Юноша с длинными золотыми кудрями наклонился к лысому, поразительно смуглому подростку, что сидел рядом, и что-то горячо зашептал ему на ухо. Они переговаривались так, что казалось, происходящее в зале для них не представляло особого интереса.

Однако тот, кто привлекал внимание больше всех, сидел чуть поодаль. Юноша с яркими алыми волосами, как пламя, которые невозможно было не заметить. Раньше мне казалось, что самые яркие волосы на свете принадлежат солнечной женщине, занимающейся прическами во дворце. Но этот принц с алой шевелюрой побил все рекорды. Его взгляд лениво скользнул по мне, и он простонал, словно от зубной боли, громко сказав что-то, что вызвало тихий смешок у нескольких человек. После этого он закинул ногу на свободное кресло рядом с собой, демонстрируя полное безразличие к происходящему.

Я так опешила от откровенной наглости юноши, что не сразу заметила, как кто-то с заднего ряда начал мне махать. Подняв глаза, я с удивлением узнала принца Эрика. От мундира дома Летней звезды на нём остался только жилет, а остальная одежда — белая рубашка и тёмные брюки — не отличалась от той, что носили остальные в зале.

Эрик улыбался своей фирменной солнечной улыбкой и жестом пригласил меня сесть рядом с ним. В другой ситуации я бы, вероятно, отказалась, но сейчас отчаянно нуждалась в чём-то знакомом, хоть в каком-то якоре в этой новой, пугающей обстановке.

Поднявшись на третий ярус, я аккуратно села, собрав юбку, чтобы не помять ткань. Эрик в это время начал рыскать по карманам, явно что-то разыскивая. Грифель и бумага. Я же, опрометчиво оставив свои принадлежности в комнате, наблюдала за ним с растущим интересом. В конце концов, Эрик слегка склонился через проход и тихо прошептал:— Пс-ть, Дариэн...

Мой взгляд невольно проследовал за его жестом, и я застыла на месте. До этого момента я всё ломала голову, как же я узнаю принца Зимней звезды. Но теперь, когда я его увидела, сомнений не осталось. Не узнать его было невозможно.

Он был ровно таким, как описывали тексты. Серебряные волосы и серые глаза, доставшиеся его роду от нашей крылатой принцессы и белоснежная кожа с россыпью родинок, складывающихся в созвездия. Это от воина-отца. Профиль принца был высечен точно и изящно, как у статуи.

Юноша сидел на втором ряду, в стороне от всех, уткнувшись в книгу и не обращая внимания ни на что, рядом на аккуратно сложенном мундире лежали пухлые тетради.

— Дариэн, — позвал Эрик уже настойчивее.

— Дариэн, — невольно повторила я имя и тут принц обернулся и наши глаза встретились.

Я замерла, потому как ничего не смогла прочесть во взгляде, а он же наоборот, кажется, видел меня насквозь. Видел, знал кто такая я, на что способна, чего хочу. По спине пробежал холодок. Что делают в таких ситуациях, кланяются? Статус у нас равный. Здороваются? Глупо как-то.

— Я не дам ему карандаш, — тихо произнес Дариэн, — а то он замучает тебя, Айрис.

Он говорил со мной так, будто мы хорошо знакомы. Я хотела было поправить его, сказать, что я Айра, но принц уже отвернулся. Ровно за секунду до того, как нам сделали замечание. Смысла я не поняла, но тон был узнаваемый. Удивительно, как у такой старой, худой женщины может быть такой звучный командный голос.

Женщина в черном что-то рассказывала, активно указывая крючковатым пальцем на часы, висящие над сценой. Ее голос скрипел, словно старинные дверные петли. Завершив свой монолог, она энергично хлопнула в ладоши и быстро вышла из зала.

Принцы медленно поднялись со своих мест. Эрик протянул мне руку, предлагая пойти с ним куда-то, а я все еще не могла оторвать взгляда от холодного профиля Дариэна, который больше не отрывал взгляда от книги. Нужно было что-то решать, и я уже собралась подойти к принцу зимней звезды, но вдруг мне вбок врезался мальчишка.

Ребенок аж сиял от радости, схватил меня за руку, оттолкнув Эрика, и потянул за собой.

— Пошли, пошли, — весело щебетал он.

Это слово я уже хорошо знала. Правда остальная его болтовня так и осталась для меня секретом. Ну и пусть. Хоть кто-то в этом месте был рад меня видеть без всяких оговорок. Сдавшись его напору, я позволила увести себя из зала. В дверях я еще раз обернулась, но Дариэн больше на меня не смотрел.

Похоже малыш решил мне показать свою комнату. Он утянул меня на винтовую лестницу где через каждые двадцать ступеней были площадки. Одна площадка — одна дверь. Только сейчас я обратила внимание на мозаику. То, что изначально показалось мне бездумным украшением, на деле оказалось упрощенными гербами.

Комнаты принцев располагались в пролетах винтовой лестницы. Через каждые двадцать ступенек была площадка с мозаикой на полу.мозаикой выложен герб дома Спящей звезды. Мальчик остановился перед дубовой дверью, что-то мне пояснил, затем распахнул створку, пропуская меня внутрь.

Я попыталась жестами показать, что не очень-то хочу заходить, но тут мне на глаза попалась удивительно точная модель летучего корабля. Я готова была поклясться, что именно его обломки видела на дымном перевале. Окинув взглядом комнату, я поняла, что теперь меня оттуда не вытащить.

Все, буквально все свободное пространство было уставлено кораблями. Летучими, плавучими, канатными, рельсовыми. Мальчик тут же принялся с гордостью показывать мне их все.

Самые подробные и красивые модели были выполнены из тонкого металла и цветного стекла. Явно не для детских ручек. Малыш с трудом поднял один, и я побоялась, что он уронит это сокровище. Но нет. Судя по голосу, он рассказывал мне какие-то подробности, а я губы кусала оттого, что не понимаю ни слова. В наших краях о кораблях говорили неохотно. Почти все из них были уничтожены в войну, а чтобы построить новые нужно было много ресурсов. Сделать это, не привлекая внимания демонов — невозможно. В наших краях не любят мечтать и говорить о досадном прошлом. Видимо, в столице было иначе.

Я взяла в руки маленькую воздушную лодочку. Она была похожа на те, что все еще были на ходу, только куда изящнее. Если наполнить мешок летучим газом, то, наверное, она полетит.

Взвесив игрушку на ладони, я хмыкнула. Идиллию прервал строгий голос:

— Почему опоздали на урок?!

Мальчик мгновенно вжался в мою юбку, цепляясь за ткань так, будто я была единственным его укрытием от строгого взгляда незнакомца. Перед нами стоял пожилой мужчина, и его внешний вид поразил меня. Длинная борода была удивительного изумрудного цвета, а волосы, хоть и седые, выглядели ухоженно и блестели в свете. Лицо учителя было изрезано глубокими морщинами, будто выточено из камня, а глаза — проницательные и холодные, казалось, могли видеть насквозь. Его тёмная одежда была простой, но безупречно чистой и аккуратной. Даже в этом простом наряде он выглядел величественно.

Учитель строго посмотрел на мальчика и что-то сказал ему на местном языке. Маленький принц напрягся, как струна, и мгновенно выпрямился, выпуская мою юбку, словно зная, что любое неподчинение приведет к немедленному наказанию. Затем мужчина повернулся ко мне, его холодный взгляд скользнул по моей фигуре, и он заговорил на моем языке, что поразило меня еще больше.

— Почему я должен и за вами бегать, юная леди? Вы уже не ребенок, — сказал он, и каждое его слово резонировало с внутренней строгостью.

Я не могла отвести взгляда от его странной внешности, особенно от изумрудной бороды, которая, кажется отливала алым, эта игра цвета меня сбивала.

— Почему одни говорят на моем языке, а другие нет? — спросила я, скорее на автомате.

Учитель свел свои тонкие, почти костлявые пальцы вместе и холодно ответил:

— Все вопросы не по теме урока — после. Сейчас вам пора на занятие.

Он снова обратился к маленькому принцу на местном языке, и малыш мгновенно дернул меня за руку, явно торопясь выполнить приказ. Он тянул меня, не отпуская, как будто боялся отпустить хоть на секунду. Мы стремительно покинули холл, устремившись к лестнице, которая вела нас на этаж ниже.

На втором этаже царила совершенно другая атмосфера. Здесь было три коридора, расходящихся лучами и много дверей. Рядом с каждой висела деревянная табличка, на которой мелом были написаны слова.