Я отстраняюсь, чтобы последовать за остальными, но он удерживает меня и шепчет, горячие губы касаются лба:

— А ты останься, пора тебе познакомиться с нашим куратором.

Ганк подходит к тотему, присаживается перед ним спиной ко мне, достает что-то из кармана. Повелительно бросает через плечо:

— Стой на месте!

Я не понимаю, что он делает, но вдруг нас вместе с тотемом накрывает непрозрачным силовым куполом.

— Не вздумай пикнуть, когда он говорит, — добавляет Ганк.

Некоторое время ничего не происходит. Ганк распрямляется и притопывает, повернувшись, кусает губу. Нервничает. Тотем вздрагивает, изнутри него льется свет, я моргаю, когда он становится ярче, прикрываю глаза ладонью, а когда сияние немного тускнеет, вижу перед тотемом мужчину лет тридцати.

Легионер как бог, в нем гармонично все: от благородных правильных черт лица и снежно-белых волос до кожаных перчаток с металлическими вставками. Одет он странно, в какой-то фэнтезийно-космический серебристый костюм с кожаными и медными накладками, украшенными драгоценными камнями. В ушах поблескивают серьги.

А еще у него пронзительно-зеленые глаза и черные брови, хотя волосы светлые. Ганк прикладывает ладонь к груди, чуть склоняет голову, я машинально делаю так же.

— Приветствую тебя, Рольф, — говорит он.

Гость переводит взгляд с меня на него и цедит:

— Я же сказал — только в крайнем случае!

Такое чувство, что под ледяным тоном клокочет ярость, и он вполне способен прямо на месте убить Ганка.

— Сейчас именно такой случай… господин, — отвечает тот.

— Говори!

— Две части ключа у меня, — Ганк торжественно потрясает сумкой, и от красного огонька в середине лба по вздувшимся венам прокатывается алая волна, они становятся багряными. — Остался только один фрагмент. Но и времени мало. Как мне проникнуть в Горную крепость?

Рольф колеблется, потом решается — шагнув к Ганку, кладет руку ему на голову и замирает на миг. Отстраняется и произносит:

— Чем дольше я здесь — тем больше шансов, что это обнаружат. Возьми еще это, но другой помощи не будет.

Он протягивает Ганку руку, передает что-то, потом склоняется к нему и произносит несколько слов. Лицо Ганка расцветает. Я не понимаю, что отдал ему легионер, но вожак «призраков» очень доволен — кивает, начинает благодарить… Не слушая, Рольф разворачивается и шагает к тотему. Такое впечатление, что он только что одарил Ганка сразу двумя вещами: первую транслировал ему «внутрь головы», а вторую вложил в руку. Эта вторая — какой-то артефакт?

Мир снова сияет, я зажмуриваюсь, а когда открываю глаза, легионер уже исчез, и тотем медленно угасает.

Ганк улыбается одной половиной рта, его глаза горят красным. Убрав купол, он кричит:

— Гектор! Тащи ручку и бумагу! Быстро, пока оно не стерлось у меня из башки!

Увлекшись, он забывает обо мне. Гектор приносит бумагу и карандаш, и Ганк, разложив лист на колене, начинает рисовать карту пещерного города. Ага, то есть ее-то легионер и вложил в голову своего подопечного?

После короткого военного совета в центральной хижине, куда меня не позвали, оставив стоять на ступеньках под дверью, все разбегаются кто куда. Минут через десять мы всем лагерем снимается и движемся в пещерный город. Нас семь человек, включая меня, восьмой — здоровяк с клешнями вместо рук, который выглядит не вполне живым.

Начинается разговор о том, почему воинство мурлоков не поднялось и не пошло с нами. На вопрос отвечает Ганк:

— Ну вы бараны! Вы же читали оповещение? Спящее войско создано, чтобы защищать локацию и ее обитателей, то есть нас. И ни слова о том, что мурлоки будут просто подчиняться и выполнять наши капризы. Нам что-нибудь угрожает? Нет. Кто-то нападает? Нет. Вот они и дрыхнут дальше.

В пути мы проводим около получаса, прежде чем Ганк вспоминает обо мне, подходит, кладет руку на плечо:

— Давай-ка, драгоценная моя, передохнем. Ты говорила, что можешь меня подлечить? — он растягивается на сочной траве. — Так работай, а то еле ноги волочу.

Прихожу в себя благодаря оповещению:

Ты получил 12% деформации.

Я сижу на полу, привалившись к стене, напротив стоит Артур, скрестив руки на груди. Мы находимся в пещере, разделенной напополам решеткой, я — в глухой части, а за спиной «спартанца» видно небо, там большой проем. Возле него стоит Лео и сидит на корточках Хайям, он первый замечает, что я подаю признаки жизни.

— Ага, очухался!

Здесь есть мебель, возле меня грубо сколоченный стул, за решеткой стол, шкаф.

— А уж как я рад вас видеть, — бормочу я, пытаясь пошевелить руками и понимаю, что очень плотно связан: предплечье к предплечью. — Вот скажите, обязательно было связывать меня? Могли бы и по-хорошему договориться.

— Что тебя сюда привело?.. — спрашивает Артур и сразу же продолжает. — Хотя нет, пока не отвечай. Дождемся Линду и продолжим милую беседу.

Допрос будут проводить в присутствии телепата. Что ж, логично, она без труда распознает ложь, потому что маскировать мысли я не учился. Можно попытаться выдать за правду какое-то предположение, поиграть с ними в словесную игру. Попробую отвечать на вопросы, держа в голове одни мысли и прогоняя другие.

Пока ждем Линду, Хайям отводит Артура в сторону и шепотом что-то рассказывает, тот кивает с невозмутимым видом. Лео молча пялится на меня. А я рассматриваю обстановку. Видимо, Артур тут, в бывшей тюрьме, живет: вон кровать, стол. Полка, вырубленная в скале, где расставлены артефакты. Вижу, что так просто их оттуда не взять — они под действием охранной системы, причем довольно мощной.

— Может, ты меня освободишь? — говорю я, и теперь вижу в проеме на той стороне пещеры часть пустоши, поросшей кустарником. — Мы не собирались с вами драться.

Наплести с три короба вряд ли получится, главное — скрыть, что я знаю, как выглядит последняя часть ключа. Не думать об этом!

Входит Линда, становится, привалившись к стене, молча глядит на нас. Слово берет Артур:

— Лучше присядь. Убивать соперников для меня — необходимость, а не удовольствие, — говорит Артур, наблюдая, как я занимаю стул. — Чем меньше соперников, тем выше шанс выиграть. Так что ничего личного.

— Тебе невыгодно меня убивать, — улыбаюсь я. — Потому что Ганк, у которого уже есть две части ключа, скоро придет за третьей, а вас всего четыре человека — не отобьетесь.

— Правда на девяносто восемь процентов, — говорит Линда, и невозмутимость слетает с лица Артура, да я и сам удивлен, что прокатило.

— Зачем ты пришел? Не поверю, что договариваться.

— Может, и договариваться. Плана у меня не было.

— Правда на шестьдесят восемь процентов, — резюмирует Линда.

Артур указывает в меня пальцем:

— Ты в чем-то врешь.

— Абсолютной правды не бывает, — говорю я и ударяюсь в философию, что все в мире относительно — тупо тяну время, чтобы восстановиться и чтобы истощилась Линда, наверняка она может применять свою способность ограниченное время, и, когда придут наши, попытаться свалить, прихватив кристалл. Или лучше раскрыть карты? Нет. «Спартанцы» — неплохие ребята, но они пытаются выжить, как и мы, а Артур прямо сказал, что не остановится перед убийством. Признайся я, что в курсе, как выглядит ключ, и они будут меня пытать, а потом заставят найти кристалл и сбросят со скалы, избавившись от конкурента. Хотя не исключен вариант, что сыграют честно, и с ними можно пойти на сделку.

— Я предлагаю объединить усилия, завалить Ганка и устроить, скажем, поединок между нами. Кто победит, того и ключ. Согласись, так шансов больше и у вас, и у нас. Сейчас рвать друг другу глотки невыгодно никому.

Линда переводит на Артура взгляд и пожимает плечами:

— Я даже не знаю, по какой шкале это оценивать. Мне кажется, он прав.