— Таково решение совета общины. Возможно, ваш сын сможет вернуться к учебе, если у него будет такое желание и изменятся определенные обстоятельства. Он может пока самостоятельно изучать школьный материал. Всего вам хорошего, — и Норма отключилась.

В ушах звучал ее холодный равнодушный голос: «определенные обстоятельства». Это было сказано специально для меня. Они пытались оказать давление через сына, показать, что имеют власть над нами, над нашими жизнями. Было невыносимо больно, что Марк страдал.

— Миссис Йенсен сказала, что, возможно, ты сможешь вернуться к учебе, только надо пока самому изучать материал, — я старалась утешить сына.

Марк кивнул и отвернулся к стене.

Вскоре пришли из школы близнецы. Они уже знали про Марка и выглядели притихшими.

Я связалась по браслету с Наоми Пирсон.

— Здравствуйте, миссис Пирсон, моего сына отчислили из школы, и Марк сказал, что и ваших мальчиков тоже, — начала я.

— Приходите ко мне, Кэтрин, мы можем поговорить за чашкой настоящего кофе, — предложила Наоми.

Я отправилась к Пирсонам, которые жили минутах в двадцати от нас. Наоми встречала меня возле дома, точной копии нашего. Она улыбалась. Миссис Пирсон провела меня в уютную кухню. На стенах висели картины с библейскими сюжетами. Наоми налила в тонкую фарфоровую чашку ароматный напиток. Я уже забыла, когда последний раз пила хороший кофе.

— Рада вам, Кэтрин. Мои сыновья, если честно, не очень расстроены. Да и Адам говорит, что если в школе не говорят о Боге, то она мало дает человеку. Ноэлю и Джеймсу хотелось бы работать на земле, стать фермерами, у нас ведь была большая ферма раньше, — она инстинктивно положила руку на живот, который пока не был заметен. Защитный жест беременной женщины.

Я вспомнила, что Адам раньше рассказал о трагедии, которую пережила их семья.

— Вы не волнуйтесь, Кэтрин, Адам за ними присматривать будет, он ведь тоже там работает, — сказала она, и я стала прощаться.

Вечером за ужином Рита сказала:

— Марк, тебе повезло, больше не будешь видеть эту высохшую селедку миссис Йенсен.

— Рита! — одернула я.

— Ну не высохшую селедку, а сушеную камбалу, — не унималась Рита.

Близнецы хихикнули, и я отправила их учить уроки.

— Марк, я понимаю, что это очень обидно для тебя и совершенно неожиданно, но мы постараемся найти выход, — пообещала я сыну.

Я отправилась к Эмме Бек.

— Эмма, что здесь происходит с суррогатным материнством? — прямо спросила я.

Она задумчиво посмотрела на меня.

— Скажи, Кэтрин, ведь Йенсен предлагал тебе родить ребеночка, когда приезжал?

Я кивнула.

— Я отказалась, а сегодня Марка отчислили из школы, наверно, чтобы я передумала.

Эмма немного помолчала, накручивая на палец светлый локон.

— Мне повезло, Кэтрин, что я смогла родить столько детей. Хотя думала, что с Мартой не справлюсь, слишком трудно мне было, возраст сказывался. Если бы не врач Стив Робертсон, не знаю, что бы было…

Эмма продолжила:

— А насчет суррогатного материнства — одиноким женщинам, которые могут рожать, иногда предлагают родить ребенка для другой семьи. Обычно таких детей отдают в другое поселение, но иногда и здесь оставляют. Не знаю, что лучше. На Сексту в последние годы привозят молодых женщин и девушек с Земли, с ними заключают контракт на рождение нескольких детей, а потом они могут вернуться обратно с кругленькой суммой денег. Только не знаю я, возвращаются они или остаются.

Я вспомнила девушек Джену и Мэй, которые уехали на Сексту. Видимо, их ожидала такая участь.

— А Марк пусть к восьми утра к нашему дому приходит, мой Пауль его отвезет, он ведь тоже там работает, — сказала Марта.

Идя домой, я думала о сыне. Должна ли я лишать Марка будущего, или все же мне стоит принять предложение Йенсена? Хотя это было уже не предложением, а навязываемым приказом.

Я почувствовала себя загнанной в ловушку.

На следующее утро Марк пошел к дому Беков, где Пауль с сыновьями уже ждал его возле небольшого кара. Он обернулся, помахал мне рукой и уехал.

Близнецы ушли в школу. Рита крутилась перед небольшим зеркалом, собираясь на работу. Я заметила на руке у нее небольшой браслет из полупрозрачных камней разной формы желто-оранжевого цвета.

— Что это? — спросила я, показывая на ее руку.

— Да так, это сделано из здешних камушков, их называют солнечными, или солнцем Сантьерры. Говорят, их много на Сером континенте, — Рита пожала плечами и больше ничего не сказала.

Камни действительно были похожи на кусочки солнца. Я не спросила, откуда у Риты этот браслет.

Вечером пришел Марк, он поужинал и поднялся в свою комнату. Он выглядел усталым. Я поднялась к нему и увидела, как он читает что-то на школьном планшете.

— Как ты, Марк?

— Все хорошо, мама, там строится несколько больших ферм, расчищается земля, устанавливают защитную линию. Я работал вместе с мистером Пирсоном и его сыновьями. Он хороший человек. Говорят, что сейчас торопятся закончить со строительством фермы, потому что скоро будут сильные дожди. Они здесь идут по неделе и больше. Хочу почитать учебный материал, который без меня проходят, — он указал на планшет.

— Ты сильно устал?

— Есть немного, но все хорошо.

Я кивнула и вышла. Мне было больно, что сына оторвали от учебы.

Вскоре я увидела, как возле нашего дома остановился серый кар. Из него вышла Рита, а затем Эван. В руках у него были пакет. Я почувствовала нежный фруктовый запах. Юноша хмуро поздоровался со мной и протянул пакет мне:

— Это вам, миссис Эклз.

Он развернулся и уехал. В пакете были настоящие персики. Я не помню, когда их ела в последний раз.

— Эван говорит, здесь есть большой сад. Вот, принес, — Рита взяла из пакета персик и, поднеся к лицу, с наслаждением втянула аромат плода.

— Рита, ты что, встречаешься с ним? — спросила я.

— Он заходил несколько раз ко мне в парикмахерскую. Зайдет, посмотрит, ничего не говорит, а потом уходит. На днях браслет подарил. Сегодня вот предложил довезти, — Рита тряхнула головой.

— Может, ты ему нравишься? — спросила я осторожно.

— Ему, наверно, только Петер Йенсен нравится, — Рита хмыкнула. — Он немного странный, замороженный какой-то, этот Эван.

— Миссис Бек говорила, что он сирота, его взяли из приюта и отправили на Сантьерру, — сказала я. — Наверно, ему трудно иногда выразить словами свои чувства.

— И еще, Кэтрин, хочу, чтобы ты знала. Когда мы с Эваном ехали, ему позвонил Йенсен. Говорил, что надо быть очень внимательным сейчас, чтобы не случилось как в Квинте. Не знаю, о чем он, — Рита пожала плечами.

Мы вошли в дом. Я помыла персики и смотрела, как сок стекает по довольному личику Роба. Энни с Энтони тоже лакомились фруктами, даже Марк спустился на веселый шум голосов.

— Мама, мы с Энтони посчитали, и получается, что у нас день рождения через неделю. Можно, мы пригласим ребят из класса? — спросила Энни.

— Хорошо, милая, — кивнула я.

Тогда еще я даже не предполагала, какие события нас ожидают в ближайшем будущем.

Ночью мне приснился Николас и наш дом на Земле. Я пыталась во сне ему рассказать, как мне трудно, попросить какого-то совета, но Николас только улыбался и ничего не отвечал. Проснулась я рано и пошла на кухню готовить завтрак. Началось новое утро на Сантьерре.

Вскоре спустился Марк, взъерошенный после сна.

— Мама, сегодня мистер Бек просил прийти пораньше, — сказал он. — Хотят успеть до дождей доделать наружные работы на строительстве.

Он ушел, а затем я проводила Риту на работу и близнецов в школу. Вдруг я услышала звонкий лай Барри. Выйдя из дома, я увидела большой кар, из которого вышли Чарльз Брайтон и еще один незнакомый мне мужчина.

— Здравствуй, Кэтрин, — помахал рукой Чарльз. — На этой неделе будем менять и усиливать защитный контур вдоль Кварты, пришло новое оборудование с Земли, а то слишком уж часто стали случаться сбои. Оставим кар возле вашего дома, и пойдем с Бертом работать.