Больше двух недель для Сарефа ничего не происходило. Он всё так же жил в поместье Айон, гулял по самому замку и вне его, а за ним всё так же по пятам ходил Энгрей, ни на секунду не спуская с него глаз. К слову, охранник и сам оценил то, как ловко Сареф увильнул от ловушки Ильмарриона, и теперь относился к нему с чуть большим уважением. Да и сам Сареф перестал на него кидаться: не было никакого повода. Он всего лишь исполняет приказ своего главы — и со своей стороны делает это весьма добросовестно. А что до коллекции чучел хилереми, которые он раз в 3–4 дня таки порывался показать Сарефу… что ж, по его собственным словам, Энгрей ни разу не покидал пределов клана Айон с тех пор, как родители продали его сюда. Следовательно, если всех носителей хилереми, из которых Энгрей понаделал чучел, он поймал как шпионов от клана Зинтерра… значит, те были готовы к таким рискам.

Признаться честно, одиночество не особо угнетало Сарефа. Даже когда в клане Джеминид его предоставляли самому себе, он всегда находил, чем себя занять. Ну а с тех пор, как у него появился Хим, подобные проблемы и вовсе сошли на нет. Но от безделья ему хотелось лезть на стену. Чувствовал он себя прекрасно, кровь Молоха не давала никаких побочных эффектов, да и, судя по всему, не собиралась. Сареф, откровенно говоря, вообще не верил, что они будут. У него с Молохом, как и большинством нейтралов, сложились отношения, основанные пусть и на небольшом, но всё-таки взаимоуважении. Сареф честно продемонстрировал всю свою силу, после чего честно отказался от любой добычи, попросив взамен лишь одно. Кроме того, раскрыв заговор Кладбищенского Чемпиона, он явно заработал какую-то лояльность со стороны всех нейтралов. После этого добавлять в свою кровь какую-то дрянь было ниже его достоинства. Максимум, могла быть самая первая проверка: мол, докажи, что ты силён духом и достоин выпить мою кровь. Но ждать какие-то последствия в долгую… исключено.

При этом Сареф отлично понимал, что Ильмарриону что-то объяснять бесполезно. Магистр драконов всё это и так отлично знал, раз уж он сам продемонстрировал, что если последствия от крови Молоха могут быть — то они наступают немедленно. Просто драконы получили роскошный повод схватить его и держать под рукой, возможно, именно с целью показать, как много Сареф потерял, отказавшись в своё время вступать в клан Айон. Вот только пока что они добиваются ровно противоположного эффекта.

При этом за день до сегодняшнего по всему поместью началась какая-то нездоровая суета. Везде носились слуги, натирая до блеска и так зеркальные полы, протирали картины, смахивали с потолков несуществующую пыль, выбивали ковры… Не лучше ситуация была и в саду: слуги носились, подметая тропинки и собирая опавшие листья. Конечно, была поздняя осень, и деревья должны были сбрасывать листья, но Сарефу нравился ковёр листьев под ногами, нравилось по нему гулять и о чём-то думать… а теперь, после уборки, сад стал выглядеть голым и пустым.

— Что происходит? — спросил он Энгрея, — к чему вся эта суета?

— Завтра состоится переход в Среднее Ученичество, — пояснил Энгрей, — молодые драконы покажут свои навыки и продемонстрируют, готовы ли они перейти на следующую ступень обучения. Само собой, приедут все главы драконьих родов со своими семьями, и все они будут на это смотреть. Очень важное и ответственное мероприятие. И, возможно, даже тебя пустят на это посмотреть.

О, в этом-то Сареф не сомневался. Даже больше: он был уверен, что Ильмаррион сядет на самую высокую трибуну и посадит Сарефа себе под бок. Чтобы все в очередной раз убедились: драконы всегда получают то, что они хотят. Вслух же, однако, он сказал другое:

— В такое время года? Так-то уже довольно прохладно. Нет, понятно, что взрослым драконам, наверное, всё равно, какое время года, но это же ещё ученики.

— Тонко подмечено, — хмыкнул Энгрей, — да, действительно, когда наступает зима, силы драконов несколько идут на спад. Но в том и проверка. Молодому дракону мало продемонстрировать свои навыки; важно при этом показать, что в тебе всегда горит огонь, и ты всегда полон сил. Только так можно стать достойным членом клана Айон.

— А члены твоего дома там будут? — спросил Сареф.

— Само собой, — важно кивнул Энгрей, которому почему-то очень польстило то, что Сареф задал ему такой вопрос, — наш Дом отвечает за безопасность всего клана Айон, естественно, нам постоянно нужна свежая кровь.

— То есть, глава вашего Дома тоже будет присутствовать? — уточнил Сареф.

— Само собой, — фыркнул Энгрей, — я же только что об этом сказал.

— Ну, мало ли, как устроена власть конкретно в вашем Доме, — пожал плечами Сареф, — может, если вы — личная доверенная гвардия Ильмарриона, то он вами и руководит.

— На самой заре создания нашего Дома так и было, — неожиданно кивнул Энгрей, — но тогда Агьялты были всего лишь простыми исполнителями, безымянными и, как следствие, фактически бесправными. Это порождало слишком много конфликтов между нами и знатными, поэтому один из предшественников Ильмарриона 450 лет назад создал Дом Агьялт и наделил всех его членов ненаследуемым дворянством.

— Ненаследуемым? Дальновидно, — хмыкнул Сареф.

— Можешь хихикать сколько угодно — на самом деле это весьма умно, — неожиданно серьёзно ответил Энгрей, — если у меня когда-нибудь будут дети — они не станут заложниками Дома Агьялт и будут вольны выбирать свою судьбу сами. Главное, что я смогу обеспечить им достаток. Если они захотят служить дому Агьялт — это будет их собственное решение. А если они захотят связать свою жизнь с чем-то ещё — клан Айон даёт для этого больше возможностей, чем кто бы то ни было. И это намного удобнее, чем растить в клане вечно недовольного, ноющего и бесполезного трутня, который при первой же возможности кинет свой клан и побежит по Системным лугам, выискивая, где трава зеленее, не так ли?

— И всё-таки, думаю, мне повезло, что я не родился в твоей семье, — уязвлённо ответил Сареф, — не думаю, что чучело хилереми — это тот подарок, который я хотел бы получить на совершеннолетие.

Энгрей в ответ на этот выпад лишь издевательски осклабился, прекрасно понимая, что его слова задели Сарефа намного сильнее, чем он показывает на первый взгляд…

А вот на следующее утро случилось непредвиденное. Энгрей, в принципе, привык к тому, что на завтрак они ходят поздно, поэтому он и Сарефу позволял лишний час поваляться в постели, и сам в это время дремал в уже излюбленном кресле. Однако сегодня Сарефа подняли ни свет, ни заря. И, с учётом того, что вчера Сареф зачитался одной из книг, которую почти с боем вырвал у местного библиотекаря, вставать не хотелось вдвойне. Однако, само собой, Сарефу очень быстро напомнили, что он не в гостях, и если ему говорят что-то делать, значит, надо это делать.

— Подъём, малявка! — скомандовал Энгрей, срывая с Сарефа одеяло, — тебя ждут великие дела.

— Ты что, с ума сошёл? — сонно возмутился Сареф, — что за дела? Дай мне поспать!

— Спать отменяется, — пояснил Энгрей, явно получая удовольствие от своей работы, — тебе поступил личный приказ Ильмарриона — присутствовать с ним на завтраке. Так что поднимайся, тебя подготовят.

— Он что, с ума сошёл? — рассердился Сареф, — ему мало того, что он покажет меня на всю трибуну сегодня днём? Ему надо и на завтраке мной похвастаться? Пусть катится в Хаос, никуда я не пойду! — после этих слов Сареф вызвал Гилеан и, вернув одеяло в постель, завернулся в него. Энгрей, как и следовало ожидать, подобного жеста не оценил. С Сарефа снова сорвали одеяло, после чего он чётко ощутил, как по его спине прошёлся хлыст, оставив яркую полосу боли.

Разумеется, это тут же всколыхнуло все его воспоминания, как в пятилетнем возрасте его избивал дядя Исмарк. Не помня себя от ярости, Сареф вызвал Системное окно и с помощью Тёмной Фазы сместился за спину Энгрея, после чего хотел обрушить Гилеан на его затылок так, чтобы вышибить тупому уроду все мозги… но, ожидаемо, его парализовало в момент замаха.