Мы замолкаем и опять катаемся по городу. На заправке заливаем полный бак, берем кофе и сэндвичи, и снова в путь.

Темнеет. Ночная Москва прекрасна. Мы просто наматываем круги, едем куда глаза глядят.

Настя все еще психует, когда про меня пишут негатив в сети. Сам тоже переживал первые пару лет, пока не привык. Пора бы и ей привыкнуть. Сейчас я злюсь лишь из-за того, что этот чувак нам попался. Бывают же совпадения! Столько времени прошло. Да и день был хороший. Хотя сейчас все такие.

Обо мне продолжают писать всё подряд все кому не лень. Сколько романов на стороне мне приписывают, сколько участий в наркотических вечеринках… не счесть. Вот только на всех комиссиях моя кровь идеально чиста. И у меня даже мысли в голове не мелькает об измене. Подобные статьи Настю не трогают, но ее по-прежнему задевает, когда меня оскорбляют. Воинственная девочка.

Мы выезжаем на трассу, наваливаем. Напряжение разряжается, и Настя говорит:

— Прости, пожалуйста. Я должна была подумать, что своей реакцией в первую очередь напомню тебе о той статье. Просто не сдержалась. Он так взбесил меня.

— Я в порядке. Немного шокирован тем, что ты купила мне тачку.

— Себе купила, — улыбается она.

— Ну мы женаты. Все, что приобретено в браке, делится пополам, разве нет?

— Тогда — нам.

— Спустить дивиденды на тачку! И да, повторю еще раз… — Я кричу истошно: — Спустить личные дивиденды на тачку!!!

Настя хохочет, наконец расслабившись. Этого мне и нужно.

— Ты бы видел свое счастливое лицо. Оно того стоило. Мы в ней занимались любовью в первый раз. Помнишь?

— Конечно, — выдыхаю я, и атмосфера разом тяжелеет, но уже в хорошем смысле.

— Как вообще можно было ее продать?

Пожимаю плечами. Мы тогда продали все — и гараж в Москве, и «супру». Я вывернул карманы в ноль. Ехали на все деньги.

Некоторое время летим по темной трассе, молчим. Потом я заруливаю в карман, выключаю движок. Отстегиваю ремень и двигаюсь назад. Через секунду Настя уже на моих коленях, обнимает, целует. Мои руки на ее заднице, я вжимаю ее в себя. Хочу. Как всегда, завожусь с ней с пол-оборота.

Страсть ослепляет, дежавю кипятит кровь, и мы занимаемся сексом точно так же, как в первый раз. Быстро, жадно и ослепляюще ярко. Абсолютно незабываемо.

С той только разницей, что после оргазма Настя не перебирается на пассажирское сиденье и не сворачивается клубком, отвернувшись, словно смотреть в мою сторону больше не может.

Она остается на мне, и мы продолжаем медленно целоваться, наслаждаясь расслабленностью и вкусом друг друга.

— Успокоилась? — спрашиваю я.

— Немного. Да, вполне. Теперь я счастлива.

— Отлично.

— А ты?

— Я и был.

— Но теперь-то, после возвращения «супры» в семью, стал чуть больше?

Смеюсь.

— Да нет. Правда. Я успешный пилот, у меня есть ты. Я же просто парень, Насть, и я был совершенно счастлив.

Она агрессивно шепчет:

— Я спустила на эту тачку столько бабла! Ну же, скажи, что не зря!

Хохочу.

— Ну, может, чуточку. Если честно, я даже не представляю, за какие заслуги у меня появилась ты. Спасибо, Свет в туннеле.

— Пожалуйста.

Мы увлекаемся поцелуями, я снова начинаю возбуждаться, но не гоню коней.

— Знаешь, от чего я тоже стала бы чуточку счастливее? — спрашивает Настя.

— Скажи. Если это в моих силах, я сделаю.

— В твоих.

— Тогда давай.

Она медлит несколько секунд.

— Ну же, не томи.

— Может, подумаем о ребенке? — выпаливает Настя.

— Что?

— Не сейчас, позже. Я бы хотела стать мамой. Или ты считаешь, я слишком дурная для этой роли? Блин, я только что чуть не подралась с чуваком. Я буду ужасной матерью.

— Эй. Заткнись. — Я целую ее в губы. — Для нашего ребенка ты будешь самой лучшей мамой. Единственно возможной.

— Правда? Ты реально так думаешь? Потому что, Агай, у меня натуральные мурашки. — Настя показывает руку.

— Правда. — Мой голос абсолютно серьезен.

— Значит, ты не против детей? В ближайшие пять лет.

— Если ты хочешь и если это сделает тебя счастливее, полагаю, мы справимся.

— А ты сам хочешь?

Не буду лгать, что я никогда не размышлял на эту тему. Мне двадцать семь, мы взрослые люди, мы женаты, живем вместе, занимаемся сексом. Я давно для себя решил, что, если Настя забеременеет, мы точно оставим ребенка. А раз так, почему бы его не запланировать? Почему бы и нет?

Не думал, что это случится так скоро, но если она ждет ответа, то я ей его дам. Смотрю в глаза и говорю:

— С тобой — да.

Настя счастливо улыбается и, взвизгнув, обнимает меня за шею.

Мы снова целуемся.

Чувствуем друг друга.

И живем на полную катушку.