— Бриз — это лучшая подруга, которая тебя ненавидит, верно? — Я ухмыляюсь Датчу. — Как она отреагировала, когда узнала, что вы с Кейди поженились?

Датч смотрит вдаль.

Судя по выражению лица, Бриз восприняла это не очень хорошо. Блондинка громкая и вздорная, а Каденс тихая и упрямая. Готов поспорить, что она сгребла в охапку и Датча, и Кейди.

— Мы говорим о тебе, а не обо мне. — Прорычал Датч. — Не меняй тему. Это дело с мисс Джеймисон очень важно.

— Он прав. — Говорит Финн. — Теперь ты на радаре у Джинкс.

Я закатываю глаза.

— Я от неё откуплюсь.

— А если это не сработает? — Спрашивает Финн.

— Если бы у неё были веские доказательства, она бы выложила больше подробностей.

— Достаточно того, что она намекает на это. — Говорит Финн. — Люди будут говорить. Это может плохо для неё закончиться.

— Меня больше беспокоит, что отец использует это как боеприпасы. — Добавляет Датч. Он берётся за гриф гитары и делает жест в мою сторону. — Теперь, когда я так близок к получению наследства, неизвестно, что он предпримет.

Тихий холодок наполняет воздух.

Я до сих пор уверен, что отец как-то причастен к смерти матери Каденс. После того как я побывал в гробу, мысль об убийстве пугает меня в десять раз сильнее.

— Честно говоря… — Датч колеблется.

— Что?

— Я беспокоюсь о том, безопасен ли этот город для Каденс и Вай.

Я смертельно трезв.

Финн вскидывает бас над головой и сжимает его в кулак.

— Ты хочешь сказать…что переедешь? — Кричу я.

Мой близнец потирает подбородок.

— Я просто думаю.

Финн грубо опускает свой бас в стойку.

Вскакиваю на ноги.

— Ты, наверное, издеваешься надо мной.

Датч выскальзывает из гитарного ремня и убирает электрогитару.

— Не реагируй слишком остро. Как я и сказал. Это просто мысль. — Он достает свой телефон. — Мне нужно забрать Вай с занятий после уроков. Напиши мне подробности о похоронах. Я сообщу Кейди.

Стискиваю зубы и ничего не говорю.

Датч выходит из гаража.

В наступившей тишине я смотрю на Финна. Он смотрит на меня своими тёмно-карими глазами, которые, кажется, видят все.

Клянусь, мой брат до жути стоек. Почти невозможно определить, о чем он думает в тот или иной момент.

— Я единственный, кто думает, что уход Датча означает победу отца? — Говорю я.

Финн складывает руки на груди.

— Он прав. Если он останется, мы не сможем обеспечить безопасность Кейди и Вай.

— И ты думаешь, что отец не сможет навредить им, если они будут за границей? — Я насмехаюсь. — С нами он в большей безопасности.

— Это решение зависит от Датча.

Мои брови сходятся, как сердитые косые чёрточки над глазами.

— Сейчас не время быть таким чёртовым Финном. Датч только что говорил о переезде из нашего города. Ты слышал? Если он уедет, все изменится. Наша группа. Наши жизни. Мы.

Он вздергивает подбородок.

— Может перемены пойдут нам всем на пользу.

Я смотрю, как мой брат выходит из гаража, такой же безэмоциональный и холодный, как чёртов столб.

Эмоции бурлят в моей груди.

Я не могу их сдержать. Не то что Финн.

Подбежав к холодильнику, распахиваю дверцу и достаю пиво. Откупорив крышку, выпиваю содержимое и хватаюсь за другую.

Мой мир погружается в хаос, и я не могу его контролировать, не могу остановить.

Сегодня мне нужно выбраться из своей головы.

Хватаю телефон, набираю номер, и в трубке раздается мурлыкающий девичий голос.

Я беру ключи от мотоцикла и рычу:

— Встретимся на хребте. Убедись, что ты не одета, когда я приеду.

Джинкс: Зеркало-зеркало, на стене, кто из них самый смертоносный?

Сегодня после школы Король барабанов был замечен возле похоронного бюро. Посмотрите на фото, которое его поклонники выложили в сеть. Любопытные умы хотят знать, покупает ли он свой гроб или чужой?

До следующего поста держите своих врагов близко, а свои секреты — ещё ближе.

— Джинкс.

ГЛАВА 11

ЗЕЙН

Мотоцикл едва не опрокидывается от моих мощных толчков.

Сегодняшний отвлекающий маневр — шумный. Что мне обычно нравится. Но в данный момент она меня раздражает.

Она вцепилась в руль, держась за него изо всех сил, и кричит достаточно громко, чтобы напугать стаю птиц.

Звук бьющихся крыльев разносится над дикой природой, но его заглушает хаос шлепков кожи.

Мои хрипы и её стоны смешиваются. Грубая, звериная песня несётся по бескрайнему пространству, которое, кажется, будет длиться вечно.

Ветер усиливается, как будто мои крутящие бёдра могут управлять погодой, и я поднимаю бурю.

Тени здесь гуще, чем сливки. Когда солнце высоко, горы разрезают небо рваными скалами и острыми пиками. Но сегодня темнота поглощает их целиком, превращая холмы в суровые, призрачные очертания.

Я ускоряюсь, закрывая глаза и желая не видеть это лицо за веками.

Но она там, чёрт возьми.

Смуглая кожа. Острый нос. Полные губы.

Изгой моего существования.

В моей голове я обнимаю её.

Касаюсь её.

Глубоко погружаюсь в неё.

Этого достаточно, чтобы отправить меня за грань.

Моя партнерша поворачивает шею и улыбается, думая, что это она виновата.

Проклятье.

Отступаю назад, чувствуя себя скорее раздраженным, чем удовлетворенным.

— Зейн, это было потрясающе.

— Да. — Бормочу я, застегивая молнию.

Я то и дело заигрываю с этой девчонкой. Она не ждёт ничего, кроме хорошего времяпрепровождения, а это чертовски трудно найти в девушке из Redwood Prep.

— Мы должны, — её пальцы скользят по моей груди, — делать это чаще. Можно я буду звонить тебе, когда мне нужно будет выпустить пар?

Я улыбаюсь, не давая ей ответить.

Её телефон звонит.

Она закатывает глаза и делится, хотя я не спрашивал:

— Это у Вани очередной кризис личности. Клянусь, это так напряжно — быть капитаном группы поддержки. — Она снова одергивает юбку. — После того как Датч отбросил Пэрис, команда упала мне на колени, и теперь…

— Детка, — прерываю я её, потому что мне действительно все равно, — мне пора возвращаться. Репетиция оркестра.

Её ресницы трепещут.

Она выглядит довольной.

Бедняжка даже не подозревает, что «детка» — это просто условное обозначение, поскольку я иногда путаю имена девушек, с которыми общаюсь.

Ничто так не обрывает приятное времяпрепровождение, как взгляд на девушку, на которой я катаюсь, и произнесение неправильного имени.

Размазанная помада и сверкающие глаза, она наклоняется вперёд, чтобы поцеловать меня.

Я отталкиваю её.

— Ты знаешь, как это делается.

Вздохнув, складывает руки на груди и дуется.

— Ты никогда не позволял мне целовать тебя.

— Я давал тебе гораздо больше, чем поцелуи. — Я беру шлём и киваю ей. — Сладких снов.

— Спокойной ночи, Зейн.

Посылаю ей ответную волну, жду, пока она благополучно сядет в машину, и отправляюсь домой.

Мотоцикл урчит у меня между ног, мощный гул проносится по дороге. Ветер бьёт мне в лицо и слепит глаза.

Раньше я не стал бы трахать девчонку в глуши, но с тех пор как наша жизнь стала центром внимания приложения Джинкс, я стал более внимательно следить за тем, где и с кем я встречаюсь.

В прошлый раз, когда я проявил неуклюжесть, моя голая задница была размазана по всему приложению.

Мотоцикл урчит.

Я толкаю его быстрее.

Горы расплываются, а дорога превращается в один длинный штрих асфальта.

Грудь болит, хотя тело измождено.

Я получил то, что собирался получить сегодня, так почему же нет ощущения, что я продвинулся вперед?

Датч все ещё может уехать.

Мисс Джеймисон по-прежнему неприкосновенна.

Папа все ещё…

Здесь?

Я нахожусь в паре метров от дома, когда вижу гладкий чёрный городской автомобиль отца.