Передо мной стояла большая раковина, стенки который были настолько тонкими, что можно было рассмотреть спираль внутри. В раковине дымился ароматный густой бульон, еще мне подали какие-то хлебцы, кусочки мяса.

Не найдя ложки, я осторожно взяла раковину двумя руками и заметила на себе одобрительный взгляд Элизабетты. Сделав глоток-другой, я поняла, что это что-то рыбное, может, водорослевое, но закусывать мясом и хлебцами было приятно. Кухня скитальцев не отличалась разнообразием, так что я даже рада была попробовать новое. Небо немного жгло от остроты, ну и ладно.

А служанки начали раскладывать мою постель. Я с удивлением посмотрела в окно, похоже, солнце было еще высоко. Словно в ответ на мои слова, одна из служанок задернула плотную штору, и комната погрузилась во мрак.

Поняв мое недоумение, Элизабетта написала на листке: «Дневной сон, принцесса».

«Днем спят только дети», — написала я в ответ.

Элизабетта фыркнула и, кажется, приступила к написанию эссе, не иначе. Я пожала плечами, продолжая трапезу. И, кажется, здесь было не принято доедать до конца. Только я дошла до самой густой части похлебки, как у меня забрали раковину и принесли мелко нарезанные фрукты и другой вид хлебцев, которыми их есть.

В комнату постучали, одна из служанок вышла спросить кто там, а вернулась с красными ушами и толстой книгой. Элизабетта оторвалась от письма и удивленно посмотрела на девушку.

Из ее ответа я разобрала только слово кронпринц и почему-то тоже покраснела.

Он передал мне книгу и, судя по листу бумаги, выглядывающему из-под обложки — письмо.

Мне хотелось прочесть его прямо сейчас, но заметив заинтересованные взгляды служанок, я сдержалась. Девушки глаз с книги не сводили, так что я демонстративно встала и убрала томик под подушку, демонстрируя полное отсутствие интереса. К счастью, после нескольких часов в ванной мои щеки и так были красные, так что никто не догадается о моем смущении.

Внутри же все клокотало от волнения и любопытства.

Я вернулась за столик и продолжила обедать. В горах никогда не знаешь, когда в следующий раз удастся поесть. Видимо, жителям столицы этого не понять. Мои попытки доесть каждое блюдо до конца вызывало непонимающее хихиканье.

Элизабетта наконец закончила писать и подала мне лист с подробными объяснениями.

«Принцесса Айра, у нас принято отдыхать днем. Несколько часов сна во время коротких теней позволяет дамам сохранять красоту, а мужчинам — остроту ума».

— То есть, женщинам острота ума не нужна, так, что ли? — бурчала я под нос, — это я-то дикарка?

«В весенний и осенний сезон мы отдыхаем в середине дня один раз. В летний и зимний сезоны дважды. Один публичный отдых, один приватный. После каждого отдыха происходит смена гардероба».

— Смена гардероба? Переодевание? — это мне было совершенно непонятно, но очень интересно.

Я написала Элизабет вопрос: «какую работу выполняют женщины летом и зимой, что им нужно три раза менять грязную одежду»?

Громкая женщина взяла лист бумаги, пробежалась глазами по строкам и расхохоталась. При этом ее пышная грудь норовила выпрыгнуть из нагрудной брони. Я не могла оторвать глаз от этой впечатляющей картины. Наградив меня улыбкой, Элизабетта написала ответ.

«Это традиция. Наряд должен соответствовать случаю».

Дождавшись, пока я прочитаю, громкая женщина указала мне на постель. Похоже, все стояли и ждали, когда я уже улягусь. Наверное, им тоже положен дневной сон. Или нет? Вопросов было много, но раз уж я решила последовать совету кронпринца, то спорить не стала.

Стоило мне встать из-за стола, как меня тут же раздели и нацепили полупрозрачное платье. Жаль, холод мне очень даже нравился.

Под внимательными взглядами прислужниц я забралась на эту слишком высокую и слишком мягкую постель, положила голову на подушку и прикрыла глаза. Спать днем я не собиралась, конечно, просто ждала, когда они уйдут.

Неожиданно на меня навалилась такая усталость, что я даже испугалась. Будто я весь день лазала по горам и ворочала породу в поисках кристаллов.

Дверь за девушками захлопнулась, и я с трудом разлепила веки. Любопытство было сильнее усталости. Вытащив из книги письмо кронпринца я пробежалась по строкам.

«Принцесса Айра, я знаю, что вы считаете императора врагом. Никакая сила не сможет вас в этом переубедить, но как воин воину повторю истину, которой учат каждого, кто берет в руки оружие: нужно знать своего врага.

Я надеюсь, что книга, которую я передал, позволит вам лучше понять нас».

Я разочарованно вздохнула и глянула на корешок: «История империи Солнца». Мерзость. А чего я вообще ждала от принца? Любовной записки?

Чем-то он напоминал мою мать. Цепочка неприметных действий, якобы случайно сказанных фраз, которые складываются в мощную волну убеждения. Да, кронпринц однозначно был сыном своего отца. Нельзя позволить себя обмануть этому открытому и чуть печальному взору изумрудных глаз. И все же…

«Мы запреты здесь. Все. И ты и я…» в его словах я почувствовала нотку боли. Неужели это тоже часть игры?

Я задремала с мыслями о кронпринце и проснулась с мыслями о нем же. Вынырнула из сна от стука в дверь как раз в тот момент, когда пыталась определить, на что больше похож цвет его глаз: на вулканический мох или на термофильные водоросли.

В комнате появилась Элизабетта со стайкой прислужниц, она, забыв, что я не понимаю ее речь, что-то приветливо говорила. Я разобрала только одно слово — лекарь.

Кронпринц, провожая меня в покои, предупреждал меня об этом. Так что я села на постели, готовая к осмотру. Я кивнула Элизабетте.

— Лекарь так лекарь.

Громкая женщина, видимо, так обрадовалась, что ей не нужно со мной спорить и уговаривать, что, всплеснув руками, поспешила затолкать в мою спальню мужчину с большим чемоданом.

Ладно, я не была готова к тому, что лекарем может быть мужчина, но хуже того, на шее мужчины золотом блестел ошейник демонов.

— Прислужник!

Вскрикнула я, вжимаясь в постель.

Всю жизнь я считала себя смелой. Меня не пугали глубокие пропасти, хищные скаты, я с детства была готова ринуться в бой с демонами и погибнуть. Но чувство, которое у меня вызвал прислужник демона, в один миг перечеркнуло все.

Казалось, если это существо сделает еще шаг, я буду кричать. Только дыхание застряло в груди, так что когда мужчина подошел, я лишь хватала ртом воздух.

Страшно еще было то, что Элизабетта и служанки, похоже, не видели того, что видела я.

У существа, которое они назвали лекарем, были человеческие руки, лицо с носом и ртом, с большими синими глазами, в ушах позвякивали массивные золотые серьги. Если его нарисовать, то получится худощавый, лысый молодой человек лет двадцати пяти, обернутый в несколько слоев ткани.

Только ничего естественного в его внешности не было. Не такой. Однозначно не принадлежащий нашему миру. Походка, взгляд, миролюбивая улыбка, едва обнажающая верхние клыки, запах, дыхание. Все было чуждое и от этого жутковатое.

Мне вспомнилось, как несколько лет назад демоны прислали отряд в одну из деревень и угнали в рабство почти всех мужчин. Говорят, что почти никто не сопротивлялся. Те, кто чудом смог спастись, рассказывали одно, что вид демонических прислужников вводил их в ступор.

Огромный крепкий мужчина плакал как ребенок, говоря, что такого ужаса он не испытывал никогда. Тогда я сочла его трусом, но сейчас я поняла и его, и горного тритона, замирающего перед хищным скатом. Парализующий всеобъемлющей ужас.

Прислужник тем временем поставил на столик чемодан, выудил из него что-то и приблизился ко мне. Его движения лишь едва заметно отличались от человеческих. Я в ужасе посмотрела на длинные пальцы, в которых поблескивал шприц. Ногти были длинные, как у девушки, на запястьях браслеты, а вот кожа отливала в голубизну.

Словно со стороны я услышала собственное рваное дыхание. Сердце колотилось, как бешеное. Зато я наконец-то смогла пошевелить ногами и уже приготовилась отбиваться, как лекарь посмотрел мне в глаза и спокойно заявил: