Полминуты, и они будут здесь.

— Да что же ты не работаешь, сволочь?! — ору я на сияющую, как новогодняя елка, каменную пирамиду и торчащий из нее ключ-нож, в котором извиваются разноцветные потоки света.

Зарг  на спине горгульи поднимает меч, и тот разгорается синими переливами. Вытягиваю в их сторону руки, дав импульс в Ядро, откуда по нитям Контура течет энергия в ладонь. Слишком далеко для Плети паука…

Взревев, Старик обращается медведем. Рио стреляет из арбалета, что довольно бессмысленно. Вики пытается воздействовать на горгулью ментально, но и это ни к чему не приводит.

Я уже вижу поблескивающие глаза под шлемом стража. На моем запястье пульсирует давно не дававший о себе знать Культиватор. Дальше я действую то ли по его подсказке, то ли по наитию — разделив поток из Ядра на два рукава, развожу в стороны руки и резко свожу перед собой, издав громкий хлопок.

Будто солнце вспыхивает в моих ладонях. Пара жгутов энергии сплетаются в тугую спираль, которая выстреливает вперед золотистой ракетой. Меня толкает назад. Ахает Хелен.

Горгулья резко заваливается на крыло, уходя от атаки, как истребитель от «стингера». Вытянутый золотой сгусток прочерчивает воздух у самого ее бока, оставив на нем черное пятно ожога, и растворяется в небе.

Внимание! Ты создал уникальную комбинированную кату: «Удар паука».

Модификация приема «Плеть паука»

Прогресс трансформации: +0,9%.

Интеллект: +1,2%

Сила: + 1%

Горгулья едва не падает в озеро, почти чиркает лапами о поверхность, но вытягивает кривую полета вверх, поднимается, сумев спасти себя и седока. Описывает над берегом стремительный полукруг, который должен закончиться прямо над нами.

— Да что же ты! — пинаю тотем, а он как будто именно этого и ждал: пирамида вздрагивает и смещается в сторону, в пьедестале открывается проход, похожий на лаз в подземелье. Место, куда мы собрались, освещено бледным серым светом.

Отмахиваюсь от извещения о том, что я открыл путь в новую локацию, как и от предостережения про опасность — на поверхности мы точно не выживем.

Первой в открывшийся проход лезет Хелен. За ней — Вики.

Горгулья несется, как крылатая ракета. Она так близко, что слышен шелест воздуха. В лаз рыбкой ныряет Рио, потом лезет медведь, толкаю его в мохнатый зад, спихивая вниз. Мне нужно закрыть тотем.

На лапах маунта стальные браслеты мигают синеватыми огоньками, от них по телу растекается световая сеть, создавая магический экзоскелет. Сложив крылья, горгулья пикирует. Зарг  наклоняется вбок, замахиваясь мечом.

Выдернув ключ-нож, я ныряю в лаз, а то место, где секунду назад была моя голова, пронзает синий клинок.

Пирамида вздрагивает и начинает неторопливое движение назад. Горгулья проносится над тотемом, делает короткий полукруг, с клекотом приземляется и бежит по инерции, притормаживая и бороздя когтями камни. Зарг  на ходу спрыгивает с нее, бросается к тотему, занеся меч над головой.

Лаз закрывается, остается узкая щель. В тот момент, когда на уменьшающуюся полоску света падает черная тень, пирамида становится на место, и через миг сверху доносится глухой стук клинка о камень.

Дана просто шагает в туман — и через пару секунд выходит из него. Воздух влажный, почти горячий, где-то кричат птицы, шелестит листва. Она прикрывает глаза, спасаясь от светлой желтизны, затянувшей небо.

— Трындееец… — тянет Илай, вертит головой по сторонам.

— Мы где? Это еще Остров? — Бык поворачивается и ощупывает стену, сложенную из неотесанного камня. Полого изгибаясь, она уходит влево и вправо, теряясь за деревьями, будто опоясывает всю эту территорию.

Чтоб проверить, не голограмма ли это, Дана пинает стену — и шипит от боли. Самая настоящая стена!

— Высокая, — говорит Илай. — Но перелезть можно.

— Зачем? — она тычет вверх пальцем. — Погляди выше — за нею дальше завеса.

Действительно, над стеной, если задрать голову, мигают отблески разноцветных всполохов.

— Нет уж, пути назад для нас точно нет, — Дана решительно поворачивается к стене спиной, положив ладонь на рукоять сабли, висящей в ножнах на боку.

Впереди натуральные джунгли, густые и какие-то стрёмные. Дана всегда была городской жительницей, всякие там жуки, змеи, ядовитые плющи, лианы, скорпионы, москиты и прочие экологические удовольствия ее не прельщают, пусть гринписовцы на это молятся, а она как-то всегда обходилась. Джунгли шелестят, шевелятся, курятся испарениями. В одном месте, далеко в глубоком узком просвете между сочной зеленью, виднеются стены разрушенных построек, остатки древней кладки, а совсем уж далеко в небо торчит здоровенный темный столб. Вроде такая витая башня из тумана или дыма. Или кажется, или в вышине над ней что-то вспыхивает и мерцает.

— Что за хрень? — спрашивает Илай, имея в виду, наверное, этот столб.

— А помните, карлик про какую-то «Великую Спираль» что-то болтал? — говорит Дана и выпучивает на него глаза, изображая эпичность. — Пронзающую, миры.

— Какая ж это спираль? — пожимает Илай плечами. — Вообще не похоже.

— Почему, немного смахивает.

Она отворачивается от него. В компании этих двух здоровенных парней ей чуток не по себе, Быка она вообще не понимает, есть в нем что-то маньяческое, а Илай, хоть и забавный пацан, после потасовки с Ником тоже кажется слегка тю-тю. Из-за какой-то унылой хиллерши полез в драку на собственного клан-лида. И отхватил ожидаемо… Вот возьмет сейчас да как набросится! Дана не сомневается, что наваляет ему, но все равно чувствует легкую опаску.

В детстве она разработала беспроигрышную стратегию: нападай первой — за сильную сойдешь. На самом же деле она начинает прикидываться оторвой, когда теряется и не знает, как себя вести.

Вот сейчас она не очень понимает, как поступать. Ключ-нож у нее, значит, она главная в когорте, жизни Ника и Рио в ее руках, и медлить нельзя. Но станут ли парни слушаться ее?

Хочется спросить, есть ли тут вообще тотемы и что делать, но Дана прикусывает язык. Она должна казаться сильной, должна, черт побери, сама принимать решения!

— Короче, идем к тем развалинам. Тотем должен быть там.

— Почему? — спрашивает Бык, безучастно окидывая взглядом джунгли.

Дана стучит себя пальцем по виску.

— А ты подумай! Тотемы у нас обычно где? Ну? — парни молчат, и она отвечает сама. — Вот вы два Эйнштейна… Короче, в древних городах, на главной площади, на перекрестке улиц, вот где. А там у нас что?

Бык кивает и вдруг одобрительно хлопает ее по спине ручищей. Как бревном между лопаток зарядил! Дана аж пригибается, но делает вид, что все как надо, она ж хулиганка и вообще боец, каких поискать, ей это хоть бы хны, когда здоровяк размером с карьерный самосвал своей двутавровой балкой по спине долбает.

— Там город! — наконец врубается Илай.

Странно, что Бык сообразил быстрее, он выше Илая, туда наверх должно дольше доходить. Или он не столько тупой, сколько странный? Хотя и Илай, если разобраться, не тупой. Видела она в жизни тупых, а он еще ничего.

Илай вынимает из ножен тесак и с вызовом смотрит на джунгли, а в голову Даны закрадывается тревожная мысль, которой она спешит поделиться:

— Короче, пацаны, не орём и не отсвечиваем, потому что несколько минут назад здесь прошли «спартанцы», а они теперь наши враги. А еще раньше — Ганк, тут вообще без комментариев.

— Небесный Легион, — гудит Бык. — Он тоже здесь.

И что он хочет сказать? Плохо это или хорошо? Неважно, главное — найти тотем и потом разбираться, что делать здесь, в центре, и в чем смысл того, что когорта сюда попала.

В общем, Дана берет бразды правления в свои руки:

— Идем вдоль стены, тут нет растений. Не шумим, избегаем других игроков, если попадутся.  Вперед! — командует Дана и устремляется по низкой насыпи вдоль стены, где растительность будто бы выжгли, но удивленный возглас Илая ее останавливает: