Волна чувств к нему накрывала меня с новой силой, стоило ему только попросить прощения. Он снова казался мне не таким уж и плохим. И если бы сейчас он спросил меня, хочу ли поцелуя с ним, то наверняка ответила бы согласием.

— Я понял, — тихо произнес он. —  Раз конфликт исчерпан, то позволь спросить: почему ты до сих пор в постели?

— А что мне еще делать? — изумленно спросила, резко развернувшись к Риэлису и чуть ли не столкнувшись с ним лбами. — Свою работу в лаборатории я закончила, больше мне здесь делать нечего.

— Значит, вчера ты говорила правду? — вкрадчиво произнес он, не отрывая от меня своих бездонных синих глаз, в которых хотелось утонуть.

— А ты до сих пор сомневаешься? — огорчилась я. — Что ж, тогда мое предложение со взрывом артефакта в силе.

— В этом нет необходимости, — замотал он головой. — Я верю тебе. И в твои способности в артефакторике — тоже. Ни один специалист лаборатории не смог сделать того, что сделала ты. И знаешь, что я понял?

— Что? — осторожно спросила у него.

— Ты гораздо умнее, чем я думал прежде.

Я нервно сглотнула, глядя на Риэлиса. Он признал мои способности, и мне это было безумно приятно. И еще он, похоже, понял, что все мои дурачества были игрой. Но я еще не понимала, радоваться этому или печалиться.

Молчание стало неловким и неуютным. Мы смотрели друг на друга, не отрывая глаз. Сердце в груди стучало все громче, а желание прильнуть к губам Риэлиса становилось все сильнее.

— Айрин, — мягко произнес он и закусил губу.

— Да? — спросила я с надеждой на вопрос, который хотела услышать сейчас больше всего на свете.

— Собирай вещи. Мы едем домой.

Риэлис

— Как это домой? — растерянно пробормотала она, сонно хлопая пушистыми черными ресницами. — Уже так скоро?

— Да, Айрин, ты проделала потрясающую работу.

Невовремя вспомнились наши поцелуи. А в голове возник лишь один вопрос: что будет с нами по возвращению в город? Я не очень понимал, что сейчас происходит между нами, но мысль о том, что Айрин отдалится от меня, вызвала неподдельное волнение.

Айрин прикусила губу. Слишком вызывающе сексуально, слишком томно прикрыв глаза. Она лишь подавила зевок, а я уже был готов впиться в эти алые пухлые губы...

— Надо же, меня хвалит сам Риэлис! — хохотнула она.

Откинув одеяло, Айрин грациозно продефилировала к шкафу в длинном атласном халате. И, задумчиво отворив дверцы, окинула содержимое беглым взглядом.

Поймал себя на мысли, что Айрин достаточно элегантна и умеет держаться. 

—  И чем займемся в городе, Ри-ри? Будем ловить преступника за хвост? Или что там в него имеется, —  она вновь нацепила на лицо маску беспечной дурочки и застенчиво раскраснелась, видимо, от собственных мыслей.

То, что эта была маска, мне подсказывало сердце. Не могла эта девушка быть такой умной, собранной и серьезной, при этом взбалмошной и беспечной. Или могла? 

—  Ловить его буду я. Ты —  сидеть в безопасности и не отсвечивать, —  строго проговорил я, сложив руки на груди в замок. — Будет несколько правил. Первое...

—  Быть злыднем, — кивнула она и снова ее пухлые губы растянулись в ехидной улыбке.

— Я не злыдень! — нервно выпалил я, нависнув над Айрин, в глазах которой бесновались искорки задора. 

— Ты стал быстрее выходить из себя, Ри-ри, — подметила она и мягко похлопала меня по плечу.

Касания ее нежных пальчиков даже через ткань рубашки были обжигающими. Я проследил взглядом за ее рукой, что задержалась на моем плече, и Айрин, опомнившись, тут же убрала руку.

Я прикрыл глаза, сделал вдох и медленно выдохнул. Да, последнее время Айрин меня провоцировала меньше, но эмоционально реагировать на нее я стал больше. Вот ведь парадокс!

— Так какие правила у тебя, кроме как быть злыднем-драконом?

— Обеспечивать твою безопасность. Правило для тебя, Айрин, всего одно — слушаться меня.

— Ух ты, мы ещё не женаты, а ты уже мнишь себя главой семьи, — рассмеялась она звонко и искренне. 

Затем в очередной раз зевнула и взглянула на меня в ожидании:

— Что ж, я вырастила артефакт, определила его составляющие. И что ты будешь делать теперь с этой информацией?

— Моя задача — выяснить, кто за ближайший год покупал ингредиенты, которые ты смогла определить. Затем проверить покупателей, сверить их алиби, узнать, не совершали ли они ранее противоправных действий. Ну и прочая муторная работа.

Заметив, что девушка вновь подавила зевок, я вздохнул и мягко произнес:

— Айрин, ты, похоже, не выспалась. Ляг еще поспи, а потом начинай собираться. Корабль из местного порта отбывает в полночь.

Покорно кивнув, Айрин, с вздернутым подбородком и странным блеском в глазах, издевательски медленно прошла мимо меня, задев плечиком и обдав шлейфом  нежного цветочного парфюма.

Неосознанно глубоко вдохнул этот аромат, что покрыл каждую частицу моих лёгких, и мой внутренний дракон встрепенулся. Всколыхнулся, выражая неподдельный интерес. Снова.

Каждый раз, стоило Айрин приблизиться ко мне на неприлично короткое расстояние, мой дракон поднимал свою морду и заинтересованно замирал. Я не придавал этому значения раннее, ссылаясь на то, что возмутительное поведение Айрин доведет до бешенства кого угодно, но... Сейчас все казалось прозрачно-ясным. Моя ипостась ничего не имела против неё. Даже наоборот.

— До скорого, Айрин, — произнес напоследок я, прочистив горло, и покинул ее комнату.

Застыв перед своей дверью, я подавлял внутренний порыв своего дракона вернуться к Айрин.

— Мы так не договаривались, дружище, — пробормотал я себе под нас, обращаясь к дракону.

— Эй, Ри-Ри, — внезапно прозвучал мелодичный голос Айрин за спиной. — Я тут подумала… Драконы — это же наверняка бывшие черепахи!

Я изумленно обернулся и увидел, как она, проведя острым язычком по кромке ровных белоснежных зубов, улыбнулась:

— Значит ты — чешуйчатая черепаха!

Стоило Айрин выкинуть что-то подобное, как какая-то часть меня озверевала, пробуждая желание растерзать несносную девчонку. Другая же часть нивелировала этот безумный порыв, проявляя любопытство к ее поведению.

Я лишь усмехнулся. Айрин, похоже, ни дня не могла удержаться от глупостей. Но теперь они казались мне до неприличия милыми, забавными.

— Потрясающие познания, Айрин. Так держать. Уверен, ты еще много новых вещей сможешь предъявить этому миру, — ответил ей, сдерживая себя от ехидства в ее адрес, и, наконец, вошел в свою комнату.

Собирая чемоданы, я прокручивал в голове ее последнее высказывание о черепахе и глупо улыбался. И как ей в голову такое взбрело?

Айрин

После ухода Риэлиса я тут же принялась собирать свои вещи, большую часть которых так и не успела надеть за приезд. Стоит ли говорить, что на сборы у меня ушел почти весь день?

Когда с упаковкой вещей было покончено, я оглядела комнату, удостоверяясь, что ничего не забыла, и грустно улыбнулась от нахлынувших воспоминаний. Приехала я сюда лишь с одной мыслью — избавиться от непрошеного жениха, которого тихо ненавидела в душе. Уезжать же приходилось с тяжелым сердцем и полнейшим сумбуром в голове.

Чтобы как-то сократить время ожидания перед поездкой, я решила немного вздремнуть. Да так немного, что еле смогла разлепить глаза, когда прозвенел будильник. 

Сладко потянувшись и зевнув, я осознала, что проснулась с улыбкой на губах, а первой моей мыслью была мысль о Ри-ри. А бабочки не только трепыхались в груди, но и, похоже, пытались петь.

Прислушалась. И правда, пели. Низким баритоном, чуть хрипло, но завораживающе. Голосом Риэлиса.

А, нет, это не бабочки. Это, и правда, Ри-ри.

Я вскочила с кровати, чтобы прильнуть к двери и вслушаться. Риэлис как раз проходил мимо моей комнаты и что-то напевал.

Стук в дверь раздался внезапно, оглушительным гонгом проходясь по моим барабанным перепонкам. Так, что пришлось отскочить.