Зейн дерзко откидывается назад, но все его мышцы напряжены.

— Папа, тебе лучше знать, чем слушать слухи. Вспомни, что люди говорили о тебе, когда ты встречался с перуанской моделью. Как её звали? Петра? Диши? Не могу вспомнить. Ты так часто их меняешь. Но я точно помню, что она едва могла говорить по-английски. За исключением одного слова. Сахар…папа? Так ли это? О, подожди, это же два слова…

Джарод ударяет острием ножа по столу.

Фарфор дребезжит и звенит.

Мы с мамой единственные, кто отшатывается назад.

Спокойно, как будто он не проткнул стол, Джарод улыбается.

— Ты ошибаешься. — Он берет мамину руку и сжимает её. — Мне не нужно больше никого искать, раз я нашёл её.

Мама выглядит так, будто её сердце расплавилось на полу.

Датч откидывает стул назад, его лицо мрачнее бури.

— Думаю, я уже достаточно долго здесь нахожусь. Давай больше не будем этого делать.

— Датч, подожди…

Мама протягивает руку, как будто думает о том, чтобы физически сдержать его.

Финн тоже отодвигает свой стул.

Когда Зейн встает, чтобы выйти из-за стола, я ошеломленно понимаю, что он держит меня за руку и тоже тащит вверх. Я быстро стряхиваю его, пока мама не увидела.

Братья тащат меня через всю комнату.

— Это моё последнее предупреждение. — Говорит Джарод в спины удаляющимся мальчикам.

Они все останавливаются и поворачиваются.

— Больше не создавайте мне проблем. — В голосе моего отчима звучит угроза. — Мне будет больно наказывать вас, но я это сделаю. — Он снова берёт нож и режет стейк. — С радостью.

Ноздри Датча раздуваются.

Финн старательно сохраняет нейтральное выражение лица.

— А Зейн… — Джарод Кросс вытирает рот. — Подумай хорошенько, прежде чем действовать. Чем более импульсивным ты будешь, тем сильнее потянешь за собой всех вокруг. Особенно тех, кого ты хочешь защитить.

Пальцы Зейна сжимаются в кулаки.

Джарод смотрит на меня.

— Мисс Джеймисон, дайте мне знать, если у вас ещё будут проблемы в Redwood Prep. Я слышал, что там становится опасно, и мне бы не хотелось, чтобы с вами что-нибудь случилось.

Зейн летит вперёд, прежде чем я успеваю моргнуть. Он хватает Джарода Кросса за воротник и стаскивает его с места.

Мама вскакивает на ноги так быстро, что её стул падает на пол.

Я лечу за ним, хватая Зейна за плечо.

— Прекрати!

Зейн смотрит отцу в лицо.

— Только тронь её, и я сожгу все дотла, даже если мне придётся сначала поджечь себя.

Улыбка Джарода Кросса — эта злая острая штука, которая заставляет меня напрячься.

— Все ещё так безрассудно, Зейн. — Он наклоняет голову, не обращая внимания. — Как ты можешь получить то, что хочешь?

— Хватит.

Датч оттаскивает Зейна.

Джарод Кросс поправляет воротник.

— Джарод, что ты имел в виду? — Плачет мама. — Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что с моей дочерью может что-то случиться?

— Он имел в виду то, что сказал, мама. Это была угроза.

Мои глаза сужаются в его сторону.

Джарод Кросс смеется.

— Угроза? Зачем мне угрожать собственной падчерице?

Когда он тянется ко мне, Финн, Датч и Зейн быстро перемещаются между нами, закрывая меня от посторонних глаз.

Джарод Кросс ухмыляется.

— Что это? Спецназ?

Мальчики не говорят ни слова.

Джарод Кросс обходит Зейна и смотрит мне в глаза.

— Вы боитесь меня, мисс Джеймисон?

— Вы бы хотели, чтобы я боялась, не так ли?

Он снова смеётся.

— Я вижу, мальчики вас достали. Грейси, не стоит верить словам бунтующих и упрямых подростков. Им легче придумать заговор, чем признать, что им не хватает дисциплины и самоограничения. Конечно, это моя вина. Я плохо их воспитал. Не так, как Мариан воспитывала вас.

Мамин взгляд метается между мной и Джародом, все ещё выглядящим шокированным и растерянным.

— Мы уходим. — Рычит Зейн.

— Мама, пойдём. — Говорю я.

Тело остается прикованным к земле.

Я жду её.

— Мама. — Настаиваю я.

Её лицо напрягается, а затем разглаживается. Вижу момент, когда она выбирает его.

— Почему бы нам всем просто не сесть и не обсудить это. Джарод может объяснить, что именно он имел в виду, а я…

— Мама, прекрати. — Огрызаюсь я.

Её рот захлопывается, и она смотрит на меня так, будто я совсем другой человек.

Может, так и есть.

Может, смерть Слоан стала первым шагом к моему преображению.

Может быть, мои пальцы испачканы в крови.

Может, я тоже постепенно превращаюсь в монстра.

Может быть, именно такой я должна стать, чтобы победить монстра, который намного больше меня.

ГЛАВА 32

ЗЕЙН

Датч заглядывает в лифт, в его глазах — едва сдерживаемая, дикая ярость.

Финн, как обычно, без эмоций.

А я…

Обычно я бью кулаком в стену, выкрикиваю непристойности и взрываюсь всеми возможными способами.

Но сегодня все по-другому.

Потому что сегодня не только я и мои братья в лифте, которые крутятся после того, как папе удалось нажать на все наши кнопки, как он это так мастерски делает.

Сегодня…

Грейс тоже здесь.

И я держу её за руку.

Держу, чёрт возьми, ради жизни.

Это единственное, что сдерживает меня. Единственное, что не даёт мне взорваться в порыве саморазрушения. Гнев шипит под моей кожей, достаточно горячий, чтобы плавить пол с каждым шагом.

Мы чуть не погибли сегодня ночью, но я больше злюсь на то, что отец открыто угрожал Грейс, чем на нашего преследователя в горах.

Двери лифта открываются.

Мы идём в вестибюль.

Все девушки в ресторане смотрят на нас, качая головами, когда мы проходим мимо. Я уверен, что мы тащим за собой чёрную тучу обреченности.

Грейс пытается вывернуть руку из моей хватки. Когда я оглядываюсь, то вижу, как она выпячивает подбородок в сторону прохожих.

Некоторые из них наверняка узнают нас — если не как детей Джарода Кросса, то как «The Kings».

Но мне все равно.

Я не отпускаю руку Грейс и не прекращаю идти.

Она на шесть лет старше меня.

Она моя сводная сестра.

Она моя учительница.

К чёрту все.

К чёрту все это.

Мы выходим на улицу, и я встречаюсь взглядом с Датчем.

Он хмурится, поднося к уху мобильный телефон.

Я вижу, как его грудь вздымается от облегчения, когда слышит голос Кейди на другом конце линии.

— Ты в порядке? — Рычит он. Пока он говорит, он еще раз кивает мне и Финну.

Я киваю в ответ.

Датч идёт к своей машине и забирается в неё.

Финн засовывает руку в карман и уходит, не сказав ни слова. Его машина разбита, и он поехал с Датчем, но я не думаю, что мой брат хочет ехать домой прямо сейчас.

Тяну Грейс за собой, останавливаясь перед своим мотоциклом.

Я ни за что на свете не взял бы папину машину, когда он ехал сюда. Теперь я рад, что поехал отдельно.

Бросаю Грейс шлём. Она смотрит на него так, будто никогда раньше не видела.

— Надевается на голову. — Ворчу я.

— Я знаю, как это работает. — Огрызается она. — Но я не… Я не езжу на мотоциклах.

— Сегодня будешь.

Её губы поджимаются.

Я подхожу и аккуратно надеваю на неё шлём.

Кудри слишком объемны, но мне удаётся уместить их в шлеме. Зажав ремешок под подбородком, я тяну её вперед. Она больше не протестует.

Забираюсь на мотоцикл, мои движения грубы и нетерпеливы.

В голове слишком много шума. Соло на барабанах — только ударные и тарелки.

Никакой слаженности.

Никакой чёртовой закономерности.

Просто хаос.

Но все немного стихает, когда она обнимает меня. Её левая нога подпрыгивает вверх и вниз. Непрерывно. Нервно. Она крепко сжимает меня и визжит ещё до того, как я завожу мотоцикл.

— Расслабься, тигрёнок. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.

— Тебе легко говорить.

Я истекаю кровью изнутри, но ей удается заставить мои губы искривиться в кривой ухмылке.