– О'кей, в какое время мне лучше приехать?

– Не позже девяти. Хочу, чтобы Банни выглядела во всем блеске, когда выйдет из больницы и отправится домой.

– Домой? Я думал, он сгорел, – удивился Холли.

– По привычке с языка сорвалось, – поспешно объяснила Леверн. – Я сняла бунгало в отеле «Беверли-Хиллз», пока не найду подходящего жилья. Кроме того, я была бы очень благодарна, если бы вы привезли Надю, загримировать Банни.

Закончив разговор, Леверн быстро набросала план того, что надлежит сделать, и список людей, с которыми необходимо поговорить. Сунув руку в карман халата, который Леверн так и не снимала на ночь, она нащупала листок жесткой бумаги. Слава Богу, у нее хватило духа захватить чек, полученный за продажу мебели. Этого хватит на жизнь, пока со страховой компанией не будет все улажено. Леверн закрыла глаза и произнесла короткую молитву. Наконец-то она избавилась от огромного особняка, который так трудно продать, и при этом не потеряла лица. Теперь никто не узнает, как близки были они к разорению.

К полудню доставили заказанную одежду. Леверн быстро пересмотрела вещи, выбрала простой черный костюм и белую шелковую блузку. Она уже успела принять душ и наложить косметику, присланную администрацией отеля. Лодочки оказались немного велики, но времени ждать, когда принесут другие, не было. Необходимо отправиться в банк и немедленно получить деньги по чеку.

Перед тем как уйти, она заглянула к Челси и увидела, что девочка по-прежнему крепко спит, прижимая подушку. На какой-то кратчайший миг Леверн ощутила прилив благодарности за то, что внучка не требовала к себе внимания. Она быстро закрыла дверь, написала Челси короткую записку с приказом позвонить в бюро обслуживания номеров, если проголодается, и пообещала вернуться через несколько часов.

Закончив дела в банке, Леверн взяла такси и отправилась взглянуть на руины некогда роскошного особняка, в надежде, что огонь пощадил хотя бы один автомобиль. При ярком свете дня разрушения казались еще более ошеломляющими. Через несколько минут после спасения Банни огонь добрался до газопровода, и взрыв уничтожил дом до основания. Не осталось ничего, кроме двух высоких кирпичных дымоходов, поднимавшихся к небу, словно две гигантских руки, умоляющих о милосердии.

Леверн угрюмо оглядывала пепелище. Среди развалин гаража темнели скрученные, изогнутые металлические скелеты – все, что осталось от автомобилей. Будет ли у Леверн когда-нибудь достаточно денег, чтобы купить новый «роллс-ройс»?

Женщина молча пожала плечами, отметая сомнения и сожаления. Что ни делается, все к лучшему! Она повернулась и направилась к такси.

– Куда теперь? – спросил водитель.

– Агентство «Оскар Гарланд». Знаете, где это?

– Конечно, леди, – отпарировал тот.

Леверн откинулась на спинку сиденья. Хилда Маркс была верной поклонницей Банни и, кроме того, одним из лучших агентов в городе. Теперь Банни необходим более авторитетный представитель, чем какой-то Руперт Дон. Настало время перемен – решительных перемен! В Голливуде все знали: когда наступают плохие времена, первым делом необходимо найти нового агента.

Хилда Маркс не привыкла принимать посетителей без предварительной договоренности. Одна из лучших, наиболее влиятельных агентов в Голливуде, она, без сомнения, доказала, что женщины могут вести переговоры и добиваться успеха не хуже любого мужчины. Все ее клиенты были знаменитостями, и она никогда не соглашалась представлять того, в чей талант не верила.

Дочь талантливой актрисы и известного в мире кино адвоката, она едва ли не с детства выучила правила игры и теперь считалась крупным специалистом в области составления контрактов. Отец сумел показать ей, как важно заключить выгодную сделку, а клиенты, получающие огромные доходы благодаря знаниям Хилды, благословляли ее и были счастливы иметь такого агента.

Более того, Хилда была искренне заинтересована в карьере и процветании своих подопечных. Эту высокую широкоплечую женщину можно было назвать скорее интересной, чем красивой. Она обычно носила сшитые по заказу костюмы и всегда одевалась просто, но элегантно. К удивлению секретарши, Хилда согласилась принять Леверн Томас, и, хотя последней пришлось ожидать в приемной целых десять минут, когда Леверн наконец провели в офис, Хилда приветствовала ее самым дружеским образом.

– Леверн, я крайне сожалею, что ваш дом сгорел! Как, должно быть, ужасно потерять все, что у тебя есть, – сочувственно сказала она, вставая с кресла и протягивая руку. Свет, падающий из огромного окна позади письменного стола, отражаясь от блестящих ярко-рыжих некрашеных волос в таких крутых завитках, что владелице приходилось выпрямлять их каждый месяц, чтобы уложить в аккуратный шиньон, образовал некое подобие сияния вокруг головы.

Леверн взглянула в карие глаза агента и, приняв подобающее случаю огорченное выражение лица, ответила:

– Да, но я счастлива, что всем удалось спастись.

– В утренних новостях передали, что слуг в доме не было. Это, конечно, ошибка? – лукаво спросила Хилда.

Ей было необходимо знать, насколько откровенна с ней эта женщина.

Леверн опустила голову и, разглядывая руки, вздохнула.

– Я могла бы сказать вам, что дала слугам выходной, но это было бы неправдой. Я уволила их, потому что «Таурус» аннулировала контракт с Банни, а без ее дохода мы не можем вести приличный образ жизни, к которому привыкли.

– Печально, – пробормотала Хилда, довольная, что Леверн не пытается хитрить. – Так чем же я могу помочь?

– Карьера Банни клонится к закату, Хилда, – честно призналась Леверн. – Последнее время ее снимали в самых средних фильмах, у Руперта Дона не хватает воли настоять на своем и защитить ее.

– Агент вряд ли может что-то сделать, если актер связан контрактом, Леверн, – покачала головой Хилда, внимательно наблюдая за Леверн.

– Понимаю, но он потерял веру в Банни – это можно сказать по тону, каким он всегда извиняется за студию и держит их сторону. А агент должен быть союзником клиента, черт возьми! – рассерженно воскликнула Леверн.

– Хотите, чтобы агентство Гарланд подписало с ней соглашение? – осведомилась Хилда, сложив кончики тонких и очень белых пальцев, и задумчиво коснувшись подбородка.

– Не просто агентство Гарланд, а именно вы. Банни нужен агент, который верил бы в ее способности и возможности, готовый сражаться за нее.

– Но почему так необходимо делать это именно сейчас?

– Потому что пожар вновь привлек к Банни внимание прессы, а вы знаете, какая у продюсеров короткая память. Необходим кто-то, способный организовать ее триумфальное возвращение как можно быстрее, добыть контракт на приличный фильм, пока вся суматоха не улеглась. При наличии хорошей роли фильм будет кассовым, обещаю!

Леверн говорила страстно, убедительно, потому что сама верила каждому слову.

– А как насчет контракта с Рупертом?

– Чепуха! Я могу сегодня же разорвать его, уведомив Дона письмом. Вы позаботитесь о Банни? – с беспокойством спросила Леверн.

– Судя по фотографии в газете, она должна похудеть не меньше чем на тридцать фунтов.

– Ей необходим стимул, – поспешно заверила Леверн. – Она слишком много ест, только когда расстроена и несчастна.

Хилда нажала кнопку вызова секретарши. Та немедленно явилась с блокнотом, и Хилда продиктовала короткое письмо агенту Банни с уведомлением об увольнении.

Закончив диктовать, она велела:

– Напечатайте на простой бумаге и отдайте на подпись Банни Томас. Пусть миссис Томас заберет его с собой.

После ухода секретаря, Хилда развернула кресло, оказавшись спиной к посетительнице, и несколько минут задумчиво смотрела в окно. Потом также внезапно развернулась и серьезно сказала:

– Леверн, хотя вы и мать Банни, думаю, вы правы. Ее возможности совершенно не раскрыты. Сделайте так, чтобы она похудела, а я постараюсь, чтобы ей дали роль в новом фильме Рика Уэнера.