— Текилы, — бросила я бармену, садясь на высокий барный стул, замечая и его заинтересованный взгляд в мой адрес.

— Что-то ещё? — уточнил сотрудник.

— Текилы и забыться, — грубо бросила я, смотря в его глаза.

Савелий

Вернувшись в спальню и переступив через помятые белоснежные лепестки совсем недавно красивого белоснежного букета, который он заказал специально для неё, его Ариши, глубоко вздохнул.

Перед глазами проплыло недавнее прошлое: ее слёзы, как хлёстко она била его этими цветами… и попадала, каждый удар находил цель. Резал, рвал, попадая одновременно в них двоих. В него, в неё.

Подняв разодранный букет, он провёл по многочисленным стеблям пальцем, и вдруг пришло осознание — всё рухнуло. Армина ушла. Он сам допустил или не он.

Он знал всегда: узнаёт — уйдёт. Было в его девочке это, везде первая, недосягаемая, красивая, единственная. В первое же их свидание, когда Савелий смог уломать ее на ужин, она сказала: или только я или никак. В этом они были схожи.

Во всем были первыми, победителями. Отбросив букет, точнее, что от него осталось, Савелий ударил кулаком в стену. Один, потом второй раз. Месиво из плоти и крови, которая залила светлые обои, не отрезвило, скорее, только раззадорило его. Он хотел крови и крушить всё. И главное — её, ту, что сломала всё, что было у него прекрасного. Она разрушила его, а он разрушит ее. Достав телефон, который тут же перепачкался в крови, набрал номер. Знакомый и такой ненавистный.

— Я заеду, — рявкнул и отключился.

Спуск по лестнице и как вёл машину помнил? Нет. Осознание пришло в лифте, когда какая-то из жительниц элитной многоэтажке с ужасом взглянула на него и забилась подальше в угол грузового лифта. Он только взглянул и убрал за спину руку, с которой кровь перестала капать, но выглядеть лучше она не стала.

Сигнал лифта, черная дверь, и он на месте. Хорошая квартира с дизайнерской мебелью. И она, которая выбежала навстречу. Как и всегда: Прозрачная ночнушка или платье, которые ничего не скрывали. Изгибы тела, соски — всё заметно, всёкрасиво.

— Любимый, — повисла она тут же на его шее.

Одним быстрым движением она отброшена. Упала около его ног, и мужчина остановился, не смог. Чертова схожесть, суррогат, которым она взяла в тот самый вечер. Он видел в ней Арину. Армину. Молодую Армину, только не волосы, которые перекрасила в блонд.

В остальном она. Юная, красивая. Всегда чёртов флешбэк.

Прикусив губу, она всхлипнула и посмотрела взглядом побитого котёнка, и он не смог. А хотел, так хотел ударить или задушить. Чего больше — не знал, спроси — не смог бы сам ответить.

Пройдя в гостиную и сев в кресло, подозвал пальцем Алину. Сколько схожести. Внешность, фигура, имя.

— Ответь, зачем ты всё рассказала?

— Зачем? — почти завизжала она, но тут же замолчала, встретившись с холодным взглядом.

— Давай обработаем рану, прошу. Может быть сепсис, — почти промямлила.

— Я задал вопрос.

— Я, — отступила девушка на шаг и осеклась, закусила губу, заломила руки. Савелий знал, так выражается ее страх, нерешительность.

— Говори, Алина, — взревел он.

— Я, — запричитала она, а потом прикусила губу, смахнула слёзы и, не боясь, посмотрела в лицо.

— Я… я хотела, хотела!.. Понимаешь, хотела. Ты никогда с ней не расстанешься. А я, а мы? Старая кляча, она ни родить тебе не может, ни в балете станцевать. Осталось имя, АрминаОгнева, ты посмотри на неё… Богиня? Какая она богиня!

Алина визжала, выкрикивала, что-то ещё. А, Савелия вдруг озарило: какое сходство? Они разные… Его Армина и эта Алина….

Армина не позволила себе ни слова упрёка в сторону соперницы, она вообще никогда не опускалась до того, чтобы оскорблять, осуждать. Это словно было выше ее.

Смрад, от этой несло смрадом. Гнилым и таким фальшивым. Дешёвая подделка, в сети которой он попал. Всего два раза. И второй стал летальным. Крупная ссора с Арминой. Опять из-за ребёнка. Он и сам не раз задавался вопросом, почему она не может родить. Никогда не показывал, но хотел, очень хотел ребёнка. Маленького мальчика. Наследника, продолжателя его дела…

Армина уснула, он лично её уложил, точнее, укачал как маленькую и уехал. В клуб. Напиться, забыться и вернуться домой. Бутылка, потом вторая, и вновь она. Так похожая на его Армину. Повелся, подробности помнил плохо. Но ночь была в «Адмирале». В самом дорогом номере и без защиты. Итог — ребёнок. Савелий не был дураком и понимал одно: девица добилась своего. После благотворительного вечера, когда он провёл с ней ночь, вначале не узнав. Уверен был, что это Ариша, а потом…

Да и черт. Но девушка не отставала. Подлавливала его, крутилась где-то рядом, ходила на собеседование в его компанию. Он предупредил. Она пропала на время, а потом появилась и добилась своего. Фото из гостиницы, присланные Армине, он знал. Всё с той ночи. Он уходил. Она пыталась соблазнять до последнего. Любимая тема — просвечивающиеся вещи без белья.

— Сука, я так хочу, мечтаю, чтобы она сдохла, — услышал вопль Савелий и встал молниеносно. Она не успела отпрянуть, испугаться. А он взял её за горло и сжал. Хотел удушить, чтобы она никогда не смела ничего говорить…Ничего про Арину.

Она выкрикивала, а он сжимал горло. Синяя, уже шипела, нодо последнего не закрывала рот, а его захват был с каждым словом сильнее и сильнее. Лёгкий хрип, и она начала оседать. Савелий не боялся, даже если убьёт, решит. С его связями, влиянием, деньгами это сделать будет несложно. Приберут, иникто не вспомнит.

Детский крик, и Савелий остановился, как громом поражённый. Отбросил от себя девушку и выскочил из квартиры. Десять этажей как один. На улице глубоко задышал. Черт, что он только что сделал? За малым не оставил ребёнка без матери.

Что он творит?

«Мама», — сев на бордюр, вспомнил он далёкое и такое родное слово. Свою он помнил плохо, несчастный случай и куча мачех, которых любил заводить отец. Они сюсюкали, пытаясь показать, какие милые, но это только злило, потому что Савелий знал — это фарс. Нельзя, нельзя убивать хотя бы из-за малыша. Его крови и плоти. Он не сможет так ущемить своего ребёнка.

Легкое покрапывание дождя успокаивало, смывалозапекшуюся кровь с костяшек.

Собрав побольше капель в ладони, Савелий умыл лицо, легче стало, но ненадолго.

Достав телефон, он набрал Сергея, своего личного помощника. Ответил он с первого гудка.

— Найди Армину.

— Что, простите, Савелий Андреевич?

— Армину найди, — рявкнул мужчина и сжал ладонь с телефоном, по экрану которого пошли паутинки.

Твоя очередь с зада, вспомнил он слова Армины. Права, во всем права. В своих словах, действиях. Поёжившись от холодного дуновения ветра, Савелий поднялся с бордюра.

Выпить, ему хотелось выпить и хоть немного забыться.

А утром ехать к Армине, что-то подсказывало ему, что она остановилась на квартире в городе, но лучше всё поверить и приставить к ней охрану. Так спокойнее.

Из мелких капли дождя превращались в большие. Мужчина ускорил шаг, помня, что недалеко располагался неплохой ресторан, в котором он, бывало, встречался с партнёрами.

На проходной ресторана его пропустили без лишних вопросов. Брендовая одежда не оставляла сомнений. Девушка-хостел уточнила, куда посадить прибывшего клиента, но услышав пожелания о баре, показала направлениерукой и тут же потеряла всякий интерес.

— Водки, — бросил бармену и поудобнее сел на высоком барном стуле.

— Закуску? Могу позвать официанта.

— Не надо, повтори, — приподнял он пустую стопку и положил крупную купюру на стол.

Парень кивнул и, быстро налив алкоголь, прибрал купюру.

Опрокинув очередную рюмку. Савва осмотрел зал. В целом ничего удивительного, многие в вечернее время переводили рестораны в клубы. С точки зрения прибыли это было выгодно.

— Скучаешь? — услышал он приторно сладкий женский голос и скучающее посмотрел на разодетую девицу.