В ответ Ингвар лишь отрешенно пожал плечами:

— Я редко появляюсь там лично. Времени нет. Ворон помогает мне вести его дела отсюда, а вот поручениями брата оттуда не займешься.

На секунду принцесса задумалась, переваривая услышанное. Даже на этот вопрос Ингвар выдал чисто практический ответ, но совсем не то, что её интересовало. Наконец, она решительно заявила:

— Пока длится медовая луна, король не должен ничего тебе поручать. Мы можем съездить туда как-нибудь.

Хотя призывать вассала на службу в этот период не было запрещено, это считалось крайне неприличным, — что в Данаане, что в Аскании.

— Не поручит, — согласился Ингвар, — Если только не окажется, что Элле не справится с Ар’Джейлесом без магической помощи. Тогда мне все-таки придется приехать и помочь независимо от своих дел.

Имя Ар’Джейлеса Линетта слышала, хотя лично знакома с ним не была. Это был рыцарь древнего, но небогатого рода, ярый традиционалист и глубоко верующий последователь Шести Богов. Родившийся под знаком Провожающей, он прошел через обряды посвящения, включая те, что не были в ходу с самого Правления Зверя.

А еще она знала, что мирный договор с Асканией он считал настоящим унижением для всего Данаана. Услышав о том, что брак принцессы стал платой за прекращение войны, Джейлес в глаза высказал королю Риардайну свое презрение.

Тогда ей это казалось героизмом.

— Он до сих пор не сложил оружие? — уточнила девушка.

Ингвар кивнул:

— Именно поэтому я должен все время оставаться на связи. Извини.

— Ничего, — отмахнулась принцесса, — Но скажи, чем ты обычно занимаешься в столице? Куда ходишь, что делаешь? Я имею в виду, когда нет поручений от короля.

Он усмехнулся:

— Это бывает не так часто. И обычно такое время я провожу дома. Читаю книги, тренируюсь, экспериментирую. Не буду скрывать, порой приглашал охочих до приключений «жертв своего колдовства».

— И все? — подняла брови девушка, игнорируя скользкую тему, — Хочешь сказать, что даже в свете не бываешь?

Она даже оторвалась от схемы будущих покоев, в упор уставившись на мужчину.

В ответ Ингвар пожал плечами:

— Когда нужно кого-то спровоцировать на дуэль. Ну, или подселить проклятую тень для шпионажа.

— А в остальное время?! — напор Линетты становился все сильнее, — Хочешь сказать, что им хватает НАГЛОСТИ не приглашать брата короля на балы и рауты?

— Они приглашают, конечно, — вновь пожал плечами мужчина, — Правила есть правила. Только что я там забыл?

Несколько секунд Линетта раздумывала над этими словами. А потом сделала вывод:

— Все дело в их ненависти. Ты делаешь вид, что наслаждаешься ею. Но только это ложь.

— Иногда это все-таки бывает весело, — поморщился Ингвар, — Но в меру. Мелькать в обществе без реальной необходимости я не вижу никакого смысла.

Линетта отвернулась. Голос супруга звучал беззаботно, но только ложной была эта беззаботность. Слишком отчетливо принцесса чувствовала затаенную глубоко внутри боль.

И почему-то эта боль казалась ей знакомой. Как будто когда-то что-то подобное она уже слышала.

— Это несправедливо, — глухо сказала девушка, не глядя на него, — Ведь ты ничего плохого им не сделал. Так почему они к тебе так относятся?

На секунду она вспомнила, какой ужас сама испытала, увидев адово пламя в глазах своего жениха. В тот момент, казалось, не только собственный страх она чувствовала, но и всех тех, кто помнил Правление Зверя. Однако ей ведь хватило всего нескольких дней, чтобы понять, что за обликом демона скрывается благородный человек.

Так почему же асканийцы не могут этого понять за столько лет?

— Об этом мы уже говорили, — откликнулся кесер, — Жизнь не обязана быть справедливой. В конце концов, мне в любом случае повезло больше, чем, скажем, тем девушкам из «Пляшущей Форели».

Порывистым движением Линетта обернулась к нему:

— Но ведь они свою справедливость получили! От нас! От тебя в том числе! Ты сам помог мне восстановить справедливость в отношении них!

— Как будто у меня был выбор, — усмехнулся Ингвар.

Но она оставила этот комментарий без внимания. Тем более что комментарий глупый: никто не мешал ему ограничиться тем, чтобы спасти её саму.

Просто он слишком привык быть злодеем.

— Да и сам Данаан, — продолжала она, — Как будто я не понимаю, что вы могли бы просто продолжать войну до полного нашего уничтожения! Думаешь, я не догадываюсь, кто приложил руку к тому, что Аскания согласилась на мир? Да даже я…

В тот момент принцесса решила озвучить подозрения, что посещали её уже давно. Подозрения, которые лежали на поверхности, — но которым так сложно было поверить, глядя в демонские глаза и слушая рассказы о недостойном отродье Зверя.

— Разве не затем ты вызвался на этот брак, чтобы облегчить мою участь? Вот честно мне скажи, глядя в глаза!

— Согласиться на брак с первой красавицей Данаана? — усмехнулся Ингвар, — Страшная жертва, ничего не скажешь!

Линетта заливисто рассмеялась:

— Да не смеши меня! Ты меня до сих пор и пальцем не тронул!

Ингвар лукаво улыбнулся и вдруг коснулся ладонью её щеки, отчего девушка замерла, застигнутая врасплох неожиданной лаской.

— А кто сказал, что я не собираюсь? — проворковал мужчина.

К щекам принцессы прилила кровь, и она поспешила отстраниться, пока он не почувствовал, как откликнулось её тело, какую бурю вызвало в ней это прикосновение.

Пока не решил, что имеет над нею власть.

— Все равно, — упрямо заметила она, капризно надув губки, — В ту ночь ты почувствовал, что я напугана, и не стал меня трогать. Ты даже ранил себя, чтобы этого не делать. Ты поступил со мной справедливо. И ты поступил справедливо с теми девушками из трактира, когда согласился помочь им вернуться домой. Так почему ты не хочешь поступить справедливо с самим собой?

— И в чем это будет выражаться? — откликнулся Ингвар, — Мне пойти и говорить всем, что я не отродье Зверя? Или изображать праведника и святошу в надежде, что они оценят? Знаешь, когда-то я пробовал и то, и другое. Не помогает. Только хуже делает.

Линетта мотнула головой:

— Не надо ничего изображать. Просто будь собой. Общайся с людьми. И рано или поздно они разглядят тебя настоящего.

Ингвар грустно улыбнулся:

— Большинство людей видят лишь то, что хотят видеть. Увы, но это так.

Линетта дернула плечом, вновь отворачиваясь. В конце концов, она не нанималась уговаривать этого упрямого осла, что весь мир вовсе не желает ему зла. Она свое мнение высказала, остальное он сам поймет… Или не поймет.

Ей плевать. Нельзя помочь человеку, который не хочет помочь себе сам.

Вместо этого она сосредоточилась на набрасывании обновленной схемы покоев. Ингвар заверил её, что его демоническим слугам хватит и одного дня, чтобы полностью переделать помещение, разделив его хоть на три комнаты, хоть на шесть. Линетта, впрочем, подумав, предпочла обойтись двумя.

Вряд ли ей так уж понадобится приемная, — по крайней мере, пока не выправится общественное мнение о её супруге.

А это, что-то подсказывало, произойдет еще очень нескоро.

В городе множество мест, куда кавалер может сводить свою даму. Изысканные театры и картинные галереи. Живописные набережные и парки. Гордость королевского дома — легендарная аллея статуй, привезенных из всех изведанных земель от Морбиана до Шайтара.

Однако в этот раз пожелание Линетты было весьма необычным.

— Скажи, — осведомилась она, когда демонические слуги принялись возводить стену посреди покоев, а приглашенный художник ушел озадачивать подмастьерьев обширным заказом, — Если использовать твои колдовские силы, сколько времени уйдет, чтобы доставить меня в Мозаль?

Ингвар приподнял брови в легком удивлении, но тут же хитро ухмыльнулся:

— Это зависит от того, насколько ты мне доверяешь.

— Давай без этого, — поморщилась принцесса, — Я серьезно тебя спрашиваю. По делу.