Нас было человек десять, мы сдвинули столики и заказали легкий ужин. Играла легкая музыка, разноцветные светлячки иллюминации мерцали на потолке и стенах, небольшая круглая сцена в центре зала подсвечивалась золотистым светом.

На эту сцену вышел полный темнокожий мужчина и звучным голосом обратился к залу:

— Дамы и господа, я Джейми Джонс, владелец этого бара. Сегодня пять лет, как открылось мое заведение, и я хочу устроить конкурс. Надо будет спеть песню дуэтом, а победившая пара получит от меня приз — и он поднял вверх серебристую статуэтку ласточки.

Все зааплодировали.

— Итак, кто будет участвовать? — Джейми Джонс обводил зал глазами, белозубо улыбаясь. Он очень располагал к себе.

Все за нашим столиком подняли руки. Наверно, сказалось выпитое легкое вино. Я посмотрела в зал — там тоже нашлись желающие развлечься, ведь в оке-бар приходили петь или слушать, как поют другие.

Официантки быстро прошли по залу, раздавая жетоны с номерами — синие мужчинам и красные женщинам. Я украдкой посмотрела на свой номер — восьмой.

Конкурс начался. Одна за другой выходили случайные пары, которым надо вместе было спеть. У некоторых получалось очень даже неплохо. Всех награждали аплодисментами, атмосфера в баре была доброжелательная, выступавших подбадривали, даже если они фальшивили иногда. Чем было ближе мое выступление, тем сильнее меня охватывало волнение. Я вообще-то была застенчивой, не любила выделяться среди других. Я никогда не пела перед таким количеством незнакомых людей, напевала иногда дома на кухне. Зачем я только подняла руку, вызвавшись поучаствовать в конкурсе!

Вскоре объявили восьмой номер. Ладони вспотели, и я на деревянных ногах направилась к сцене. В пару со мной попал Стив Ши, он считался одним из самых умных студентов на нашем курсе и, кажется, нравился Джине. Я немного упокоилась, потому что знала Стива. Мне казалось, что дуэтом все-так легче петь со знакомым человеком.

Нам досталась старая песня, которую я знала. Песня была про нечастную любовь.

Как назло, у Стива не было слуха. Он не попадал в мелодию от слова совсем, фальшивил, путал слова, хотя они светились крупными буквами на экранах перед нами. В конце первого куплета он вообще пустил петуха. В зале послышались смешки. Я покраснела, как мой топик. Стив махнул рукой, спрыгнул со сцены и пошел на свое место.

Я стояла, не зная куда деваться, и вдруг ко мне на небольшую сцену поднялся незнакомый темноволосый парень. Он встал рядом со мной и подхватил второй куплет. Он стоял ко мне боком, я не рассмотрела его. Его голос звучал завораживающе. Все притихли. Я никогда не испытывала ничего подобного. В голосе парня была глубина, она обволакивала и трогала за душу. Песня лилась. Я сначала старалась подстроиться к его голосу, но потом поняла, что это он подстраивается под меня. Меня захватило чувство гармонии. Я наблюдала за собой как бы со стороны. Наши голоса сливались, сходились и расходились на октаву.

Когда песня закончилась, нам громко зааплодировали. Свет вспыхнул ярче.

Парень повернулся ко мне, и я впервые увидела его. Темные волосы, худощавый, резкие скулы, нос с горбинкой. Но я утонула в его глазах. Карие, обрамленные густыми ресницами, они затягивали меня в омут. Парень улыбнулся, кивнул и спустился со сцены. Затем подал мне руку, чтобы помочь. Рука была твердой и горячей. Парень еще раз кивнул и пошел на свое место. Я проводила его взглядом. Он шел к столику, за которым сидела светловолосая девушка в серебристом платье. Когда парень сел, она поцеловала его в губы.

— Классно поешь, Кэт! — сказала Джина, когда я села за наш столик.

— Извини, Кэтрин, я чего-то не в форме сегодня, — пробормотал Стив, сидевший напротив меня.

Я кивнула, но почти не слушала того, о чем говорили однокурсники. Потом выступили еще несколько пар. А я продолжала тонуть в медовом голосе незнакомого парня.

— Эй, тише! — кто-то за нашим столом шикнул на остальных.

На сцену поднялся Джейми Джонс. Он ослепительно улыбался, оглядывая зал.

— Дамы и господа! Спасибо за чудесный вечер и прекрасные песни. Я хочу объявить пару победителей, — и он поднял над головой статуэтку ласточки. — Это пара номер восемь!

Вокруг дружно зааплодировали, и я пошла к сцене. Темноволосый парень поднялся одновременно со мной, взяв меня за руку.

— Поздравляю, душевно спели, — Джейми улыбнулся и протянул парню статуэтку — ласточку, распластавшую в полете острые крылья.

— Как тебя зовут? — парень улыбнулся и поглядел на меня. Его карие глаза были теплыми, а улыбка искренней.

— Кэтрин Маккарти, — пролепетала я и покраснела.

Почти сразу я поняла, что он спросил просто имя, а я назвала сразу и фамилию.

— Мне понравилось петь с тобой, Кэтрин Маккарти, — сказал он своим медовым голосом и протянул мне статуэтку.

Он произнес это так, что мне показалось, что он говорит не о пении, а о занятии любовью.

— А я Николас Эклз, — он развернулся и направился к своему столику.

А уже завтра он ждал меня возле колледжа. Так и началась наша любовь.

Эта статуэтка осталась в нашем затопленном доме. Наверно, ее стоило взять с собой, запоздало подумалось мне.

С собой на Сантьерру я увезу не сувениры, а своих детей. Я сделаю все, чтобы их жизнь была лучше.

Рассветало. Наступил наш последний день на Земле.

Утром мы быстро позавтракали, собрали немногочисленные вещи и отправились в Луисвилл. Дети были возбуждены, они наперебой предполагали, что будет в путешествии.

Бус подвез нас прямо к воротам космопорта. На входе было много полицейских и военных, они тщательно сканировали людей и багаж.

— Вчера опять было несколько взрывов, — переговаривались две молоденькие девушки в ярких платьях перед нами.

— Говорят, взорвали даже дом прокурора, который вынес приговор главарю райтистов, куча людей погибло, — вмешался темнокожий парень.

— Хорошо, что мы сваливаем из этого бардака, — пробормотала одна из девушек.

Она обратилась к своей приятельнице:

— Джина, ты взяла с собой лекарства?

— Ага, Лори, я всю аптеку скупила, — ответила вторая девушка, плотная кареглазая шатенка.

Когда очередь дошла до нас, я назвала наши имена.

Хмурый офицер снял браслет с Риты, сверившись со списком на планшете.

— Пол, эти тоже на рейс на Сантьерру, — обратился офицер к пожилому полицейскому.

Тот кивнул.

— Проходите, пожалуйста, в синий бус, — Пол махнул рукой направо.

— Вас довезут прямо до «Веры», это ваш звездолет.

— Мне нравится название, — сказал Энтони, оглядываясь по сторонам.

В бусе мы встретились с Брайтонами.

— Привет, Триша! — воскликнула Энни.

— Здорово, что мы с вами вместе, — тепло сказала Эми. — Никого пока не знаем.

Космопорт представлял собой маленький город, где царила суета. Люди, как муравьи, сновали туда-сюда. Повсюду разъезжали роботы-погрузчики, а вдали виднелось несколько огромных звездолетов. Вид у них был величественный. Металлические громады величиной с небоскреб, которые перевозили во все края Вселенной людей и различные грузы.

Бус подвез нас к звездолету. У нас снова проверили багаж. Возле звездолета стояло несколько роботов-погрузчиков, они складывали лишний по весу багаж в большие прозрачные контейнеры. Коробки, сумки, разноцветная одежда, игрушки. Люди оставляли свои лишние вещи на Земле.

Я вспомнила свой дом, оставшийся под водой. Я уже знала, что не стоит цепляться за вещи, которые человек собирает всю жизнь.

Возле космолета нас встретила молодая женщина в форме Космической Корпорации. Она представилась:

— Я Дана Ли, помощник медика. Пройдемте, есть немного мест в четвертом отсеке.

Мы поднялись на скоростном эскалаторе наверх и вошли вместе с Даной Ли

Нас проводили в четвертый отсек.

Он представлял собой большое помещение, напоминавшее спортивный зал.

На полу стояли несколько десятков сомнокапсул. В большинстве из них уже лежали люди. Некоторые капсулы были с открытыми пластиковыми полукруглыми крышками.