- Что? Да нормально все. Хватит мне зубы заговаривать. Мне плевать, что тут происходит – покажи документы и я поеду обратно. И да, кстати. Деньги теперь будешь переводить на другой счет, реквизиты здесь.

- Как скажете. Прошу, вот мой кабинет, обсудим все без лишних глаз и ушей. - продолжала лебезить директор.

Маша, осторожно выглянув через узкую щель в двери, во все глаза разглядывала таинственного спонсора. Им оказался высокий молодой человек весьма привлекательной наружности. Темные волосы, голубые глаза – он был похож на прекрасного принца из мультика про русалочку, но Маша знала, что это лишь видимость. Слова и поведение этого парня были отвратительны, зато теперь она ясно поняла, почему дела в приюте идут так плохо. Спонсор и директриса зашли в кабинет, дверь закрылась, и Маша тяжело вздохнула. Пока они там, еду раздобыть не удастся...

Соня устало потерла красное, заплаканное лицо, и Маша снова ощутила приступ дикой жалости к девочке, стоявшей так близко от нее, что были видны голубые вены, проступавшие на ее худых, тоненьких руках.

- Подождем немного, он вроде сказал, что скоро уедет. Так или иначе, хоть немного еды мы сегодня добудем. – шепнула она Соне, сев на ближайшую к двери кровать.

Соня кивнула, сев рядом и поджав под себя ноги, обутые в дырявые, изношенные тапки. В комнате у младших уже стало немного теплее, но все еще недостаточно, чтобы дети уснули. Зато, услышав, что скоро принесут еду, они перестали плакать и теперь тихо лежали в кроватках, с надеждой глядя на воспитательницу.

Маша же старалась не смотреть на них в ответ, боясь расплакаться. У всех - худые личики, бледные, с темными кругами под глазами, от недоедания и бесконечного стресса. От холода не высыпаются, у многих самые плохонькие, дешевые одеяла, дети по ночам лазают друг к другу в кровать, накрываясь двумя одеялами сразу, и прижимаясь друг к другу, чтобы хоть как-то согреться.

Маша закрыла глаза, привалившись спиной к стене. Как же ей хотелось, чтобы в этом приюте хотя бы иногда звучал детский смех... но тут больше привыкли к слезам.

"Надо что-то менять. Как угодно. Но что я могу? Меня и слушать-то никто не станет..." - думала воспитательница, чувствуя, как в груди расплываются злость и глухая тоска. От всего этого впору было завыть.

Тем временем, Руслан лениво просматривал отчеты, где явно накрученные суммы затрат на обеспечение приюта всем необходимым, сильно расходились с тем, что было в итоге закуплено и реализовано.

- Ты, кажется, решила, что если отец тут практически не появлялся, можно втихую подворовывать? Решила себе откладывать больше, чем договаривались?

Наталья Васильевна вздрогнула, поняв, что каким-то чудом Руслану сразу удалось найти те самые документы, которые она так долго искала, надеясь скрыть.

- Ннет, ну что Вы. Просто еще не все привезли, и мы много потратили на второй этаж, там сейчас идет полномасштабный ремонт. Понимаете, здание-то совсем ветхое, вот я и…

Руслан поморщился и со всей силы ударил кулаком по столу.

- Заткнись, крыса старая. Этот ремонт там уже три года идет, потому что ты нихрена не делаешь. Скажи лучше сразу, сколько ты уже тут лишнего нагребла, иначе если сам считать буду, тебе придется все это в троекратном размере возвращать. Чертовы бабы… вечно от вас одни проблемы.

Директриса открывала и закрывала рот, не в силах сказать ни слова. В этот момент она была похожа на рыбу, выброшенную на берег. Мысли в ее голове путались, и казалось, что выхода нет. Даже Андрей никогда с ней так не разговаривал, а ведь они были ровесниками. Похоже, сынок давно переплюнул своего отца, и она уже не знала, чего вообще от него можно ждать.

Пока она пыталась собрать мысли в кучку, Руслан вдруг отвернулся к окну, за которым снова выла и бесновалась метель. Что-то темное сидело по ту сторону стекла, тараща зеленые огоньки глаз.

- Это еще что за хрень. Кот?

- Нет, что Вы, здесь нет никаких котов… - на автомате пролепетала Наталья Васильевна, все еще пребывая в своих невеселых мыслях.

Руслан, не слушая, поднялся со стула и подошел к окну, пытаясь разглядеть вблизи странное существо, сидевшее на заснеженном подоконнике. Но стоило ему оказаться в шаге от рамы, как стекло лопнуло, разлетаясь на тысячи осколков. Руслан, которому эти осколки попали в лицо, руки и грудь, закричал, пытаясь отскочить назад. Свет резко мигнул и погас, так что весь кабинет мгновенно затопила ледяная тьма.

Наталья Васильевна бросилась к двери, надеясь выскочить в коридор. Но сколько бы она ни дергала ручку – все было бесполезно. Дверь кто-то запер.

- Да что тут происходит? – прошептала директриса, глядя на вывшего от боли Руслана, едва видимого в зимней ночной темноте.

- Как что? Настало время за грехи свои расплачиваться, душенька. – раздался совсем рядом скрипучий старческий голос.

Директриса, услышав это, завизжала, как раненая порося, снова дернув дверную ручку с такой силой, что та чуть не оторвалась.

Издав этот удивительный по силе и накалу страстей вопль, Наталья Васильевна бросилась к окну, но на подоконнике снова кто-то сидел.Огромный черный кот с пушистыми кисточками на ушах, зелеными глазами и злым оскалом, в котором четко проглядывались острые, как иголки, зубы. Быстро отказавшись от идеи выбраться на улицу этим способом, директриса подбежала к Руслану, встав у него за спиной.

- Ну, не прячься от меня, не прячься. Дай тебя разглядеть как следует. Надо же мне знать, на что ты сгодишься… если слишком тощая – сил у тебя работать не хватит, придется просто съесть.

- Я не тощая, совсем! – истерички пискнула Наталья Васильевна, хотя раньше ни за что бы не согласилась признать, что обладает большим количеством явно лишнего веса.

- Ну, тогда пойдешь ко мне в служанки, будешь избу мести, кур да свиней кормить, воду носить, баню топить и хлев убирать. Хоть когда-то же надо начинать служить на пользу обществу. Верно, душенька?

- Я полицию вызову… - прошептала директриса, явно пребывая в ужасе от услышанного.

- А вот это лишнее, мы и без них разберемся. – проворковал все тот же голос.

К перепуганной Наталье Васильевне подошла старуха в странной одежде, напоминавшей старый русский сарафан. На голове у нее был повязан красный платок, в руке бабка держала длинную, кривую метлу.

- Ну, отправляйся, душенька. Работа не ждет. – с этими словами бабка вытянула руку и со всей силы толкнула директрису в неизвестно откуда возникшую за ее спиной арку. Как раз в этот момент Руслан пришел в себя, и увидев, что произошло, бросился к двери.

Кот уже хотел ломануться наперерез, но Яга отрицательно качнула головой.

- Пусти его, Баюшка. От судьбы не убежишь.

Кот фыркнул, точа когти об подоконник, но послушался. Дверь распахнулась, и Руслан выскочил в коридор, бросившись к главному входу. На бегу он то и дело оглядывался, прикрывая рукой окровавленное лицо.

Выскочив на улицу, горе-спонсор добежал до ждавшего его автомобиля и забравшись внутрь, пнул водительское сиденье.

- Гони, дебил! Немедленно уезжаем отсюда!

Водитель, увидев, что произошло с лицом хозяина, без слов вдавил педаль газа в пол. Машина скрылась за поворотом буквально за считанные секунды. Усмехаясь своим мыслям, у окна стояла Яга, глядя ей вслед. Кот, подойдя к старухе, перекинулся через левое плечо, принимая человеческое обличье.

- Ну, что, здесь почти закончили. Откроешь мне портал к тому выродку, что Аду чуть не изнасиловал?

Яга кивнула.

- Открою. Но чуть позже. А пока - отправляйся, Баюшка, назад. Присмотри за моей новой служанкой, чтобы в лес не сбежала, да не померла раньше времени. Нам с ней еще долго теперь жить-поживать. А я к этому прынцу на белой колымаге наведаюсь, есть у меня там дело незавершенное…

Баюн, кивнув, прыгнул во все еще открытую арку. Яга, убрав портал, вышла из кабинета, тут же подойдя к ближайшей приоткрытой двери.

- Есть тут кто? Выходите, не бойтесь.