— Уверен, что они против меня сговорились! — сказал он наконец, робко глядя на лошадей.

— Слишком много чести, — усмехнулась Рейна.

Тюрин кивнул и решил для себя, что чистка копыт — это не то занятие, которое стоит делать без помощи Рейны.

Прошло несколько минут, наполненных абсолютной тишиной, если не считать недовольного фырканья лошади и звуков скребка по её копытам. Виктор, набравшись храбрости, как неудавшийся герой мелодрамы, который только что понял, что у него нет никакого сценария, наконец решился задать вопрос:

— Как тебя зовут?

Рейна, не меняя выражения лица, продолжала методично чистить копыта лошади, как будто вопрос был задан не ей, а случайному проходящему мимо призраку. Виктор почувствовал, как его слова зависли в воздухе, словно вопрос, прозвучавший в вакууме — без ответа и без надежды на него. Виктор уже начал сдаваться, мысленно отмечая, что его попытка завести разговор с этой ледяной королевой потерпела сокрушительное поражение. Он хотел было оставить свою затею, но как только Рейна закончила чистку копыт и повернулась к выходу, она бросила через плечо, словно говорила с воздухом:

— Рейна.

В тоне её голоса было столько эмоций, сколько мог бы проявить камень, упавший в воду — ничего лишнего, просто факт.

— Рад познакомиться, — пробормотал Виктор с той интонацией, с какой человек делает последний шаг в болото, надеясь, что не утонет. Однако Рейна уже направлялась к выходу, её походка была точной, уверенной, словно она только что выполнила стратегическую миссию по спасению мира и теперь спешила на заслуженный отдых.

Но в последний момент, уже у самой двери, она вдруг остановилась. Остановилась так резко, что даже лошадь заинтересованно приподняла голову. Рейна, не оборачиваясь, бросила через плечо вопрос:

— Почему ты не избавился от тех стражей?

— Что? — Виктор с замешательством уставился на неё, словно она только что спросила его про погоду на Юпитере.

— Солнечные Стражи, — пояснила она, как если бы это был вопрос из школьного учебника, и любой нормальный человек уже давно бы с ним разобрался. — Почему ты их отпустил?

Виктор в замешательстве пытался сообразить, о чём она вообще говорит, потом вспомнил тех двоих в золотом.

— А зачем от них избавляться? — наконец выдавил он, совершенно сбитый с толку.

Рейна медленно повернула голову и посмотрела на Виктора так, как если бы он только что с полной уверенностью заявил, что пироги растут на деревьях. В её взгляде скрестились разочарование, недоумение и лёгкое презрение. Ни слова не сказав, Рейна развернулась и вышла, оставив Виктора наедине с лошадьми.

Лошади, к слову, как всегда, были крайне незаинтересованы в его драме. Одна из них, казалось, даже скучно зевнула, словно желала напомнить, что эмоциональные кризисы людей их мало волнуют, если в дело не вовлечено дополнительное сено.

Виктор вздохнул и огляделся, пытаясь понять, что делать дальше. И тут из-за угла, совершенно внезапно, вынырнул Гримзл. Гоблин появлялся так неожиданно, что Виктор едва не подпрыгнул, как заяц на краю пропасти.

— А я Гримзл! — радостно заявил гоблин, будто это было жизненно важной информацией, которую Виктор должен был запомнить на всю оставшуюся жизнь. Его маленькая фигура двигалась так ловко, что казалось, он мог бы и в кармане появиться, если бы там было немного больше места.

— Чёрт! — выдохнул Виктор, ещё пытаясь справиться с внезапным приступом паники.

Гримзл, поправив свою шляпу с таким видом, будто он был только что номинирован на премию "Лучший гоблин в жанре фэнтези", глянул на Виктора с ухмылкой, в которой явно читалось нечто подозрительное.

— Тоже мне, дамский угодник, — хихикнул он, бросая на Тюрина взгляд, как будто изрёк нечто очень мудрое. С этими словами гоблин, хихикая, выскользнул из конюшни, оставив Виктора в компании своего потрёпанного самолюбия и всё тех же лошадей.

***

Ферма Борта, живописно расположенная на холмах недалеко от города Аргента, обычно не вызывала особого интереса у окружающих. Даже коровы смотрели на неё с лёгкой скукой, с подозрением относясь к любым изменениям в привычном пейзаже. Но сегодня что-то изменилось. Вокруг фермы начала собираться ребятня — маленькие, визжащие, неугомонные создания. Они носились вокруг с таким энтузиазмом, что казалось, вот-вот начнётся какое-то грандиозное событие. Возможно, битва титанов. Или карнавал с участием драконов.

— Дедушка Борт! Дедушка Борт! — галдела ребятня, облепив старого фермера, как рой чрезмерно радостных воробьёв. — А представление будет? Ты же обещал!

Борт, который как раз сидел на крыльце и старательно очищал яблоко, посмотрел на детей с тем выражением лица, которое мог бы надеть волшебник, если бы его спросили, не забыл ли он заклинание от выпадения зубов. В его глазах светилась та смесь доброты и терпения, от которой становилось тепло на душе.

— Конечно будет, будет, как же! — с добродушной ухмылкой ответил Борт, лениво махнув рукой, словно отгоняя пыль, а не детей. — Но не сейчас, малышня. Завтра! Всё будет завтра

Дети замерли на мгновение,а потом они, разочарованно вздыхая, начали расходиться. А Борт, отмахнувшись от них, как от мух, перевёл взгляд на свою троицу помощников. Они стояли неподалёку, каждый из них был занят своим делом. Тюрин — страдальчески вздыхал, Рейна — скрестила руки и излучала безграничное недовольство всем окружающим миром, а Гримзл — делал вид, что его всё это не касается, но, судя по его бормотаниям, думал о побеге в ближайшие кусты. Борт, задумчиво почесав затылок, нахмурился.

— Вот что, ребятки, — сказал он, переходя на тон, которым пользуются командиры на поле боя. — Завтра ежегодный Китовый День и мне нужно съездить в Аргент. И знаете что? Вы трое поедете со мной.

Троица помощников синхронно подняла головы, переглянувшись так, словно кто-то только что предложил им поучаствовать в добровольной чистке драконьих зубов. Витя взбодрился, Рейна сжала руки на груди ещё крепче, как будто собиралась кого-то ударить на всякий случай, а Гримзл задумчиво рассматривал свои ботинки.

И вот, спустя некоторое время, они оказались в Аргенте. Город встретил их привычным шумом и суетой. Здесь смешивались звуки торговли, крики зазывал, разговоры прохожих и странные запахи, исходившие от прилавков. От некоторых ароматов Виктор был готов поклясться, что продукты на этих лотках совсем не похожи те, что можно купить супермаркете, а телеги, гружённые всевозможными товарами, скрипели так, будто их давно пора отправить на заслуженную пенсию лет этак десять назад.

— Ну вот мы и в Аргенте, — проговорил Борт, довольный тем, что прибыл на место. — Теперь главное — найти нужные вещи.

— Какие вещи? — осторожно поинтересовался Виктор. Он брёл за Бортом по пыльной улице Аргента, рассматривая вывески, которые были так же разнообразны, как и странны. Перед ними вскоре замаячила вывеска магазина Угринда, знаменитого местного гнома. Гномов в этих краях было не так много — народ предпочитал жить ближе к горам, а не к городу. Но Уринд был исключением. Он прославился своим ужасным характером, который можно было сравнить с нравом привередливого дракона на диете, и при этом — репутацией торговца, который мог достать что угодно. От магического порошка для идеальной уборки до редких ингредиентов для зелий.

Борт, как человек, который за долгие годы общения с Угриндом выработал иммунитет к его гномьей саркастичности, вошёл в магазин с уверенностью опытного бойца, готового к очередной схватке. Виктор, следуя за ним, был куда менее уверен в себе и, разглядывая помещение, тихо присвистнул. Магазин напоминал склад магических безделушек. За прилавком, почти полностью скрытый под грудой свитков, сидел сам Угринд. Точнее, виднелась лишь его массивная лысина, напоминающая полированное медное блюдце.

Виктор подошёл ближе и, прищурившись, попытался разглядеть хозяина магазина. Он пару раз моргнул и, решившись, вежливо спросил:

— Простите, а вы гном?