Бард только усмехнулся:

— Маюн, он бог такой… Ему молишься, молишься, а он в это время может быть пьян.

— Ты должен был узнать про своего брата Филиппа, — напомнил я.

Виол сразу посерьёзнел, хотя и продолжал кончиками пальцев, охая и ахая, прикасаться к щекам.

— Ты оказался прав, громада, — он пожал плечами, — Слуги брата поговаривают, что он стал глупеть.

— Глупеть?

— Его чем-то опаивают. Эти же слуги… Ведь ты знаешь, слуги обычно знают о своём господине всё.

Я кивнул, и Виол продолжил:

— Ну, так вот, ты был прав. Ему прочат престол вместо отца… Вот только как Левон собрался его туда посадить? Наследника избирает совет.

— Я бы… — вырвалось у меня задумчивое, — в таком случае попробовал собрать большинство в совете на свою сторону.

Виол крепко задумался, а потом чертыхнулся и снова стал тереть щёки.

— Да Маюна мне в печень!

— Кажется, это мазь из пыли Огнецвета, — сказал Анфим, постукивающий пальцами по каменной столешнице, — Радуйтесь, ваше сиятельство, это редчайший ингредиент.

— В диком восторге просто!

Я усмехнулся, но почуял внутри новый зуд… Сколько ещё таких ценных вещей в этом замке?

У меня самого ещё завалялся один такой Огнецвет внутри Губителя Древа, и я до сих пор не решился его использовать. Наверняка Левон перемолол цветок в порошок, чтобы по максимуму взять из него силу — то в чай добавить, то в кушанье, смешав с другими полезными смесями.

А может, он ему таким достался? Ведь суть Огнецвета была в том, что он дарил заклинание рангом выше, чем доступно магу. Почему Левон решил разменять такую редкость просто на увеличение силы?

Впрочем, я догадывался, почему… Скорее всего, ему осталось совсем немного до шестого ранга, до великого магистра. Вот и пытался всеми способами добить ранг.

Кстати, об этих способах. Теперь даже еда меня так не привлекала, как осознание того, что я могу найти в замке.

Это. Обитель. Тёмного. Жреца.

Я закрыл глаза в предвкушении. Тайные лаборатории с магической химией, библиотеки запрещённых книг, целые кладовые ингредиентов и артефактов… Левон благодаря всему этому достиг ранга магистра!

— Господин Малуш Бросский, — натянуто произнёс недовольный Анфим, заставляя меня открыть глаза, — Ты знал, что Феокрита здесь нет?

Я утвердительно кивнул, и насупившийся дюжинник просто промолчал. Если б я начал юлить, он бы счёл это за слабость, и продолжил атаку… А так он видел, что мне его гнев побоку.

Впрочем, доверие дюжинника было мне дороже, чем мои амбиции, и пришлось объясниться:

— Не волнуйся, мы успеем, — сказал я, решив не упоминать, что это чувство основано только на моей интуиции, — Но здесь и сейчас мы можем помочь ему гораздо больше.

— Мой брат… — начал было Анфим, но я поднял руку:

— Ты сделаешь услугу своему брату, если будешь действовать головой. Анфим, подумай, ведь ты в сердце владений Левона Кровавого… Того самого советника, который крутил свои дела под носом у царя… Того самого советника, которого вы с братом пытались достать столько лет. Понимаешь?

Я чеканил каждое слово, пытаясь донести до него очевидное. Дюжинник прищурился, явно задумавшись.

— Все его прислужники развяжут перед тобой язык. Все его секреты открыты перед тобой. Здесь ты можешь найти доказательства любых его злодеяний!

Глаза Анфима подёрнулись знакомым мне азартом, и он покрутил головой, оглядывая зал. С такой точки зрения он на происходящее ещё не смотрел.

— Но мой брат… — он всё же опомнился, — Он в плену у Левона! Ведь мой ученик Линус успел вам рассказать, что Левон хочет убить Феокрита.

Я улыбнулся, почуяв, что зацепил собеседника за живое. Но мало зацепить, надо окончательно укрепить успех.

— Левон убрался отсюда в панике, — я загнул палец, — Так?

— Ну?

Я продолжил загибать.

— Там у нас магистр Феокрит Разумный, магистр Агата Ясная со своей послушницей Креоной… Моей ученицей, кстати, — тут я подмигнул барду, потом отмахнулся, пресекая его болтовню, — И что это значит?

— Что они в плену. И у него ещё и целый отряд… — начал было он.

— Пффф, — я как раз пригубил вино, но от смеха чуть всё его не выплюнул, — Я тебя умоляю. Отряд вот таких же?

Мой палец ткнул в сторону дружинников… Могучих и грозных воинов, стоящих на коленях перед нами — кучкой незнакомцев, пришедших посреди ночи.

— Мне кажется, Анфим, я верю в силу твоего брата даже больше, чем ты, — закончил я, — Тем более, сейчас мы можем узнать, какое у него слабое место.

Тут дюжиннику нечем было крыть. Да ещё он украдкой бросил заинтересованный взгляд в сторону… Ему не терпелось начать расследование прямо здесь и сейчас, начав собирать доказательства.

Я был не против.

Кутень глянул на меня и, получив мысленный приказ, исчез в тёмном портале. Теперь Дымящиеся попробуют осторожной пройти по следу Левона Кровавого до самой границы третьей зоны, а то и войдут в неё.

— Время у нас ещё есть, — сказал я, — Кстати, Анфим, сколько источников магии тебе доступно?

Тот удивился.

— Ты заметил, да?

Я кивнул:

— Ты поднял мне источник огня на ранг старшего послушника, но при этом часто балуешься и воздушной магией.

— До моего брата Феокрита мне далеко… — грустно сказал тот.

Меня интересовало другое.

— Так несколько источников магии — это не редкость?

— Мать-перемать, Малуш, не смеши меня! Я бы сказал, что истинная редкость — когда магия чистая… Чем, например, так силён северный Монастырь Холода?

Я поднял одну бровь, показывая, что меня жуть как интересует этот вопрос.

— А тем, что они хранят эту чистоту, и служат только Моркате, доверив только ей свой источник.

— Ох, северяне обожают попрекать юг тем, что у нас тут бардак и магический разврат, — усмехнулся Виол.

Анфим кивнул:

— Да, в каком-то плане северяне менее гибкие в плане магии, где-то ограничены, но… как бы это объяснить…

— При полном выходе чистая магия даёт большую силу, — закончил я.

— Именно так.

Я задумался. Это тоже была интересная изюминка в этом мире…

Много думать оказалось вредно, на меня снова накатило наваждение, что я — Десятый. Да такое сильное, что я непроизвольно встал с трона.

— Громада?

Собеседники за столом переглянулись, но я не ответил.

Несколько мгновений я боролся с собой, пытаясь не призывать Тьму и по привычке не нырнуть в неё, чтоб переместиться в подземелье. На задворках слуха переливался довольный смех Бездны…

«Отдай мне мальчишку», – вдруг послышался её голос, — «И ты обретёшь власть над этим миром, Хморок».

Это было что-то новенькое… Я вздрогнул, когда душа древнего бога отозвалась на этот зов. Ну нет, неужели бог смерти и мрака так наивно клюнет на уловку от Бездны?

«Ты сможешь отомстить своему братцу. Всего лишь отдай мне мальчишку».

Агар остался наверху, в трапезной, чтобы вместе с Бам-бамом охранять остатки левоновой дружины. Анфим с ноющим краснорожим бардом попёрлись на самый верх, в башню, где находились покои Левона Кровавого.

Глупцы. Они верят в сказки, что все могучие колдуны держат свои секреты в высоких башнях… Наверняка бард в своих песнях именно так поёт о злодеях, мечтающих захватить и погубить этот мир.

На самом деле башню удобнее использовать, чтобы просто не разнести в хлам собственный замок. Некоторые заклинания, если их прочесть в подземелье, камня на камне не оставят от крепости…

В то же время готовить все составляющие для заклинания удобнее именно в подвале, хорошо закрытом магией от внешнего мира и любопытных глаз. В тех мирах, где силы Света сильны, они всегда могут почуять неладное.

Именно поэтому мы с Лукой и спустились в подвал.

«В этом мире силы Света сильны, Всеволод», — вдруг призналась Бездна, уже освоившаяся в моей голове, — «Достаточно сильны, чтобы в один миг снести всех моих Жрецов».