— А как же гигантская дыра посреди вестибюля?

— Возможно, Каденс следовало бы сформулировать это по-другому, — сказал Дамиэль, присоединяясь к нам. — Замок станет идеальным местом для выхода в отставку после того, как мы разберём все завалы и починим все повреждения, нанесённые в бою. Я уже нашёл идеально подходящее место для новой кухни. Всё, что мне нужно сделать — это снести несколько стен и немного расширить здание…

— Расширить здание? — ахнула я. — Дамиэль, это замок! Он и так такой большой!

— Недостаточно большой. Мы ангелы, Леда, — серьёзно сказал он. — Нам нужно пространство, чтобы летать.

— И место для библиотеки, — добавила Каденс.

Дамиэль кивнул.

— И место, чтобы готовить еду.

В животе у меня заурчало. Мне так хотелось отведать блинчиков Дамиэля. Нет лучшего способа отпраздновать грандиозную победу, чем испечь гору вкуснейших блинчиков. И ещё много-много взбитых сливок сверху.

— Мы также должны расширить столовую в замке, — сказала Каденс Дамиэлю. — Нынешняя недостаточно велика для полноценного семейного ужина.

Да, мне бы тоже пришлось расширить столовую, если бы я собиралась устраивать семейные ужины. Дом Калли был слишком мал для нашей постоянно растущей семьи. Особенно, когда у моих братьев и сестёр появятся дети…

— Я бы также хотел расширить оружейную, — сказал Дамиэль.

— Оружейную? — я рассмеялась. — Я думала, вы собираетесь мирно уйти на покой.

— А хорошо укомплектованная оружейная прослужит гарантией, чтобы наша отставка был мирной, — ответил он.

— Да, думаю, нужно быть особым идиотом, чтобы атаковать замок, вооружённый пятьюдесятью башнями и защищённый энергетическим щитом.

Правда, мы только что это и сделали — и даже выжили, чтобы рассказать об этом.

Дамиэль усмехнулся.

— Действительно.

— Мы пригласим вас на ужин в наш замок, как только будем уверены, что потолок не обрушится на всех нас, — пообещала Каденс.

Я показала ей большой палец вверх.

— Большое спасибо.

Когда Дамиэль и Каденс ушли, нежно обнявшись, я предсказала, что их уход в отставку будет таким же захватывающим, как и их дни в Легионе Ангелов. Только на этот раз они все время будут вместе.

— Итак, Леда, у меня к тебе очень важный вопрос, — сказала Эйрилин, подходя к ней. — Что Зейн любит делать на свиданиях?

Я схватила ещё одно печенье.

— Не быть съеденным драконом.

— Смешно, — жеманно улыбнулась Эйрилин.

— Значит, Зейн согласился пойти с тобой на свидание?

— Скоро согласится.

— Почему? Ты добавила в его пунш любовное зелье? — поддразнила я её.

— Конечно, нет, — лукаво ответила она.

Улыбка сползла с моих губ.

— Эйрилин, пожалуйста, только не говори мне, что ты добавила в пунш Зейна любовное зелье.

— Хорошо. Я тебе этого не скажу, — она подмигнула мне.

Я сделала мысленную пометку найти и предупредить Зейна, пока не стало слишком поздно.

— Леда, Леда, Леда, — Эйрилин обняла меня. — Тебе действительно нужно расслабиться и повеселиться.

— Да, да, прости, я знаю. Ты уже говорила мне. Но, думаю, сейчас всё обстоит именно так. Я скучное, домашнее божество Леда, — я взяла ещё одно печенье.

Эйрилин выхватила печенье у меня из рук прежде, чем я успела откусить хотя бы кусочек.

— Да, ты такая. Такая скучная, — она отправила печенье в рот. На лбу у неё появились морщинки. Она сжала губы.

— Что-то не так? — спросила я с невинной улыбкой.

Эйрилин смотрела на меня, выпучив глаза, её кожа покрылась испариной. Выражение её лица было бесценным.

— О, да, кажется, я забыла упомянуть, что попросила Сиерру испечь это печенье с солью вместо сахара, специально для тебя, — сообщила я ей.

Эйрилин выплюнула печенье в салфетку.

— Видишь? Я по-прежнему знаю, как веселиться и разыгрывать людей, — весело сказала я ей.

Эйрилин посмотрела на меня, потеряв дар речи. Затем она вдруг начала смеяться.

— Молодец, кузина, — сказала она, похлопав меня по спине. — Мне пора.

Она бросилась к чаше с пуншем и осушила шесть чашек ярко-красного напитка подряд. Тем временем я подошла к своим приятелям из Небесной Армии.

— Итак, ребята, — сказала я. — Похоже, всё, о чём вам теперь придётся беспокоиться — это обычные боги, демоны и прочие социопаты.

— Я не согласен с тем, что меня так называют, — сказал Фарис, вмешиваясь в наш разговор.

Я вздохнула. Я же знала, что сначала нужно было проверить, нет ли любопытных, подслушивающих богов.

— Тебе не нравится, когда тебя называют как? — спросила я у него. — Социопатом?

— Обычным, — сказал он мне. — Я бог. Я не обычный. Я выдающийся.

— Да, это так, — сказала Грейс, и её глаза заблестели. — Выдающаяся заноза в заднице.

Фарис выглядел так, будто собирался поджечь её, но Грейс отвлекла его, рассказав о повестке дня следующего заседания совета. Затем они ушли вместе, чтобы поссориться из-за этого.

— Не думаю, что я когда-нибудь к этому привыкну, — прокомментировал Октавиан.

— К тому, что боги и демоны работают вместе? — спросила его Арабелла.

— К тому, что родители Леды флиртуют друг с другом, — Октавиан улыбнулся мне.

— Да, тут я тебя поддержу, — согласилась я.

— Кстати, о публичных проявлениях любви, — Панч кивнул в сторону Стэша, который как раз проходил мимо нас, обнимая Джин за плечи.

— О, они даже угощают друг друга кексами! — сказал Октавиан, возможно, слишком громко.

Стэш и Джин повернулись и направились прямо к нам. Тесса и Калли со своими парнями не отставали.

— Привет, Леда, — поприветствовала меня Тесса. — Ты можешь помочь мне убедить Люциана попробовать подняться на большую стену скалолазания?

— Я думала, ты устроила стену скалолазания для детей на вечеринке, — сказала я.

— Это занятие интересно для всех возрастов, — Тесса улыбнулась своему парню.

— Я не солдат и не варвар, — сухо сказал Санфайр. — Я мыслитель.

— Да, и я люблю тебя за это, Люциан, — сказала Тесса беззаботным тоном, — но я очень хочу заняться с тобой сексом в заколдованном лесу на вершине той стены, так что давай.

— О, очень хорошо, — согласился он, немного успокоившись. — Но только потому, что я люблю деревья.

Смеясь, Тесса потянула его за руку и повела к стене для скалолазания. Он смотрел на неё так, словно она была центром его вселенной.

— Он по уши влюблён в неё, — сказала Калли, наблюдая за ними.

— Конечно, влюблён, — ответила я. — Это же Тесса. Она может охмурить любого мужчину.

— На самом деле, я думаю, что на этот раз она сама охмурилась.

— Да, — согласилась я. — Она правда изменилась, — я перевела взгляд с неё на генерала Сильверстара. — Итак?

— Итак? — повторил генерал Сильверстар.

— Я была очень занята, поэтому у меня не хватало времени на это, — сказала я, — но этот разговор давно должен был состояться.

— Какой разговор? — спросил он.

— Я считаю, что сделать это — мой долг, как чрезмерно заботливой приёмной дочери Калли, — я поймала его взгляд на себе и, когда заговорила снова, заговорила своим ангельским голоском. — Каковы ваши намерения в отношении моей матери, генерал Сильверстар?

Калли хлопнула себя по лицу.

— Тебе это очень нравится, не так ли?

— Безусловно, — сказала я ей, ухмыляясь. — Приятно поменяться местами, не так ли?

— Хватит с тебя уже меняться местами, Леда, — предупредила меня Калли.

Я показала ей язык. Затем перевела серьёзный взгляд на генерала Сильверстара.

— Ну?

— Ты не обязан отвечать ей, — сказала ему Калли. — Леде просто нравится мучить нас. Ей нравится быть неуместной.

— Напротив, Каллиста, я нахожу этот разговор совершенно уместным в нашей ситуации, — сказал он спокойно, как будто я вовсе не задела его за живое, ни в прямом, ни в переносном смысле.

— Правда? — спросила его Калли, и в её голосе действительно слышалось лёгкое раздражение.

Он резко кивнул.