Смешки за спиной в ответ на шутку Императора прозвучали, но так, без души.

— В целом это определяется необходимостью и доступностью. Определяет это, под свою ответственность, сюзерен обладателя дружины. В вашем, Юрий Викентьевич, случае, это…

— Это вы, Государь. Вот я дурень-то!

А вот сейчас хихиканье сзади искреннее и такое, слегка злорадное.

— Ну-ну, прибедняться так откровенно не стоит, уж на кого-кого, а на дурака вы никак не похожи. Конечно, вторую волну в ближайшие семьдесят-восемьдесят лет ждать не приходится. Но и запрещать вам дальнейшие эксперименты идея так себе. С учётом того, какие орудия береговой обороны мы не так давно разрешили поставить одному также чрезвычайно деятельному графу, а также того, что я сам приказал вам везти вашу артиллерию через пять или шесть губерний, и с учётом доказанного вами умения правильно применять данное вооружение, думаю, ответ очевидный.

Пётр Алексеевич повернулся вполоборота к сопровождающим его лицам и бросил:

— Оформите должным образом разрешение на включение в состав дружины артиллерийской батареи из орудий собственного изготовления.

— Простите, а буксируемой или самоходной батареи? — Сам не понимаю, как у меня этот вопрос вырвался. «Наглеть, так наглеть» получается, что ли? Сказал — и сам испугался своей наглости. Но Император не разозлился, наоборот, даже развеселился:

— Да уж, шустрый малый! — Ну, с учётом его возраста он и деда моего мог бы так же поименовать, так что не обидно совсем. — По штату батарея может быть гужевой или механической тяге. Про самоходную артиллерию в наставлениях и штатах ничего не сказано. А зачем тебе две батареи, если не секрет, с кем воевать-то собрался?

— Честно сказать, я и одну-то не потяну, по всем расчётам больше четырёх орудий содержать чересчур накладно выходит. Просто для того, чтоб никакой дурак не докопался, подстраховаться. Да и на будущее: мало ли, как оно повернётся в дальнейшем, чтобы вас лишний раз не беспокоить.

— Предусмотрительно. Впишите там: «и экспериментальных образцов боевой техники на самоходных шасси». Это же так называется? — Уточнил у меня Император. И продолжил: — А что касается беспокойства… У вас, господин Рысюхин, есть право на два визита ко Двору, без особых приглашений, уведомительным порядком. И вызывает сожаление, что вы этим своим правом пренебрегаете.

А вот это «ой»! Ещё не «ой-ой-ой», но уже слишком близко к Высочайшему неудовольствию.

— Виноват, исправлюсь! — А что тут ещё скажешь?

— Виноваты, исправляйтесь. Осенью жду на балу. Разумеется, с супругами.

— Слушаюсь, Государь.

А у указанных супруг мордочки такие довольные… Заразы!

Тем временем бойцы, воодушевлённые Высочайшим вниманием, буквально взлетели в «самоходку» и раскрыли её крышу, открыв на общее обозрение внутреннее содержание. Половинки крыши оказались очень удобными приступочками для «экскурсантов». Они бы и наверх забрались, но там номера расчёта заняли места по боевому расписанию, заняв почти всю платформу.

— Это, стало быть, и есть тот пресловутый «кустарный бомбомёт», который фигурировал в отчётах? Не предупредили бы о «кустарности» — стал бы вызнавать, в армии какого именно государства оно на вооружении стоит.

— Именно он. Правда, уже не в таком виде, как был во время боя, поскольку на практике выявился ряд недостатков, в том числе и критических.

Сперва начал рассказывать про оборудование боевого модуля: где что и для чего сделано. Опять же, с рассказом что было в начале и почему переделали. Правда, видно было невооружённым глазом, что «публика» просто терпит, в ожидании перехода к главному. Ладно, не буду больше томить.

— Состоит из трёх основных частей. Это ствол с механизмом двойного спуска, опорная плита, которая в самоходном варианте является вращающейся частью пола, и двунога с механизмами наведения и прицельным приспособлением. В принципе, ничего принципиально нового здесь нет, за исключением одного момента, но о нём позже. В целом, это оружие можно рассматривать как разновидность мортиры, которые известны уже очень давно, только сильно облегчённой конструкции. Элементы конструкции можно будет удобнее рассмотреть на буксируемом варианте. Его сейчас выгружают и готовят к показу.

Зрители начали оборачиваться, но быстро утратили интерес: ну, возятся там нижние чины, вытаскивают что-то из грузовика, ничего толком не видно.

— Облегчение конструкции тоже не сам придумал, ещё в гимназии заинтересовался рассказом про то, что китайцы свои фейерверки из бумажных трубок запускают или из бамбуковых стволов. Удивился сильно — как же так, из бумаги пушку делать⁈ Проверил, каюсь — сначала из бамбуковой удочки самострел соорудил, потом и из картона склеил. Картонный один выстрел пистолетным макром выдержал, но второй раз заряжать там было нечего. Даже для того безголового гимназиста, который из удочки стрелять решился, и то — страшно.

Пока некоторые из зрителей вспоминали свою боевую молодость, перевёл дух и собрался с мыслями.

— Я, каюсь, немного смухлевал: ствол укрепил, будучи магом металла. Нет, ничего такого, просто подсмотрел и воспроизвёл конструкцию арборита[1], пять слоёв металла со взаимно перпендикулярным направлением волокон и горячей посадкой этих слоёв друг на друга.

— Погодите, откуда в стали взялись волокна? Какой-то особый сорт⁈

— Речь о микрокристаллической структуре металла. В первую очередь — направление кристаллов цементита, но не только. Однако это уже детали, не специалистам в части металловедения не интересные. Идём дальше. Оперённый снаряд — известен примерно с момента изобретения лука. Примерно — потому как самые первые изобретатели, возможно, стрелы без оперения использовали. Контактный взрыватель со взведением в момент выстрела — ну, тут без комментариев. Как и цилиндроконическая форма снаряда — миллионы их сделаны. Я, получается, просто собрал вместе давно и широко известные вещи.

— Хотите сказать, что ничего не изобрели здесь?

— Почему же? Вот, двунога, например.

Раздались смешки:

— Это подставка, что ли⁈

— Смех смехом, а ничего подобного нигде и никогда не использовалось. Все патенты, которые удалось получить на этот вид вооружения, именно на двуногу и пришлись. Раньше в мортирах или те же цапфы, что и в полевых пушках старого образца, ставились, а угол возвышения клиньями закрепляли, или под станину что-то подкладывали, в передней либо задней части, от тех же клиньев до камней. Современные мортиры делают опять же — на орудийных лафетах, переделанных под другие углы возвышения. Стрельцы с мушкетёрами и прочая пехотная публика использовали вместо опоры или древковое оружие, типа бердыша, или одноногую подпорку.

— Велика ли разница — одна нога или две?

— Конечно! Опора на три точки — куда как более устойчивая, но дело даже не в этом. Главное, что на такой опоре удалось разместить винтовые механизмы для подъёма-опускания и для поворота ствола. Вот эти самые механизмы наведения, их размещение на двуноге, сама двунога и прицельные приспособления дали в сумме семь патентов.

— Неплохо так, а, господа? Вот вам и подпорка!

— А что это за маховики по углам платформы?

— Винтовые домкраты. Перед началом стрельбы платформа вывешивается на них. Во-первых, для горизонтирования. Если платформа стоит под углом, то пристрелка или перенос точки прицеливания превращается в настоящую порнографию, в худшем смысле этого слова.

— Это в каком же именно?

— В том варианте, который не предусматривает хоть какого-то удовлетворения для любой из сторон процесса.

Господа офицеры искренне рассмеялись, некоторые даже заржали.

— Крутишь ручку горизонтальной наводки, а ствол уходит не только вправо, но и, например, вверх. В результате простая задача по переносу точки прицеливания на сто метров в сторону превращается в решение системы уравнений. Вот нечего больше наводчику в бою делать, правда, кроме как упражняться в математике?

— Думаю, у него и без систем уравнений забот хватает.