— Потому что тогда он вообще не занимался! — не выдержав давления, всё-таки сорвалась на крик. — Они всегда делали уроки за него! Все!

— Одна из них, — невозмутимо поправил меня Игорь Алексеевич, проигнорировав истеричные нотки в моём голосе. — И она была сразу уволена.

Да. Кажется, именно об этом случае меня и предупреждала Наргиза… Что ж. Похоже, директору пришла пора узнать истинное положение дел…

— Вы ошибаетесь, — выпрямившись, сухо возразила я. — Не одна. Все, кто работал у вас последние два года.

Кроме меня — однако об этом я благоразумно умолчала. И без того сказано было слишком много. Гораздо больше необходимого…

Я намеренно перешла черту. В трезвом уме и твёрдой памяти. Ради общего блага. С полным осознанием, что расплачиваться за сказанное предстоит не мне, а Диме… Потому что не видела иного способа перевести внимание работодателя на более безопасную тему.

— Это так? — Игорь Алексеевич мрачно покосился на сына. — Дарина говорит правду?

Но парень не смотрел на отца. Он смотрел только на меня. Причём таким злым и потерянным взглядом, полным вселенской ненависти, что мне вдруг захотелось исчезнуть. Испариться, сгореть от стыда — что угодно, лишь бы не видеть отражение этой по-настоящему невыносимой боли в его зрачках! А лучше — вернуться в прошлое и никогда не встречаться с тем потерянным мальчиком возле подсобки… Которого секунду назад предали все на свете.

— Дима! — не дождавшись реакции, директор вновь одёрнул сына. — Отвечай! Это правда?

В ту минуту пацану ничего не стоило сказать "нет". Соврать. Выставить меня виноватой — и выйти сухим из воды. Ведь все тетради за прошлые четверти мы выкинули, а записи в дневнике ничего не объясняли… Игорю Алексеевичу было бы просто не к чему придраться! Вот только Дима не стал увиливать.

— Да! — с вызовом подтвердил он. — Они все делали для меня домашку. Все до единой! Чтобы не ударить в грязь лицом и не потерять новую работу. И знаешь, что самое интересное? Что учителя прекрасно всё видели — и ничего тебе не говорили! Все в курсе, что тебе плевать на меня! И всем на это плевать!

На последней фразе парень вдруг резко крутанулся на пятках — без оглядки и умчался во дворы.

— Дима! — заорал ему вслед директор. — Дима! Вернись немедленно! Дима!

Он даже шагнул вперёд — но я его остановила, успокаивающе коснувшись предплечья:

— Не надо. Я разберусь…

В конце концов, кто кашу заварил, тому и расхлёбывать.

— Только не наказывайте его, пожалуйста! — добавила, умоляюще заглянув в лицо собеседнику.

Пацан же не виноват в меркантильности других!

— Не собираюсь, — мужчина быстро пришёл в себя и решительно высвободился, не позволив мне прочитать свои мысли. — Все наказания Дмитрия находятся в ведении его няни. Я могу лишь её заменить.

Сказал — и тоже растворился в тени фонарей. А я ещё немного постояла, пытаясь расшифровать смысл послания — и в результате бросила эту пустую затею, обречённо отправившись на поиски подопечного… Который, кстати, обнаружился совсем недалеко — в соседнем дворе, одиноко сидящий на скрипучих качелях пустой детской площадки.

— Я не поеду домой, — стоило мне появиться в поле зрения, сразу заявил парень.

— Замёрзнешь, — парировала я.

И, помедлив, опустилась рядом с качелями на корточки.

— Со мной не нужно разговаривать на одном уровне! — тотчас возмутился пацан. — Я не ребёнок!

— Во-первых, сейчас я нахожусь значительно ниже твоих глаз, — возразила устало. — И не пытаюсь завладеть твоим вниманием. Во-вторых, мне просто неудобно стоять…

— Неудобно стоять — тогда вали отсюда! — прервал меня Дима. — Нечего тебе тут делать!

Но мы эту колкость уже проходили. При первой встрече.

— А в-третьих, я хотела извиниться, — упрямо закончила речь.

И парень запнулся, вопросительно покосившись в мою сторону. Так, что я заметила и его опухший нос, и красные, воспалённые веки… Однако ничего не сказала.

— Я не должна была говорить про домашние задания, — покаялась, воспользовавшись тишиной. — Но вопрос твоего отца застал меня врасплох! Я растерялась — и не смогла придумать ничего лучше капли правды…

Как всегда в присутствии работодателя. Который, к тому же, слишком хорошо чувствовал ложь… По крайней мере, мою.

— А зачем ты вообще его сюда притащила? — вновь ощетинился Дима. — Хотела меня сдать?!

— Ты с ума сошёл?.. — аж отшатнулась от собеседника. — Он сам изъявил желание ко мне присоединиться! Чтобы убедиться, что ты в самом деле достаточно взрослый для самостоятельных поездок…

— Получается, ты всё ему рассказала?!

— Да нет же! Дослушай сначала…

В ответ пацан вызывающе сложил руки на груди и выразительно уставился на меня. Молча.

— Я немного заплавалась в бассейне и потеряла счёт времени, — уже спокойнее сообщила подопечному. — Игорь Алексеевич это обнаружил — и возмутился. В результате мне пришлось раскрыть ему часть правды. Слышишь? Часть! Только часть! И твой отец решил нас проверить…

— Если бы ты следила за временем — ничего этого бы не случилось! — припечатал Дима.

— Согласна, — потупилась. — Я допустила оплошность. Ошиблась. Но всё обошлось и теперь ты без труда сможешь ходить на занятия один…

— Не смогу.

— Почему?! — удивилась я. — Что-то случилось?

Мало ли. Вдруг после первого занятия ему резко разонравилась новая секция?

— Теперь папа будет следить за каждым моим шагом, — пояснил парень. — А когда узнает, что я прогуливаю тхэквондо — накажет…

И у меня отлегло от сердца.

— Не накажет, — улыбнулась. — Он сказал, что применение штрафных санкций остаётся на усмотрении няни. А мне нет смысла докапываться до тебя за мою же собственную идею.

Ох. Как же вовремя я подстраховалась и всё выяснила!

— А кто сказал, что после этого ты по-прежнему будешь числиться моей няней? — резонно поинтересовался Дима, вернув меня на землю.

Действительно. Таких гарантий мне никто не давал… Собственно, директор вообще вполне мог уволить меня десять минут назад. В одностороннем порядке и без уведомления… Но я надеялась на лучшее.

— Значит, надо найти способ рассказать всё твоему отцу! — заявила. — Выбрать оптимальный момент — и признаться… Мы же всё равно собирались раскрыть карты. До того, как твой тренер по тхэквондо забеспокоится и позвонит Игорю Алексеевичу… А теперь придётся ускориться, только и всего.

— Нет. Ускоряться мы не будем, — поразмыслив, обронил парень. — Когда папа узнает о прогулах, тогда и начнём беспокоиться. А пока оставим как есть.

— Ты уверен, что это хорошая идея?.. Может, лучше расскажем?

— Нет! — отрезал Дима. — Он не одобрит новую секцию, пока не увидит моих успехов!

— В таком случае тебе следует серьёзно заняться уроками. Чтобы с гарантией расположить к себе Игоря Алексеевича…

— И так хватит, — отмахнулся пацан. — Папа видит только итоговые оценки — годовые и четвертные. А на четвёрки я по-любому заработаю.

Логично. Уж если он с липовой домашкой выезжал на пятёрки с редкими вкраплениями четвёрок — я в дневнике видела — то даже с половиной собственноручно выполненных заданий до троек не скатится. Ведь контрольные, устные ответы и классную работу ещё никто не отменял. А с ними, судя по всему, у Димы проблем не было.

— Ладно, — неохотно поднялась на ноги. — Договорились. Но учти — если твой план провалится, я буду ни при чём.

Хотя без поддержки подопечного, разумеется, не оставлю. И сделаю всё, чтобы вытащить его из ловушки… Любой ценой.

— Идёт! — подскочив, радостно откликнулся парень.

Словно и не был подавлен пару минут назад.

— Ты главное, сама больше не тупи! — донеслось уже с края площадки.

— Постараюсь, — вздохнула себе под нос.

И поплелась догонять Диму…

Увы, не всё в этой жизни зависело от меня. В мире ещё существовал Его Величество Случай… А на его решения мы повлиять были не в силах. Как бы ни хотелось.