Автобус останавливается недалеко от Redwood Prep, и я выхожу. Солнечный свет падает мне на макушку, я обмахиваю лицо веером, чтобы охладиться.

Дети в форме Redwood Prep роятся на лужайке и сбиваются в группы на ступеньках перед зданием.

— Доброе утро. — Говорю я, приветственно кивая группе болельщиц.

Меня встречают мрачные взгляды. Юношеские глаза резко впиваются в меня, словно хотят содрать кожу с моих костей.

Я моргаю раз. Дважды.

Странно.

— Доброе утро. — Говорю я на этот раз группе парней.

Они тоже бросают на меня странные взгляды, их глаза скользят вниз, к моей юбке.

Мои пальцы крепко сжимают сумку.

Вхожу через двойные двери, и, как только я ступаю в коридор, весь коридор затихает. Впервые в жизни я слышу такую резкую тишину в коридорах Redwood Prep.

Никто не двигается.

Никто не говорит.

Кажется, что никто даже не дышит.

Я делаю шаг.

Ещё один.

Ещё один.

По коридору, насколько хватает глаз, разливается нечестивая тишина. Студенты отступают от меня, сжимая в руках мобильные телефоны и следят за каждым моим шагом.

Моя грудь напрягается.

Дыхание становится неровным.

Что происходит?

Чувствуя, что на моей одежде что-то есть, я спешу в ванную и проверяю свой наряд. На мне простая голубая блузка на пуговицах, заправленная в юбку-карандаш длиной до бёдер. В пару к ней я надела свои обычные чёрные туфли.

На блузке нет ни прорех, ни оторванных пуговиц, трусики не видны.

Так почему же все пялятся?

Со страхом я перехожу к приложению Джинкс.

Там есть что-то обо мне?

Я обновляю страницу.

Ничего нет. Только несколько постов о Датче и Каденс, ещё один пост о бале-маскараде в Redwood Prep и разоблачительная статья о двух чирлидершах, найденных обкуренными под трибунами.

Джинкс не написала ни одного поста обо мне.

Так что же это может быть?

Выхожу обратно в коридор, стараясь не обращать внимания на пристальные взгляды.

Может, это все в моей голове?

Или, может, я получила какую-то награду?

Мимо меня проходит знакомое лицо.

— Ваня. — Пролепетала я.

— Мисс Джеймисон?

Она вскакивает, чуть не разбросав свои бумаги.

— Могу я взглянуть на твой мобильный телефон?

— Эм…

Она загибает пальцы вокруг устройства.

— Пожалуйста. — Умоляю я.

Медленно она протягивает телефон. Опытным путем я перехожу на предыдущую вкладку.

И тут вижу это.

Частная статья.

Слова бросаются в глаза.

Новый роман Redwood Prep.

А ниже…фотография меня и Зейна.

ГЛАВА 18

ГРЕЙС

Выдыхаю, глаза закрываются, а пальцы крепко сжимают мобильный телефон.

Нет, этого не может быть.

Этого не может быть.

Но когда я снова открываю глаза, фотография оказывается на экране в полном цвете. Фотограф запечатлел, как мы с Зейном вместе заходим в похоронное бюро. Его рука лежит на моей спине, а я прижалась к нему.

Сама по себе фотография довольно скромная, но намёк в ней разрушителен.

— Мисс Джеймисон, могу я получить свой телефон обратно?

У меня болит голова. Такое ощущение, что кто-то ударил кувалдой по моему черепу.

— Мисс Джеймисон.

— А?

— Мой телефон.

Я передаю телефон в её наманикюренные руки.

Ваня пристально смотрит на меня.

— Это…правда?

Мой рот приоткрывается.

В этот момент входные двери распахиваются.

Датч, Финн, Зейн и Сол входят в Redwood Prep.

Они все огромные. И я имею в виду не только рост. Их присутствие заполняет весь коридор, вытесняя всех. Невероятно красивые и харизматичные, они всегда притягивают к себе поток благодарных взглядов и любопытных глаз.

Но сегодня все по-другому.

Потому что, хотя «The kings» всегда приковывают к себе все взгляды, несколько из них обращены ко мне.

Ваня тоже поворачивается.

— Зейн здесь.

То, как она произносит его имя, с оттенком благоговения и поклонения герою, вызывает во мне мрачные чувства. Это настолько неожиданно, что я внутренне вздрагиваю. Какое мне дело до того, что кто-то преклоняется перед Зейном, когда мой мир буквально разваливается?

Качки подбегают к Зейну и похлопывают его по спине. Такие слова, как «прямо в точку» и «молодец», эхом разносятся по коридору.

Зейн выглядит растерянным. Его тёмный взгляд блуждает по коридору и ненадолго переходит на меня. Моё сердце подскакивает к горлу, и я чувствую острый, пронзительный укол в груди.

Зейн вскидывает на меня густые чёрные брови.

Я кручусь на месте и выбегаю из коридора в учительскую. Мне невыносимо смотреть на него.

На табличке моего стола написано: «Грейс Джеймисон, учительница английского».

Я обхватываю деревянную палочку руками и сжимаю, пытаясь успокоиться.

Мне нужно найти выход из этой ситуации.

Другие учителя в кабинете смотрят на меня, но никто ничего не говорит. У меня такое чувство, что они не знают о фотографии. А если бы знали, то говорили бы об этом с большей откровенностью.

Никому из учителей в Redwood Prep я не нравлюсь.

На это есть много причин. Я моложе большинства из них и, возможно, ближе к ученикам. У меня также есть небольшая, но страстная группа студентов-мужчин, которые регулярно носят мне книги, приносят закуски и оставляют записки и подарки на моём столе.

А ещё я единственный учитель в Redwood Prep, который не подвержен испепеляющей силе «The kings».

Или, по крайней мере, была.

Пока Зейн не начал меня шантажировать.

Это его работа? Неужели он пробрался в ванную, переехал в мой дом и очаровал мою мать только для того, чтобы вот так вот ударить меня в спину?

Гнев накатывает с новой силой. Мне хочется промчаться по коридору, добежать до этой несносной четверки и врезать каждому из них по морде.

Я потираю висок и размышляю, что делать дальше, когда дверь распахивается. Из комнаты вырывается весь воздух, когда я поднимаю голову и вижу Зейна. Он не стал надевать пиджак Redwood Prep — скорее всего, он все ещё сушится дома.

Вместо этого его белоснежная рубашка застегнута доверху и заправлена в тёмные брюки. Рукава подвернуты, на бледной коже от запястья до пальцев красуются татуировки.

Голубой взгляд пронзает комнату и с треском обрушивается на меня.

Я напрягаюсь, сжимаю кулаки и готовлюсь ко всему.

Зейн останавливается перед моим столом.

— Нам нужно поговорить.

— Простите, мистер Кросс. Мне нужно подготовиться к уроку. — Профессионально говорю я. — Вам нужно уйти.

В учительской воцарилась смертельная тишина. Все смотрят на нас и не пытаются это скрыть.

Напряженная энергия Зейна разгорается почти до ядерного взрыва. Я никогда не видела его таким злым.

— Я не спрашивал. — Рычит он.

Поднимаю голову и смотрю на него.

— Я тоже.

— Грейс.

Я застываю от этого прозвища.

Он постукивает пальцами по столу.

Поднимаю взгляд.

Зейн настойчиво дергает головой в сторону двери.

Упрямо опускаю глаза, достаю красную ручку и пишу заметки на эссе ученика. Я уверена, что пишу тарабарщину, но мне отчаянно хочется выглядеть занятой.

Тень надо мной становится все меньше. Я не проверяю, но чувствую, как властное присутствие Зейна удаляется от моего стола. Его военные ботинки стучат по земле, и мне кажется, что он собирается уходить.

На секунду по моему телу разливается облегчение.

Я вздыхаю.

Пока не слышуо голос, раздающийся в тишине комнаты.

— Вы её слышали. Она сказала уходить. — Рычит Зейн.

В комнате воцаряется растерянная тишина.

Я поднимаю голову.

Ошеломленная, вижу, что Зейн смотрит на других учителей.

Взрослые люди тут же суют свои бумаги в папки, меняют удобную обувь на туфли или оксфорды из блестящей кожи и выскальзывают из кабинета.

Менее чем за пять секунд кабинет пустеет.