Рисунки Гольбейна дают представление о том, как высоко Анна ценила изобразительное искусство. Однако ни одного подлинного портрета Анны кисти Гольбейна не сохранилось. Два известных портрета, выполненные маслом на доске, на которых она изображена в арселе и с двойным жемчужным ожерельем, дополнительно украшенным подвеской в форме буквы В и тремя жемчужинами, относятся к 1590-м годам. Однако установить, выполнены ли они по утерянному оригиналу Гольбейна, практически невозможно. Надпись «Королева Анна Болейн» (англ. Anna Bollein Queen) на одном из рисунков Гольбейна не говорит ни о чем, поскольку этот текст, как и ряд других, был добавлен спустя сто или более лет, при этом следует отметить, что попытки установить личность модели предпринимались еще в конце 1540-х годов. Подобные надписи лишь создавали дополнительную путаницу. На одном из рисунков Гольбейна изображена солидного вида дама с толстой шеей и двойным подбородком, одетая в просторное будничное платье, которое знающая толк в моде королева ни за что бы не надела, собираясь позировать для портрета. На обратной стороне этого рисунка имеется герб Уайеттов. Скорее всего, дама на портрете – Джейн Хот, про которую известно, что в 1536 году она готовилась выйти замуж за сына Томаса Уайетта26.
Еще один эскиз Гольбейна, позже послуживший основой для гравюры Вацлава Холлара[99], предположительно является заготовкой для портрета Анны. На нем изображена привлекательная молодая женщина с темными глазами и сдержанным выражением лица, элегантно одетая, в ожерелье на открытой шее, выступающей из прямоугольного выреза лифа. Однако шея модели не такая стройная и длинная, как у Анны, а надпись на портрете сделана в XVII веке27.
И даже если Анна не заказывала Гольбейну своих портретов, она совершенно точно снова обратилась к нему на предмет очередного новогоднего подарка для Генриха, в котором она задумала увековечить его образ главы Церкви Англии. Миниатюра, выполненная пером и кистью на велени размером 22,9 × 18,3см на тему «Царь Соломон и царица Савская», сейчас находится в Королевской коллекции Букингемского дворца. Миниатюра выполнена в технике гризайль[100] с использованием широких мазков золотой краски, отличается обилием серебра (потемневшего со временем) и ультрамарина, который был выбран в качестве фона. Единственное яркое цветовое пятно создается за счет одной выразительной детали – красных ягод клубники в окружении зеленых листьев, которые подают Соломону.
Миниатюра не просто воспроизводит известный библейский сюжет. Центральное место в ней занимает фигура царя Соломона, восседающего на мраморном троне с короной на голове и скипетром в руке. Его фигура с упертыми в бока руками и широко расставленными ногами является композиционной доминантой. По обе стороны от него стоят его подданные и священники. Слева на ступенях, ведущих к трону, c распростертыми руками в приветственном жесте стоит царица Савская, изображенная художником в профиль, а за ней, выстроившись полукругом, следуют придворные дамы, за которыми уже идут слуги-мужчины с дарами для царя28.
Благодаря явному сходству царя Соломона в изображении Гольбейна с Генрихом и использованию образа царицы Савской, которая традиционно символизировала церковь, художнику удается в аллегорической форме изобразить Церковь Англии, которая отдает дань уважения своему главе. По обе стороны трона и на балдахине расположен текст на латыни, с которым царица Савская обращается к Соломону. Словами приветствия, в которых угадывается стих из Ветхого Завета, царица провозглашает, что власть, данная Генриху, исходит только от Бога и только перед Богом он несет ответственность[101]. На ступенях трона другая надпись: «Ты превосходишь молву, какую я слышала»[102]. В оригинальном тексте Ветхого Завета приветствие царицы Савской начинается словами «Блаженны жены твои[103], и блаженны сии слуги твои, всегда предстоящие пред тобою и слышащие мудрость твою!», которые перекликаются с девизом Анны «Блаженнейшая» или «Счастливейшая» (англ. The Most Happy)– его она взяла себе после свадьбы. Однако в трактовке Гольбейна «жены» заменены на «мужи», что говорит о том, что Анна, уподобляя Генриха Соломону, не хотела, чтобы он перенял от библейского царя его ставшую притчей во языцех склонность к полигамии29.
Но прежде чем воплощать свои дерзновенные замыслы, Анне пришлось заняться делами насущными. Одно из них касалась ее земельных владений. Обычно королева получала в собственность имущество, доход от которого она могла тратить на попечительство, подарки, предметы роскоши и повседневные дела, однако в случае Анны поражают размеры владений, хозяйкой которых она стала за то время, пока Генрих одаривал ее все новыми и новыми поместьями и имениями. За один только 1535 год доход от ее земель составил 5056 фунтов 16 шиллингов 11 пенсов (свыше 5 миллионов фунтов на современные деньги), значительно превысив доход, который получала Екатерина30.
В управлении землями и финансами Анна следовала сложившейся практике. Начиная с 1403 года английские королевы пользовались услугами специального совета, который заседал в непосредственной близости от Вестминстер-холла31. Совет Анны возглавлял ее дядя, сэр Джеймс Болейн, которому помогал ее вице-камергер сэр Эдвард Бейнтон, а в качестве постоянных членов в него входили ее шталмейстер сэр Уильям Коффин и главный сборщик податей Джордж Тейлор. Совет осуществлял общий контроль за финансами и недвижимостью, однако для заключения некоторых сделок по аренде и для утверждения регистрационных книг требовалось личное участие Анны. Аудиторы, состоявшие у нее на службе, вместе с помощниками ежегодно объезжали ее владения с инспекцией, составляли отчеты и проводили оценку доходов от аренды. Ее штат сборщиков арендной платы, управляющих поместьями, приказчиков, смотрителей парков, находившихся на ее землях, составлял около восьмидесяти двух человек. Кроме того, у нее в услужении состояли шесть юристов-практиков и трое специалистов в области права. Всем она исправно платила зарплату32.
В обязанности совета также входило вынесение решений по судебным спорам с участием арендаторов ее поместий. Таким образом Анна узнавала о случаях нарушения закона в своих владениях, как это, например, случилось с Робертом Рольфом из поместья Хэдли в графстве Саффолк, который пожаловался на посягательство на мельницу. Весьма любопытно участие Анны в одном «затянувшемся деле в канцлерском суде». Она лично обратилась к лорд-канцлеру, сэру Томасу Одли, с просьбой рассмотреть это дело «по возможности скорее, насколько это позволяют его юридические полномочия». Судя по описанию и дате, так называемое дело одного из Броуков против Э. Б. было тяжбой между Джоном и Элис Броук из Мэннингтри в графстве Эссекс и вдовой Элис Бэнем. Предметом спора являлись земельные владения рядом с Ипсвичем в графстве Саффолк. Конфликт возник из-за притязаний вдовы на земли, якобы полученные ею от некоего Джона Кардинала, с которым она была помолвлена, но который скончался до свадьбы. Этот инцидент стал причиной судебных разбирательств с семьей Броук. Если Анна действительно приняла участие в решении этого дела, то, скорее всего, потому что оно затрагивало интересы кого-то из ее арендаторов или бывших слуг33.
Искушенная в житейских делах леди Лайл задаривала Анну всевозможными подарками в надежде снискать ее расположение. В январе 1533 года она подарила ей маленькую собачку, названную на французский манер Пуркуа (от фр. pour quoi – почему); правда, считается, что изначально собачка была подарена Фрэнсису Брайану34. Затем она прислала Анне дюжину только что подстреленных ржанок – маленьких съедобных птичек, похожих на куликов,– которых доставил к столу королевы Джордж Болейн. Анна съела шесть на обед и шесть на ужин, высоко оценив это «особенно вкусное блюдо». Вскоре леди Лайл прислала ей певчую коноплянку в клетке, которая раньше жила у нее в комнате. По ее словам, эта «чудесная певчая птичка будет непрестанно услаждать слух Ее Величества своим приятным пением»35.
