь поиграть со своим клитором, пока сосешь меня, принцесса? Я позволю тебе. Но бери каждый дюйм, иначе я свяжу тебя и буду вталкиваться тебе в рот снова и снова, пока ты не утонешь в моей сперме и не будешь умолять меня доставить тебе оргазм. И я не буду, — грозит он. — Я заставлю тебя глотать мою сперму, пока я не иссякну, и оставлю тебя возбужденной до утра.

Я не знаю, сделал бы он это на самом деле, но думаю, что мог бы. И даже мысль об этом заставляет меня стонать вокруг его члена, небольшая часть моего сознания задается вопросом, почему это меня возбуждает, даже когда я заставляю себя проглотить его глубже в свое горло, давясь его шириной, когда я лезу под юбку и просовываю пальцы в мои трусики.

Я чертовски мокрая. Настолько мокрая, что мои пальцы скользят по моей плоти, мои трусики мокрые насквозь, и я просовываю два пальца между опухшими складками, нетерпеливо находя свой клитор, в то время как Каин крепче сжимает мои волосы, а его другая рука сжимает мой подбородок и удерживает мой рот открытым, когда он начинает толкаться.

Раньше я думала, что он трахал меня в рот, но это было ничто по сравнению с этим. Он трахает мой рот так, как будто трахает мою киску, снова и снова вонзая свой член в мою глотку, пока я не задыхаюсь и у меня не течет тушь, а слезы не капают по моим щекам. И все это время мои пальцы скользят по клитору, лихорадочно потирая, подталкивая меня все ближе и ближе к оргазму, которого я так отчаянно жду. Я чувствую, как оно туго скручивается в нижней части живота, чувствую, как напрягаются мышцы внутренней поверхности бедер, и когда Каин снова вонзается в мое горло, а затем высвобождается, я знаю, что сейчас произойдет.

Мой оргазм наступает в тот момент, когда он брызгает спермой мне на лицо, горячие всплески спермы покрывают мой язык, губы и щеки, попадают на лоб и подбородок и капают на декольте. Я стону, мой рот открывается шире, когда мои бедра поднимаются вверх к моей руке, моя киска сжимается от потребности в чем-то, чтобы наполнить меня, когда я кончаю, пока Каин обрызгивает мое лицо своей спермой.

— Ты грязная маленькая шлюшка, — рычит он, засовывая свой член между моими губами и отдавая мне на язык, последние капли семени, которые выливаются мне в рот. — Посмотри на себя. Запачканная невеста с моей спермой на лице. Вставай.

Он рычит мне, и на мгновение это кажется слишком реальным. Я замираю, мои пальцы все еще прижаты к клитору, мой разум затуманен и кружится от удовольствия, все еще пульсирующего во мне. Внезапно это перестало быть похоже на игру.

Но это так.

Он разыгрывает фантазию, как и каждую ночь. Разрушая свою прекрасную невесту своим членом и своей спермой, делая меня своей, разрушая меня, пока он трахает меня до забвения. И мне это нравится. Я кончила сильнее, чем когда-либо раньше, просто пальцами, из-за того, что он трахнул меня в рот. А ночь только начинается.

Я не сомневаюсь, что Каину снова придется из-за меня кончить. И от этой мысли во мне разливается жар, заставляя меня стонать, когда он снова смотрит на меня сверху вниз со странным выражением триумфа на лице.

— Встань, — рычит он, его рука на моем подбородке заставляет меня подняться на ноги. — Я хочу раздеть свою хорошенькую жену догола, чтобы трахнуть еще одну ее дырочку.

Я дрожу, поднимаясь на ноги, от смятения и желания у меня слабеют колени, рациональная часть моего разума борется с той частью, которую это ужасно, необъяснимо возбуждает.

— Повернись, — приказывает Каин, и я понимаю, что он не целовал меня с тех пор, как мы вошли в эту комнату. Думаю, сейчас он этого не сделает, учитывая, что его сперма забрызгала мои губы. И я не думаю, что на этот раз он меня умоет.

Медленно я оборачиваюсь, мои пальцы запутываются в юбке платья, когда я чувствую, как руки Каина тянутся к пуговицам сзади. Он расстегивает их одну за другой, резко дергая за каждую кнопку, как будто они были созданы специально для того, чтобы замедлить его движение. Я почти боюсь, что он может порвать платье, но он расстегивает их все, пока я не чувствую, как его пальцы тянутся к молнии наверху, которую прикрывают пуговицы, и он начинает тянуть ее вниз.

Это не первый раз, когда я раздеваюсь с Каином. Это даже не первый раз, когда мы разыгрываем подобные грубые, унизительные фантазии. Но почему-то это кажется другим. Я не знаю, дело ли в кольце на моем пальце и в клятвах, которыми мы сегодня обменялись, или в том, как он себя ведет сегодня вечером, с темной, собственнической ноткой, которая даже более интенсивна, чем в любую другую ночь, которую мы провели вместе. Но такое ощущение, будто он впервые раздевает меня догола, как будто кончики его пальцев, скользящие по основанию моего позвоночника, когда он расстегивает молнию, — это что-то новое, неизведанное.

— Так идеально, — шепчет Каин, его руки гладят мою спину, и он начинает расстегивать платье. Кончик пальца касается кружевной ленты бралетта, который я выбрала под платье. — Я вижу, ты выбрала что-то особенное для сегодняшнего вечера, принцесса.

— Это же наша брачная ночь. — Я сопротивляюсь желанию повернуться и посмотреть на него, поскольку он еще не сказал мне об этом. У меня странное ощущение, что именно сегодня, из всех ночей, мне следует подчиняться его указаниям. — Я хотела, чтобы она была особенной.

— Да? — Он стягивает бретельки моего платья с моих рук, и я дрожу от ощущения его шероховатых ладоней на своей коже. — Я ждал этого вечера, кажется, слишком долго, Сабрина.