— О, хорошо, — говорит Дафна, четко подчеркнув это. — А теперь давай подготовим тебя к свадьбе.

Я уже приняла душ и высушила волосы феном, а теперь Дафна и Мари переходят в командный режим прически и макияжа. Кажется, совсем непринужденно они завивают мои волосы густыми, пушистыми волнами, наносят легкий макияж, наносят на веки тени цвета шампанского и на губы идеальный телесный тон. Дафна протягивает мне серьги, и я вставляю их в уши, прежде чем Мари приносит мне платье.

Купив его, мы пошли в магазин нижнего белья в Луисвилле, где я выбрала кое-что для своей брачной ночи. Я помню, как провела пальцами по кружеву и шелку, гадая, что подумает Каин, когда увидит меня в чем-то, что я выбрала специально для него. В те разы, что мы были вместе, все было не запланировано. Моменты страсти, которые не имели ничего общего с тщательно подобранным нижним бельем или размышлениями на будущее. Кроме последнего раза. Я дрожу, вспоминая это и у меня такое ощущение, что Каин какое-то время до этого думал, что бы он сделал, если бы у него была причина наказать меня.

Я выбрала пару белых кружевных трусиков с небольшим бантиком на спине и кружевной бюстгальтер с таким же бантиком на декольте, чтобы надеть его под платьем. Я надела их прямо перед приходом Мари и Дафны, под мой халат. Дафна издает дразнящий свист, когда я стягиваю халат и надеваю свадебное платье.

— Каину точно понравится, — уверяет меня Дафна, пока Мари помогает мне надеть платье. Она идет за моей фатой, а Мари застегивает молнию и пуговицы сзади, укладывая вокруг нее мои волосы, пока они обе не останутся довольны.

— Вот, — говорит она, отступая вместе с Мари, а я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на свое отражение в зеркале над комодом.

Красивая невеста смотрит на меня. Я выгляжу точно так же, как сказочная принцесса, которую я представляла себе, когда примеряла платье в свадебном магазине, и чувствую, как мое зрение затуманивается, когда я смотрю на свое отражение. Это все, чего я могла желать, и я поворачиваюсь, с благодарностью глядя на Мари и Дафну.

— Спасибо вам за помощь девочки, — говорю я им, проводя руками по цветам на юбке платья. — Все идеально.

Все это по-прежнему кажется сюрреалистичным. Полторы недели назад я даже не думала о браке. Еще совсем недавно я провела большую часть своей жизни, часто думая о том, за кого меня выдадут замуж, будет ли у меня хоть какое-то счастье, что я могу сделать, чтобы моя жизнь была хорошей, даже с таким мужем, который был выбран для меня. А потом, когда я приехала сюда, в Риверсайд, все это исчезло. Я понятия не имела, выйду ли я когда-нибудь замуж. Если бы я вообще захотела, я бы была предоставлена сама себе.

И тут появляется Каин. Наш брак должен быть практичным, но, если честно, для меня это значит нечто большее. И даже несмотря на то, что я просила его отпустить меня, если это не сработает, я расстраиваюсь меньше, чем следовало бы, из-за того, что он отказался меня отпускать.

Это быстро. Это вихрь. Но я не чувствую побуждения бежать, хотя, по моему мнению, мне следовало бы это сделать. Я чувствую… надежду.

Я думаю, именно это и должен чувствовать человек в день свадьбы.

Мы все выходим на улицу, где нас ждет машина Дафны. Они с Мари помогают мне сесть на заднее сиденье, заправляя вокруг меня мою объемистую юбку и расстилая ее на сиденье рядом со мной, чтобы она не помялась, а Мари вручает мне букет цветов, который мы собрали вчера, теперь обернутый синей лентой. То, что я планировала сделать своим «чем-то синим», еще до того, как Дафна подарила мне серьги.

Цветы великолепны: желтые подсолнухи и темно-красные и оранжевые хризантемы, окруженные листовым зеленым наполнителем. Я осторожно кладу букет себе на колени, чувствуя, как мое сердце начинает колотиться в груди, пока мы едем к маленькой церкви на окраине города.

Меньше чем через час я стану женой Каина.

Дафна паркует машину, и они с Мари приходят мне на помощь, поправляют мою юбку, когда я выхожу из машины. Они обе одеты в платья, которые у них уже были: на Мари темно-красное платье с запахом, которое, по ее словам, она купила несколько лет назад для праздничной вечеринки, которую устроила компания Грега, а на Дафне красивое золотое платье-футляр, которое она купила для юбилейной поездки. Волосы Мари распущены волнами, благодаря чему она выглядит моложе и красивее, чем обычно в джинсах и хвостиках, а Дафна уложила свои волосы в элегантный хвост. Они обе подходят на роль подружек невесты, и мое сердце снова наполняется теплом, думая о том, какие усилия они приложили.

Я не знаю ни одну из них так долго, но они очень старались сделать этот день успешным для меня, какие бы у них ни были сомнения. Я не могу предать словами, что это значит для меня.

Сама церковь небольшая: обшитое белыми досками здание, которое выглядит так, будто простояло здесь уже сто лет, горшечные растения и цветы украшают каменные ступени, по которым мы поднимаемся. Если бы я выходила замуж дома, я бы сыграла свадьбу в церкви Святой Троицы, и это было бы более грандиозное зрелище, чем это. Но мне кажется, что здесь тихо, уютно и что-то подходящее для того места, где я сейчас нахожусь.

Ради чего мы с Каином вместе.

Когда двери открываются, я слышу, как одинокий пианист начинает играть свадебный марш. Я вижу Каина у алтаря, стоящего в одиночестве вместе с проповедником, в сшитом на заказ темно-сером костюме, который выглядит намного дороже, чем я ожидала. Это заставляет меня тоже что-то чувствовать — думать, что он тоже вкладывает много усилий в эту свадьбу. Он потратил больше денег, чем, как я думала, было бы удобно для него, вероятно, влезая в свои сбережения, чтобы сделать в этот день все, что он может сделать, а также подарить мне красивое кольцо.

Только тот, кто действительно заботится о ком-то пойдет на такое.

Я не спускаю с него глаз, иду по проходу позади Мари и Дафны, музыка уходит на задний план, когда я смотрю на красивое лицо Каина. В его глазах есть что-то жадное, собственническое, и это посылает во мне теплый поток желания, которое кажется совершенно неуместным для того места, где мы находимся.

Мари и Дафна отходят в сторону, когда я приближаюсь к Каину, стоящему у алтаря, и поворачиваюсь лицом к своему будущему мужу. Взгляд Каина скользит по мне, и я тоже вижу желание на его лице.

— Готова? — Спрашивает он, и я киваю.

Обеты — это самая легкая часть. Мы повторяем их оба, и я слышу, как Каин, кажется, наслаждается ими, давая мне эти обещания, как будто это тоже делает его счастливым. Думаю, для него это значит больше, чем просто способ обезопасить меня, я слышу это по тому, как он повторяет свою часть клятв, по тому, как его глаза собственнически скользят по мне, как будто он не может дождаться, чтобы сказать «да».

Он надевает бриллиантовое кольцо на мой палец, и на долю секунды кажется, что он слишком прижимает его к костяшке моего пальца, достаточно сильно, чтобы немного впиться в мою кожу и причинить боль. Я вздрагиваю, морщась, и Каин улыбается.

— Прости, — тихо говорит он, и я сглатываю, выталкивая это из головы и одновременно надевая его ободок на его палец. Я могу сказать, что ему уже очень хочется закончить церемонию и отвезти меня домой.

Когда проповедник говорит, что он может поцеловать невесту, его рука обхватывает меня за талию прежде, чем слова полностью вылетают из уст другого мужчины, притягивая меня к себе и прижимая мою вуаль к моей спине, когда его губы прижимаются к моим. Вуаль дергает мои волосы, и я чувствую прилив тепла, вспоминая ощущение кулака Каина, зажатого в моих волосах, когда он толкался в меня в постели. Мои колени подкашиваются, и я поднимаю руку, хватаясь за переднюю часть пиджака Каина, когда его язык скользит по моим губам.

На мгновение мне кажется, что он мог бы углубить поцелуй. Но проповедник откашливается, и Каин отстраняется, ухмыляясь, когда мои щеки краснеют. На скамье рядом с нами Мари и Дафна аплодируют и смеются.