Сареф моргнул, возвращая себе самообладание. Сейчас, во время такого важного похода, эмоциям не место. Тем более, что он командир, и его состояние задаёт настроение всей группе. Поэтому невероятно медленно Сареф сказал:

— Когда умирает мой хилереми — я не могу призвать его ещё 3 минуты. И сам в это время становлюсь слабее. Тому, что он такой сильный и живучий, тоже есть свои противовесы. Мне слишком невыгодно прерывать его призыв во время боя, любым способом. Поэтому, если ты в будущем собираешься проводить такие атаки — хотя бы предупреждай!

— Ну, вот теперь, когда ты мне это доходчиво объяснил, я буду предупреждать, — невозмутимо кивнула Фрида, по лицу которой сейчас ничего нельзя было прочитать, — потому что до этого момента не было никаких причин об этом говорить. Питомцы для того обычно и призываются, чтобы впитывать урон.

Сареф помотал головой, отбрасывая в сторону эту тему. Фрида явно хотела вызвать его на эмоции и показать командиром, не умеющим держать себя в руках. Нельзя было идти у неё на поводу. С этим он разберётся позже.

— Добыча, — перед ним неожиданно появился Ангреаш, — 3 куска серебряной руды, 2 золотые эмблемы, один оникс и один аметист. Негусто, но это пока только начало.

Сареф кивнул, забирая добычу. После чего повернулся к остальным и сказал:

— Продолжаем поход. И, раз уж это надо проговорить вслух, я это скажу. В бою стараемся беречь друг друга! Используем способности точно и аккуратно. Даже если роль первой позиции или призванного питомца — впитывать урон, это не означает, что можно лупить со всей силы, не беспокоясь об их состоянии. А если бы это был не конец боя, что бы мы тогда делали? Если бы сейчас из этих гробниц встали мертвецы — что дальше? Фрида отдала два заряда сильной способности. Я, чтобы не остаться без хилереми, отдал всё лечение.

— Ну… вообще тут ты, конечно, прав, — нехотя признала Фрида, — об этом я как-то не подумала. Ладно, Сареф, я приношу извинения. Впредь буду осмотрительнее.

Вот только, зная Фриду, Сареф не мог сказать, будет ли она осмотрительнее сражаться, или же осмотрительнее гадить, чтобы нельзя было обвинить в саботаже. Но всё же выбора у него не было. Поэтому, махнув рукой, он скомандовал:

— Двигаемся дальше…

Разумеется, случившееся моментально наложило свой отпечаток. И дело было даже не в том, что несколько секунд спустя, взглянув на Аду и Ангреаша, Сареф увидел на их лицах изумление. Судя по всему, они вполне серьёзно ожидали, что он сейчас бросится на Фриду, и их придётся разнимать. И они были крайне удивлены тому, что он сдержал себя в руках. Но что ж поделать. Если драконы за этот год и сумели его чему-то научить — так это выдержке и хладнокровию даже в самых омерзительных ситуациях.

Дело было и в другом. Фриде банально перестали доверять в бою. Сареф намеренно отозвал Хима, чтобы он не только физически, но и морально пришёл в себя, потому что после того, как и он осознал, что с ним случилось, он уж точно был готов убить Фриду голыми руками. И потому Сареф благоразумно решил позволить Химу успокоиться и выговориться.

Но даже это не отменяло того факта, что и Ада, и Оливер, и Ангреаш стали вести себя невероятно осторожно. И когда Фрида в бою начинала с ними сближаться или для прикрытия, или для проведения комбинации атак, те резко разрывали с ней дистанцию. Дошло до того, что когда во время боя Фрида сместилась, чтобы прикрыть Аду от шквального залпа стрел, которые обрушили на неё доспехи, сама Ада молниеносно отскочила на добрый десяток метров в сторону, в результате чего Фрида осталась одна в окружении четырёх доспехов. И ей, разумеется, пришлось срочно ретироваться, взмыв вверх при помощи зонтика.

— Ну и куда ты ушла? — сердито крикнула она, — провела бы атаку Колом после моего прикрытия, достала бы одного или даже двух!

— А остальных ты бы поджарила своими молниями, и меня с ними заодно? — желчно огрызнулась Ада, — спасибо, я уж как-нибудь сама!

— Ты что, дура⁈ — возмутилась Фрида, — я бы не стала так подставлять члена своей группы!

— Да кто тебя знает! — ехидно заявила Ада, — ты уже показала, что относишься к союзникам, как к мусору!

— Слушай, ты, приблуда, — злобно прошипела Фрида, — если ты думаешь, что тебя сюда пустили потому, что ты…

— ПРЕКРАТИТЬ! — рявкнул Сареф. В злости он при помощи Гилеана вырвал из рук Ады Осиновый Кол, после чего Гилеаном же подхватил последний доспех и подбросил его в воздух. А приземлился он, разумеется, на Кол, который Сареф заботливо разместил в точке его приземления. И после того, как последний враг разлетелся чёрными дымящимися обломками, Сареф повернулся к Аде и Фриде.

— Любые разборки оставить до конца похода. Или до времени привала! Это понятно? — мрачно спросил он, — иначе поход отменяется. Мне не нужны в команде бойцы, которые не в состоянии поладить между собой!

— Сареф, ты что, серьёзно доверяешь ей после того, что она сделала? — мрачно спросил Ада, — извини, но я не верю, что такое отношение изменится за 5 минут. И если мне придётся выбирать, доверить свою спину ей или Рубиновому Паладину — я предпочту второй вариант. Потому что от Паладина я хотя бы знаю, чего ожидать!

— Да сколько можно⁈ — возмутилась Фрида, — да, я ошиблась, потому что мы не обговорили этот момент перед боем. Я думала, что Сареф легко сможет вызвать своего хилереми ещё раз, поэтому воспользовалась удачным моментом, чтобы уничтожить сразу всех противников, пожертвовав его здоровьем. Но это не означает, что я теперь собираюсь так делать при каждом удобном случае! Тебя, Оливер, это тоже касается, твоих клонов я не трону без твоего разрешения. Но я надеюсь на твоё благоразумие, и если ты будешь понимать, что, пожертвовав твоими клонами, мы получим несоизмеримо бо́льшую выгоду, ты сам дашь знак.

— Слова, — презрительно фыркнула Ада, — слова, слова, слова. А уж понятия несоизмеримо бо́льшей выгоды — и того более растяжимое и неопределённое. Если тебе понадобится отправить всех нас на перерождение, чтобы победить Рубинового Паладина — ты это сделаешь, ведь лично тебе это принесёт несоизмеримо большую выгоду, не так ли?

— Ну, я всё-таки надеюсь, что магистр Ильмаррион не ошибся, и каждый из вас, действительно, чего-то да стоит, — сверкнув глазами, высокомерно ответила Фрида, — потому что если мне, действительно, придётся заканчивать бой так — это лишь потому, что вы оказались слишком слабы!

— Ну, конечно, — ехидно ответила Ада, — никто даже не сомневался, что при первом же серьёзном разговоре эта аска’етче будет козырять своим благородным происхождением и настоящей силой. Куда уж нам до тебя, худородным.

— Что, — вспыхнула Фрида, — как ты… кто тебя… откуда ты знаешь⁈

— Да, дорогуша, — невозмутимо кивнула Ада, — я хоть и приблуда, но драконье наречие знаю.

— Никто не смеет называть меня так, ты, скае’ме…

В этот момент Сареф, которому надоело слушать эту перепалку, невозмутимо поднял Гилеан — и Фрида, на мгновение ощутившая призрачный палец у своих губ, была вынуждена замолчать.

— Довольно оскорблений! — заявил он, после чего повернулся к Фриде, — к сожалению, так иногда бывает. Когда доверие в команде подорвано, вернуть его бывает нелегко. Но у меня есть прекрасный рецепт, как это сделать. Раз ты, Фрида, утверждаешь, что остальные могут тебе доверять — покажи это на деле. Становись на первую позицию и покажи всем, что сама готова доверить нам свою спину. Тогда остальные не на словах, а на деле увидят, что случившееся — это просто досадное недоразумение, и больше не станут поднимать эту тему.

— Вообще не вопрос, Сареф, — тут же ответила Фрида, которая явно оценила, в какой тупик Сареф её поставил. Причём не только как ходока, но и как куратора, для которого разваливающееся на куски недоверие в группе было неприемлемо, — но я уже говорила, что мне тяжеловато стоять на первой позиции, и эффективности от этого будет меньше.

— Ничего страшного, — невозмутимо ответил Сареф, — мы тебя немного усилим.