— Вы, действительно, не понимаете, — тихо рассмеялся Сареф, — что ж, хорошо. Объясню просто. Когда вас отлучили от вашей матери?

— Что… что? — Иналай опешил, — это вообще здесь при чём? При чём тут моя мать?

— И всё же ответьте, — мягко настоял Сареф, — это важно.

— Да никто меня не отлучал, — фыркнул Иналай, — моё обучение началось в пять лет, когда я получил от Системы свой первый возрастной талант.

— Вооот, — перебил его Сареф, повернувшись к дракону и с неприязнью на него посмотрев, — в этом и дело. Я не спорю, ваше обучение, возможно, было сложным и трудным. Почти наверняка сложнее и труднее, чем в прочих кланах. Но ваша семья всегда вас любила и всегда имела возможность это показать. Вы всегда чувствовали за спиной безопасность и поддержку своей семьи. Я же такой роскоши в детстве был лишён. По вашей вине. С сознательного возраста у меня фактически не было ни матери, ни отца. Только нянька — и ту вышвырнули прочь, когда она единственный раз посмела за меня заступиться. И всё это было — по вашим приказам. Вы серьёзно думаете, что я когда-нибудь это забуду? Нет, это всегда, подчёркиваю, всегда будет стоять между нами. Буду ли я в будущем осторожно иметь с вами дело? Возможно. Буду ли я после этого доверять вам, чтобы просить помощи в подобных ситуациях? Никогда.

— Право слово, Сареф, — в голосе Иналая послышалось едва сдерживаемое раздражение, — мы думали, что ты уже перерос эти детские обиды и готов вести себя по-взрослому. Если уж на то пошло — то винить тебе нужно, в первую очередь, Систему, которая при рождении подарила тебе твой дефект с нулевым атрибутом. Я знаю, что ты говорил об этом с Адейро. У тебя было два пути: или просто расти с этим дефектом, в результате чего ты бы с вероятностью в 95% вырос бы клановым нахлебником, который бы спился вслед за своим отцом… Или попытаться спровоцировать Систему компенсировать это, да, жёстким воспитанием и суровым ограничением. И Система, как видишь, компенсировала тебе это таким уникальным умением, как Рука Пересмешника. Даже в клане Айон умениями подобной глубины обладают единицы.

— О, в этом я не сомневаюсь, — хмыкнул Сареф, — что помимо меня и моего отца есть и другие, кто по вашим приказам всё детство воспитывался, как скот, которых вы после этого забирали в свой клан, выжимали из них уникальные способности, после чего выкидывали этих несчастных на помойку.

— Это не смешно, Сареф, — отрезал Иналай, который уже с трудом сохранял самообладание, — мы никого, как ты изволил выразиться, не выкидывали на помойку! Даже если взять твоего отца — он не выдержал наших тренировок и отказался, это был его выбор. За это он получил право выбрать себе ту женщину, на которую покажет пальцем, и жить в клане до конца своих дней, практически не работая. Это — то, за что любой простолюдин убьёт навсегда, не задумываясь!

— Но, тем не менее, самих себя вы так предпочитаете не воспитывать, — едко заметил Сареф, — почему же? Представьте, что чистокровный член клана Айон будет воспитываться в таких условиях. Какое же чудо выдаст ему Система на 15 или 20 лет? Неужели вы ни разу не пробовали? Или самих себя вам всё-таки жалко?

— В подобном нет смысла, — пожал плечами Иналай, — такая стратегия — это, действительно, нечто близкое к крайним мерам. И нет никаких причин с её помощью пытаться чинить то, что и так не сломано.

— Конечно, — неприятно улыбнулся Сареф, — конечно же, это именно так, и никак иначе.

— И всё-таки на твоём месте я бы взял себя в руки и отнёсся к этому серьёзнее, чем на уровне старых детских обид, — продолжил Иналай, — потому что сейчас речь идёт о твоём будущем.

— А у меня есть какие-то богатые варианты будущего? — развёл руками Сареф, — ну хорошо, вот я здесь. Хорошо, у Ильмарриона была веская причина ограничить мою свободу. Если я, действительно, мог навредить мирным жителям клана Айон — без вопросов, ваш глава в своём праве. Но что дальше? Пройдёт месяц, ну два, ну три. Весь Севроганд будет всё это время внимательно на вас смотреть. Благодаря Ханству Поющей ночи все орки будут внимательно на вас смотреть. Благодаря клану Чёрный Ветер все гномы будут внимательно на вас смотреть. Благодаря Тарлиссону и его королеве все тёмные эльфы будут внимательно на вас смотреть. Ну что ж, удачи вам. Если в ваши планы входит скатиться в политическое ничтожество и дать демонам повод тыкать в вас пальцем и смеяться над вами — можете убить меня. Ах да, ещё Систему не забудьте. Ей не очень понравится, если один из Чемпионов через 5 лет не сможет прибыть на Всесистемные Состязания по вашей вине, вы так не считаете?

— Ты, конечно, обзавёлся несколькими влиятельными друзьями — но я бы не рассчитывал, что ради тебя они будут поднимать на уши всю свою расу, — пожал плечами Иналай, — что до Системы… до твоих Состязаний ещё целых 5 лет. И да… ты вроде бы обещал Ильмарриону, что будешь выполнять все наши приказы. Не слишком ли быстро ты отказываешься от своих слов?

— Обещал, — невозмутимо кивнул Сареф, — если Ильмаррион отпустил бы всех моих друзей. Сфайрата, однако, он не отпустил. Так что и рамки моего обещания не такие жёсткие, как могли бы быть. Само собой, от сказанных тогда слов я не отказываюсь. Если Ильмарриону угодно наблюдать за мной здесь — пожалуйста. Если сюда будут приходить мои знакомые с претензиями — я буду говорить им, что нахожусь здесь по своей воле, и они не смогут давить на вас через Систему. Но делать что-то себе во вред… или что-то унизительное? Не дождётесь.

— Как интересно, — Иналай цепко ухватился за новую нить, — ты уже готов назвать Сфайрата своим другом?

— Я оценил то, что он сдержал своё слово передо мной… даже зная, что может подвергнуться такому наказанию. После этого я, конечно, уже не могу называть его случайным знакомым.

— Допустим, — услышав желаемое, Иналай легко отбросил эту тему в сторону, — но ты расписал для себя самый удачный сценарий, Сареф. А что, если последствия выпитой крови для тебя всё-таки наступят? Ты, действительно, настолько уверен в своём здоровье?

Сареф внимательно посмотрел на Иналая… после чего понимающе улыбнулся.

— Не ожидал, что вы перейдёте к угрозам во время первого же разговора. Да, действительно, вы легко сможете заставить ваших алхимиков добавить мне что-то в пищу, чтобы Кровь Молоха всё-таки дала какие-то побочные эффекты. Спасибо, что предупредили, после этого можете не трудиться предлагать мне какую-то еду.

— Сареф, — Иналай неприятно улыбнулся, — тайно подсыпать или подливать что-то в еду — это не наш метод. Если нам потребуется тебя чем-то напоить — ты об этом узнаешь. Что ж, вижу, сейчас с тобой разговаривать бесполезно. Ты всю жизнь ненавидел и боялся нас, и теперь, оказавшись здесь, просто не в состоянии здраво мыслить. Пожалуй, лучшим выходом будет оставить тебя на пару недель в покое. И раз уж ты так боишься отравления с нашей стороны — можешь ходить в общую столовую. Как ты, возможно, догадываешься — нам не хватит ни ресурсов, ни глупости, чтобы травить всех членов нашего клана ради тебя одного. Так что вернёмся к этому разговору через пару недель.

С этими словами он поднялся и вышел за дверь. После чего, обернувшись, сказал:

— И советую без глупостей. С этого момента Энгрей, серый плащ, который вчера привёл тебя сюда, назначается твоим личным телохранителем. Он будет очень внимательно за тобой следить… и он будет с большим удовольствием тебя наказывать, если ты будешь плохо себя вести…

Закрыв дверь, он что-то сказал. Ему ответил уже знакомый голос серого плаща. Значит, это была не шутка, и вчерашний психопат из личной гвардии Ильмарриона будет везде ходить за ним хвостом. Как видно, на одного хранителя поместья Ильмаррион в отношении Сарефа уже не рассчитывал. Что ж… следующие две недели обещают быть интересными…

Прошло 3 дня. Как Иналай и обещал, Сарефу было дозволено гулять по поместью Айон. Телохранитель Энгрей не запрещал ему куда-либо ходить, Сареф мог свободно перемещаться и по поместью драконов, и гулять по саду, прилегающему к замку, и посещать тренировки драконов. Впрочем, от последнего Сареф благоразумно отказался. От него не укрылось, с каким страхом обычные члены клана смотрели на Энгрея, который по всему поместью ходил за ним, как приклеенный. Судя по всему, дом Агьялт был очень хорошо известен среди членов клана Айон, и потому с ними лишний раз никто не хотел связываться. Ярче всего это проявлялось во время приёмов пищи, когда вокруг него и Энгрея образовывалась стабильная мёртвая зона в несколько пустых столов. И это создавало гнетущее впечатление, потому что на самого Сарефа молодые драконы то и дело бросали любопытные взгляды, но почти сразу отворачивались, не желая, чтобы Энгрей даже случайно обратил на них внимание.