Здоровяк просто должен был уклониться, не мог не сделать этого, но я рассчитывал на помощь свыше. И получил её в самый подходящий момент.

- Пи!!!

С этим яростным воплем Чуча переместился мне на плечо, а наш противник… Нет, не рухнул с расплавленными мозгами, не потерял сознание, даже не заорал. Он просто оступился. Как тот боец гейских паладинов, с которым мне пришлось схлестнуться в лесу.

И если рейнджер успел уклониться, то этой горе мышц такой подвиг оказался не под силу.

Лезвие вошло прямиком в развороченную глазницу, пробив голову ублюдка навылет.

Тот открыл рот, крякнул что-то нечленораздельное, после чего барьер пропал. Я выдернул копьё и отскочил в сторону, а перезарядившаяся Фотини вновь приставила двустволку к затылку поверженного врага и нажала на спуск.

На сей раз было всё: и кровь фонтанами, и мозги навылет, и костяное крошево во все стороны. Страж дёрнулся раз, другой, завалился и больше не двигался.

- Проклятье, - истребительница нечисти закашлялась, держась за ушибленный бок. – Вот ведь живучий мерзавец.

- Недостаточно.

Она покосилась на меня.

- Это просто ты настоящий монстр.

- Поверь, когда познакомишься с Сю… Алаинн, ты изменишь свою точку зрения.

Лично у меня оставались сомнения в искренности знакомой. Серьёзно, она ж на вампиров охотилась. Неужели они слабее этого бройлера-переростка? Нет, что-то тут нечисто, не нравится мне всё это. Как бы я не притащил в Дамхейн что-нибудь, что не следует.

Правда, какая уже разница. Получится что-то изменить, что ли? Мы слишком далеко зашли, и она даже выпила моей крови. Так что нафиг рефлексию. Прём до конца.

- Давай выбираться отсюда, - предложил я. – Знаешь, куда идти?

- Думаю, в ту сторону, - она ткнула пальцем в направлении небольшой двери. – Только погоди.

Охотница обшарила труп и радостно ухмыльнулась, стянув с шеи босса небольшой ключ на цепочке.

- А теперь давай проверим, - довольно сообщила Фотини, - я пару раз пыталась пробраться к этой двери, но ни сломать, ни взломать так и не смогла.

- Будем надеяться, что ключик подойдёт, - вздохнул я.

Ключ подошёл идеально, замок щёлкнул, дверь отворилась, и мы зашли внутрь, оказавшись в небольшом каменном мешке, посреди которого стояло здоровенное напольное зеркало в изумительной оправе, навевающей воспоминания о музеях.

Бессчётные золотые дорожки переплетались в замысловатые узоры, формируя воздушное, ажурное полотно, невесомое на вид, но способное удерживать большое – добрых два метра в высоту – зеркало, изготовленное из чистейшего стекла.

- Оно? – осторожно уточнил я.

Вместо ответа Фотини коснулась его поверхности и ту заволокло мутной рябью.

- Оно.

- А точно придём туда, куда следует?

Она пожала плечами.

- Других выходов наружу я не знаю. Хочешь, можешь поискательствовать.

- Ладно. Последний раз спрашиваю: уверена, что хочешь пойти со мной?

- Да.

- Тогда вперёд.

Она кивнула и первой шагнула внутрь. Я вздохнул и, положив Чучу во внутренний карман плаща, пошёл следом.

На миг всё вокруг заволокла тьма, а уже спустя секунду на меня обрушился водопад запахов и ощущений, так хорошо знакомых по последним дням.

Я огляделся и радостно закричал! Да! Мы оказались в той чёртовой деревеньке, из которой меня занесло хрен знает куда! Стояла глубокая ночь и лишь две луны немного освещали окрестности, что, впрочем, ни капли не мешало нам.

И пока Фотини оглядывалась по сторонам, я хохотал, потрясая копьём, точно дикарь.

Вот уж не думал, что с такой радостью встречу сухой и горячий воздух Пустоши, приму мёртвую безжизненную равнину и отдам должное этому безумно опасному месту.

Как выяснилось, всё познаётся в сравнении.

- Идём, - позвал я девушку, - может, наши ещё не ушли.

Она кивнула, ошеломлённо глядя на луны, и, не споря, пошла следом.

Увы, но лагерь опустел, причем, судя по состоянию костра, несколько дней назад. Мы не нашли ничего полезного, даже какой-нибудь захудалой записки, выцарапанной на камне, но это не слишком огорчало меня.

Я напрягся, восстанавливая связь с Айш-нором, и ощутил архидемона где-то на севере.

- Ну что? – осведомилась Фотини.

- Я знаю куда идти. Предлагаю не тратить время и выступать прямо сейчас.

Она пожала плечами.

- Идём, почему бы и нет.

И мы, не говоря больше ни слова, двинулись вперёд.

Морвин оглянулась назад, проверяя, не появится ли на горизонте точка.

И снова – без изменений.

Снова – жить надеждой, что спаситель, господин, луч света в царстве мрака спасся.

Жить, надеяться, молиться.

Хотя… если бы боги слушали призывы, наверное, ничего этого не случилось бы, и она бы не повстречала господина. И Владыку.

Мысли о повелителе мира мёртвых и его прекрасной, но ужасной супруге вновь заставили девочку трепетать от страха и восторга.

Да, безлюдные долины смерти, куда они с братом обязательно отправятся, когда придёт час, внушали трепет, но их хозяйка…

Морвин и сама не могла бы точно сказать, какое чувство зародилось в её сердце при виде безупречной госпожи мёртвых, отмеряющей душам полной мерой по делам их. Наверное, всё же восхищение.

Она непроизвольно коснулась груди, куда пришёлся сокрушительный удар владычицы, и едва заметно улыбнулась. Боль — это ерунда, но вот… стать такой, как она. Обрести истинную власть над своей жизнью и смертью. Превратиться в ослепительную красавицу, от которой не отведёт взгляд ни один мужчина…

Ясно теперь, отчего люди продают души.

Сжав пальцы в кулак, она нанесла резкий хлёсткий удар, вложив в него всю силу. Рука вылетела вперёд, точно стрела, пущенная из арбалета, и расплющила муху, посмевшую заступить путь Морвин.

Да! Именно этого и жаждало сердце. Быть способной смести всех, кто заступит дорогу! Защитить себя! Защитить брата!! Защитить друзей и любимых!!!

Она улыбнулась этим мыслям, но где-то в глубине души, напротив, гордилась собой! Тем, что осмелилась желать большего, тем, что поставила цель и движется к ней.

Пусть ползком, неважно!

И Владыка в милости своей снизошёл до неё, обучая новым чарам. Сложным - Морвин непросто было уяснить все те премудрости, что раскрыл перед ней Повелитель мира мёртвых, но таким притягательным!

Очень скоро она станет сильней, а потом ещё и ещё, и ещё!

Плохие мысли, опасные, но из головы их не изгнать!

Она перевела дух и покосилась на брата, бредшего рядом и, казалось, не замечавшего ничего и никого. Губы Илэра тихо двигались – он повторял что-то, и Морвин отлично понимала что именно.

Брат тоже обрёл новое знание, вот только ему приходилось горше, чем ей! Девочку учили, она училась сама. В охотку, с радостью.

Драчливый же мальчишка, никогда не державший в руках раскрытой книги, столкнулся с новой напастью, побороть которую пока что не мог. Не раз и не два за последние сутки вызывал он гнев Владыки, заслуженный и неподдельный! И, как казалось Морвин, всё ещё топтался в самом начале.

Сестра и рада была бы помочь брату, но строжайший запрет Владыки останавливал. Тот чётко приказал не лезть, куда не просят, и Морвин покорилась мудрости и силе, оставив брату самому ступать по тропе испытания.

Она вновь обернулась.

И снова никого! Только группа дозорных возвращалась, все как один – понурые, каждый – уставший и измождённый. Не нужно было даже смотреть на их лица, чтобы понять очевидное: ни воды, ни еды.

Морвин вздохнула и провела ладонью по светлым кудрям. И вот ещё одна забота, ещё одно испытание. И она не представляла, как им выдержать его.

Вот уже трое суток они шли на север, оставив господина Аластара в разрушенном хуторе и не встретили даже капли воды! Ещё половину дня отряд потерял, дожидаясь, пока души близнецов вернутся из мира мёртвых.

И всё это время скудные запасы таяли.

Она видела ссохшихся людей. Видела лихорадочные взгляды голодных детей, смотревших за тем, как она питается мясом ядовитых зверей Судий. Видела смерть, занёсшую над караваном незримую ладонь.